— Хорошо. Допустим, ты — духовный человек, но твой сосед — негодяй. И он станет использовать твою порядочность в своих корыстных целях. И если у тебя есть жена, дети, имущество и ты не готов защитить их, то такой сосед всё заберёт у тебя. И ещё поиздевается над твоей женой и детьми, как его мерзкой душе угодно. И ты считаешь, что правильно не размазать его по стенке, а простить и дальше допустить издеваться? А ведь он всегда охотится на добрых и незлобивых. На сильных ему силы не хватает. Нельзя быть овцой в этом мире!

Странник помолчал немного, потом заговорил:

— Есть разные виды защиты. Кулаки не единственное средство. Если твои соседи вооружены автоматами, а ты только палкой, то одного твоего стремления защитить близких людей недостаточно. Пойми, Бог — это реальность, и против Него, Его силы никто не устоит — и никакое оружие не поможет. Твоя вера сильнее всех автоматов в мире, но если пришло время, надо уходить, как Правитель, жалея своих убийц, так как его путь — в вечную славу и сияние, а они идут в забытьё и тьму. Если бы мы могли видеть всю картину мироздания, а не малую толику, мы поменяли бы свои приоритеты, а так нам остаётся только верить. Но эта вера и есть одно из условий пропуска в страну справедливости. Жаль, не хватает мне ни слов, ни аргументов, — Странник заметно расстроился. Он отвернулся от Солдата и снова стал наблюдать за мелькавшими в окне пейзажами.

— Как тебе удается убеждать людей? — тон Солдата неожиданно стал миролюбивым и мягким.

Странник улыбнулся.

— Я не убеждаю, но иногда, когда говорю, проявляется Сила, которая меняет мировоззрение людей и убеждает их в правоте моих слов. Логические аргументы уже не нужны.

— Может, Сила проявляется, когда ты прав, а когда не прав, и нет её вовсе? Сейчас ты меня не очень убедил, — усмехнулся Солдат.

— Это не так, — отрезал Странник. — Когда мы собираемся сходить?

— Подъедем как можно ближе к Городу, а там пойдём пешком через пустыню. Если мы дойдём до цели, они не станут рисковать, устраивая слежку. За себя я не опасаюсь, меня они не тронут, хотя не уверен — надо будет, и меня разменяют. Только неизвестно, какие указания насчёт тебя дал Провидец, — сказал Солдат.

— Я не верю, что Провидец хочет меня погубить. Не верю, что Медиум будет умышленно действовать против меня.

— Не знаю, не знаю, — быстро проговорил Солдат. — Провидец обратился к службе безопасности. Он уже подверг тебя риску. Может, он хотел понять твою силу. Ведь он с таким не сталкивался, а ты отказался разговаривать с ним на эту тему. Не знаю. Но служба будет вести свою игру, и по своим правилам. Можно всё, что служит достижению цели и выгоде. Они переступят не только через меня, тебя, но и через Провидца, причём с удовольствием. Я знаю многих, которые на него зуб давно точат. Его разоблачение в прямом эфире провокаций службы безопасности они долго будут помнить. Ты видел шоу «Срывая маску», в котором он как-то появился? Впрочем, то был первый и последний раз, когда он влез в опасную игру. Помнишь, кто-то из зала его спросил, каким образом один из лидеров мятежников, за которым гонялись несколько лет, вышел из плотного армейского окружения? Кто предоставил ему коридор, провёл через посты и переправил в другую страну?

— Да, — кивая головой, вспомнил Странник. — Провидец тогда задумался на несколько секунд и выпалил: «люди, стоящие над законом, с наушником в ухе».

— И этим людям над законом ничего не было, а из армейской разведки за то, что упустили главаря мятежников, уволили очень компетентного человека, — Солдат поиграл желваками.

Уволенный был начальник, высоко ценивший его. После этого случая произошли кадровые перестановки, оттеснившие Солдата на второй план. Новый директор избавлялся от прежней команды, преданной бывшему начальнику. Солдату уже несколько лет подряд поручали маловажные и опасные задания, без подстраховки и напарников, поэтому мысль об увольнении давно пришла ему в голову.

— Мне кажется, это и было целью операции, — помолчав немного, сказал Странник. — Но у меня нет доказательств, и слово моё не такое авторитетное и проверенное, как у Провидца, поэтому прими это как версию и забудь. Мы не должны вмешиваться в эти игры.

— Для меня важно знать причину, — не согласился Солдат.

— Я верю тебе и без сожаления оставлю своё поприще.

Провидец нежно разбудил женщину, проведя пальцами по её растрёпанным волосам.

— Я давно так сладко не спала, — сказала она, потягиваясь.

— Скоро придёт один мой знакомый, сотрудник службы безопасности. Ты хочешь присутствовать при нашем разговоре? — спросил Провидец.

— Конечно. Ведь речь пойдёт о Страннике? — угадала она.

— Он тебе понравился? — Провидец играл с её локонами.

— А ты ревнуешь? — улыбнулась женщина, приподнимаясь на локте.

— Совсем нет, — усмехнулся он. — Мне трудно представить вас вместе. Вам нужно подстраиваться друг к другу, а вы не идёте на компромиссы. Он не способен на пылкую любовь. Его чувства направлены на иное, он не станет размениваться на любовь к женщине. А без страсти ты не можешь. Я понимаю, тебе нужен интересный человек, он такой. Но ему такая, как ты, не нужна. Впрочем, если ты готова отказаться от своей деятельности, изменить свои принципы и мировоззрение ради любви, то он примет эту жертву. Понимаешь, в чём дело, дорогая, если у Странника действительно миссия, то по окончании своего задания он уйдёт. Ему не позволят жить тихой жизнью. Система окружает посланников ореолом таинственности и загадочности, а народ слагает о них легенды. Вот такая пиар-кампания. А что интересного в семейной жизни? Кто сложит миф о хорошем муже или отце, хотя быть им не меньший подвиг, чем стать героем на поле брани? Существует закономерность — чем важнее миссия, тем стремительней уход. Бывают исключения, но это люди, нашедшие золотую середину, а Странник не такой. Мне он тоже понравился, жаль его, поэтому я и хочу ему помочь. Важно разобраться в его предназначении, пока не поздно, пока не заработал ударный механизм, пока не разгорелся охраняемый огонь.

— Ты знаешь, мне совершенно не хочется заниматься магией, погружаться в мир мёртвых и призраков. Во мне что-то изменилось. Я по-другому вижу реальность. Не знаю, может это пройдёт, — женщина улыбнулась, что-то вспоминая.

— Работа Странника, — с неудовольствием протянул Провидец.

— Ты видишь его в опасности? Мы можем ему помочь?

— Я пытаюсь. Он сам пришёл ко мне за помощью.

— И ты ему отказал. Как же так? — укоризненно спросила Медиум.

— Я не отказывал. Попросил его кое-что разъяснить, но Странник сразу закрылся. Он посчитал, что я представляю для него угрозу. Мне показалось это несправедливым.

— И поэтому ты решил отомстить, натравив на него псов? Может, он как-то понял, что ты способен и на такое, поэтому закрылся?

— Всё не так, — Провидец отчаянно замотал головой. — Я просил лишь мягко задержать его, предоставить лучшие условия для проживания, хорошо кормить и заботиться о нём. На сытый желудок по-другому и на жизнь посмотришь. Я бы общался с ним, может, вместе что и придумали. Повторяю ещё раз — я не желаю ему зла, а в Городе он сам погибнет и других погубит. Как можно выполнять миссию, о целях которой понятия не имеешь, при этом обладая мощным оружием, которое ни один рентген не выявит? Я хотел вместе с ним разобраться во всём, — Провидец говорил убедительным, спокойным тоном.