Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Успокойся, малышка, здесь тебя никто не тронет, я буду охранять тебя.
– Ужасно боюсь насилия, меня в четырнадцать лет пытались изнасиловать двое в подъезде, слава богу, спугнули соседи.
Элла плача повалилась на кровать.
– Ну всё. Всё позади. Я не дам тебя в обиду.
Глеб подложил ей под голову подушку, укрыл одеялом, сам лёг рядом, поверх покрывала и прижал её спиной к себе. Он гладил её по волосам, пока она не заснула.
Утром Элла проснулась и села на кровати, плохо соображая где она. И вдруг как обухом по голове: насильник, побег, отель и Глеб. Но где Глеб? Примятая подушка, значит он спал рядом, на кресле – его куртка. Она в одежде, слава богу, он оказался порядочным и не тронул её. Элла встала с кровати, и на столе увидела записку «Я в бар, за кофе». Она подошла к зеркалу, ну и вид у неё: одежда помята, волосы взлохмачены, подтёки туши на лице, глаза красные, припухшие. Ладно, пока Глеб ходит за кофе, она приведёт себя в порядок.
Глеб вернулся в номер, увидев, что Элла уже встала и шумит душ, он поставил на стол чашку, пакет с булочками, и взяв свою чашку, вышел на балкон. Куря сигарету и попивая кофе, он смотрел на падающий снег. Как хорошо, что он вчера оказался рядом и смог помочь ей, а ведь ещё раздумывал ехать или нет на эту вечеринку и только то, что мать была дома, привело его к положительному решению.
– Доброе утро, – услышал он.
Элла стояла в проёме двери в белом гостиничном халате, мокрые волосы в беспорядке рассыпалась по спине и груди.
– Простудишься.
– После вчерашнего мне ничего не страшно. Спасибо за кофе и вообще за всё. И прости меня, что тебе пришлось из-за меня покинуть эту вечеринку.
Видя, что она ищет сигареты, он предложил ей свои и дал прикурить.
– Тебе не надо просить прощения. А покинув вечеринку, я ровным счётом ничего не потерял. Я могу тебе рассказать весь сегодняшний сценарий.
– Почему ты привёз меня сюда?
– Домой ты не хотела, адреса подружек твоих я не знаю. Не в машине же сидеть всю ночь.
– А где мы? Так красиво вокруг? – спросила Элла, глядя на заснеженный лес.
– Под Всеволожском. Как будешь готова, я отвезу тебя в город.
– Мы ещё можем здесь немного побыть?
– Сколько хочешь.
Элла погасила сигарету и зашла в номер. Когда Глеб вернулся с балкона, Элла сидела с ногами на кресле, пила кофе и отщипывала рогалик. Глеб сел в соседнее кресло.
– Я, правда, тебя не напрягаю? Может тебе куда-нибудь нужно?
– До завтра я совершенно свободен. Я не очень примерный студент, но завтра надо показаться в универе, сессия не за горами, не хотелось бы завалить.
– У меня тоже, тем более я на первом курсе, и это моя первая сессия, – улыбнулась Элла.
– Ты ещё – малышка, – засмеялся Глеб, – я уже третий год познаю азы экономики.
– Я в первом меде учусь.
– О как, я живу недалеко, на Петроградке. Почему медицина? По настоянию мамы?
– Нет, я хочу помогать людям, сейчас у меня нет такой возможности. Поэтому очень внимательно учусь, и в дальнейшем хочу связать свою жизнь с помощью тяжелобольным людям.
– Благородная цель.
– А ты, наверное, пошёл на экономику, чтобы продолжить бизнес родителей? Судя по всему, они у тебя обеспеченные: машина такая классная, одежда, деньгами соришь.
– Нет, у моей матери очень сомнительный бизнес, если можно так назвать. Она – актриса низкопробного американского кино.
– Да ладно? Серьёзно? Я её знаю?
– Надеюсь, что ты не интересуешься фильмами подобного рода.
– Мама в Америке? Ты живёшь один?
– С братом, вот выучишься на врача и, возможно, сможешь ему помочь. Он болен.
– Чем? Ты ухаживаешь за ним?
– Умственно отсталый, но обслужить, слава богу, он себя сам в состоянии. Просто приглядываю за ним.
– А у меня мама учитель, и очень строгая, а отец умер.
– Как же ты ходишь на вечеринки, еще и на ночь? В смысле, как тебя отпускают?
– Тяжело и со скандалом, – улыбнулась Элла. – Но не сидеть же дома. Ты был прав, до восемнадцати лет меня держали почти под замком, но летом я стала совершеннолетней, и маме пришлось считаться и с моим мнением, но, конечно, поскольку я сама не зарабатываю, пока всё не так просто. Летом, между вступительными экзаменами, работала, а сейчас, конечно, учёба на первом месте.
Глеб заметил, что Элла одевается довольно скромно, одно и то же пальто, что осенью, что сейчас, немного потёртые сапоги, сумочка, по всей видимости, у неё тоже одна, никогда никаких украшений. Глебу стало немного неловко за свой дорогой кашемировый свитер, что был на нём, фирменной куртки, часов, стоящих баснословные деньги. В университете он отказался от стипендии, потому что эти копейки ему были ни к чему, а Элла, наверное, радуется, получая их.
– В студенчестве не стыдно немного победствовать. Зато ты такая красавица, что тебе позавидует любая обеспеченная папой девица.
Элла посмотрела на него долгим пронзительным взглядом.
– Может ты высушишь волосы, и мы немного прогуляемся? – предложил Глеб.
Элла поднялась с кресла и подошла к столу.
– Откуда здесь шампанское?
– Из багажника. Я вчера схватил несколько бутылок того, чего попалось под руку. Подумал, вдруг, ты захочешь выпить, а что предпочитаешь, я не знаю. А ты выпила глоток вина и заснула.
– Да, из меня плохой алкоголик. Почему ты так добр ко мне?
– Ты мне нравишься.
– А как же все твои девицы?
– Их нет, – улыбнулся Глеб.
– А у меня никогда не было парня.
– Это я понял.
Элла внимательно посмотрела на него, он так ей нравился. Такой красивый, просто совершенство: лицо, глаза, рост, фигура, губы, руки, её кинуло в жар. Она вспомнила мимолётный поцелуй, ощущение его губ, запах парфюма, она тогда испугалась, убежала, потому что нахлынули чувства, потому что ей понравилось и стало страшно, он – ловелас, бабник, что с такой внешностью – не удивительно. Но он оказался порядочным, здесь, наедине в номере, не сделал ни одной попытки сблизиться с