– Покажите содержимое вашего рюкзака, пожалуйста, – требует сотрудница на таможенном досмотре.

– Без проблем, – говорю и раскрываю рюкзак на столе.

Обычное дело, все эти навороченные фотоаппараты вечно вызывают подозрение у таможенников, когда просвечивают сумки. Как правило, беглым осмотром содержимого фоторюкзака все и заканчивается, но сегодня что-то пошло не так.

– Пройдемте со мной, – сухо кивает мне девица. – Нам необходимо тщательно осмотреть подозрительное содержимое вашего багажа.

– Что там подозрительного-то? Зарядные устройства и аккумуляторы? Не смешите меня!

– На вашем месте я была бы серьезнее.

– Ерунда какая-то, – ворчу я, но угрюмо плетусь за таможенницей.

Меня отводят в какую-то комнатку, забирают фоторюкзак и… и всё. Четверть часа я сижу на взводе, потому что еще немного – и я, черт возьми, опоздаю на рейс.

Еще десять минут спустя я начинаю долбиться во все двери и требовать назад свое ценное имущество. Я готов орать благим матом, потому что совершенно не понимаю, что происходит.

Наконец из одной двери выходит недовольный сотрудник и вежливо просит меня поумерить пыл и подождать окончания досмотра. Меня уже трясет и, кажется, я перестаю держать себя в руках.

– Угомонитесь, уважаемый. Мы всего лишь выполняем свою работу. Так что будьте любезны придержать ваше недовольство и общаться со мной на должном уровне.

– Чтобы разговаривать с вами на одном уровне, мне надо лечь, – злобно цежу сквозь зубы.

Да черт возьми! Знал бы, что так все получится, приехал бы в аэропорт сильно заранее, а не как обычно, запрыгивая на борт в числе последних пассажиров. Что они могут там так долго делать? Разбирать зарядки по винтикам и собирать их обратно?

Таможенник уходит и спустя еще четверть часа появляется снова с моей поклажей в руках.

– Просим прощения, произошла ошибка, – натянуто улыбается таможенник, возвращая мне рюкзак. – Зарядные устройства в порядке и больше не вызывают подозрений у таможенной службы. Счастливого полета!

Звучит как откровенное издевательство, потому что две минуты назад мой самолет улетел без меня.

Яростно хватаю рюкзак и мчусь прочь рассерженным зверем в сторону администрации аэропорта, где намерен рвать, метать и требовать вернуть мне деньги за билеты. Краем сознания отмечаю, что обычно опаздывающих на рейс пассажиров оглашают на весь аэропорт, приглашая как можно скорее завершить посадку… Но мою фамилию никто не оглашал. Почему?

* * *

Общение с администрацией ни к чему не приводит. Бубнят одно и то же: такова работа таможни, сожалеем, мы обязаны были проверить, бла-бла. Все это звучит настолько нелепо, что мне даже не смешно.

Мне отказываются возвращать деньги; купить другие билеты на сегодняшний день не получается: прямых рейсов больше нет. Смотрю варианты с пересадками, но все они с длительным ожиданием рейсов, что совершенно меня не устраивает. Я так опоздаю на мастер-класс, ради которого, собственно, и затевалась вся поездка.

Спустя пару часов совершенно вымотанный морально сижу, опустив лицо в ладони и пытаясь унять нарастающее раздражение. Лететь в таком настроении уже никуда не хотелось. К черту эту поездку, а вот что делать с багажом, который уже успел улететь в Сингапур?

Как же быть? Черт-черт-черт! Думай же, давай.

Внезапно меня озаряет мысль о том, что здесь же работает человек, который может мне помочь и ускорить процесс возврата багажа. Ну… Теоретически может. Если захочет со мной говорить, конечно.

Тот самый человек, от которого я совсем недавно прятался по углам аэропорта, теперь становится самым желанным на свете.

Только бы она работала!

Чуть ли не бегу к информационной стойке и с облегчением выдыхаю, увидев Яну на своем рабочем месте.

– Привет! – говорю, склоняясь над стойкой.

Яна вздрагивает и таращится на меня, как на привидение.

– Дима? Что ты здесь делаешь?

– Ай нид хелп, – корчу жалобную рожицу и кратко излагаю суть своей просьбы. – Ну, так что? Ты поможешь? Я же знаю, ты можешь сделать пару звонков нужным людям, и процесс ускорится.

Яна долго молчит, просверливая меня тяжелым взглядом. Наконец, выдыхает:

– Ты считаешь нормальным бросать меня, игнорировать мои звонки и просьбы о встрече, а потом вот так взять и прийти с просьбой о помощи, когда тебе вдруг приспичило?

– Агась. Так ты поможешь?

– Пошел к черту!

– Яяяян, ну Яяян, – канючу я, сложив руки в молитвенном жесте. – Я знаю, что у меня вечный ветер в голове, и ты это знала с самого начала. Прости, я идиот! И вел себя как хамло портовое…

Губы Яны дрожат в полуулыбке, и я уверенно продолжаю:

– Слушай, я не умею красиво расставаться с девушками. Обычно они сами прибегают-убегают, так что практики у меня на этом поприще аж целых нифига. Ты милая девушка и найдешь себе отличного хахаля – но это точно не я. Давай не будем сжигать мосты и просто останемся хорошими друзьями? Я всегда буду рад помочь тебе в беде, а сейчас прошу о мааааленькой такой помощи. Ну, сделай звоночек нужному человечку, а?

Яна уже не скрывает широкой улыбки.

– Ладно, чудище ты мое… Я тебе помогу сегодня. Но только, и правда… за ответную услугу.

– Какую же?

– Поможешь мне с переездом? – неуверенно просит Яна. – Мне надо будет в ближайшее время с квартиры съехать, и одной тяжко будет…

– Яяяна, ты золотце, – счастливо протягиваю я. – Спасибо тебе огромное! С меня – помощь с переездом. Бесплатная рабочая сила в лице Дмитрия Кондратьева к вашим услугам! Звони, как определишься с датой, только лучше хотя бы за пару дней предупреди, ага? Чтобы я планы мог подвинуть, если что.

– Хорошо, – улыбается Яна, кажется, вполне искренне. – Нет, ты всё-таки невыносимый человек. Вроде только что я злилась на тебя, а сейчас вот… не получается.

– Ничего, это пройдет, как только я уйду, – смеюсь и какое-то время жду, нетерпеливо наблюдая за Яной.

Она кому-то звонит, что-то подхалимски щебечет, пока я нервно переступаю с ноги на ноги рядом. В итоге подмигивает мне и говорит:

– Может даже ночью получится вернуть твою несчастную сумку, и тогда уже завтра смогут тебе передать. Напои меня кофе, а? Я заслужила, а у меня есть свободное время и парочка бессонных ночей за плечами.

– Ты заслуживаешь намного большего! Но начнем с малого, ты права.

Мы идем к ближайшему кафе, садимся у окошка, угощаю Яну ее любимым латте с шоколадным пирожным. Я думал, что обыденный разговор у нас клеится не будет, но мы вполне непринуждённо беседуем на отвлечённые темы. Яна то ли действительно больше не злится, то ли еще что… Но общается она вполне обыкновенно и даже умудряется шутить.