— Ой, извини, Антоша, я опаздываю. Позже созвонимся. Хорошо?

Она послала Игнатову воздушный поцелуй и растворилась в фиолетовом сиянии. Через секунду голограммер выключился.

Глава 26

— Скажи мне, пожалуйста, Игорь, — спросил суперинтендант Шляпников, когда Крутиков вошел к нему утром в офис. — Ты собираешься раскрывать убийство Конашевича? Меня это очень интересует.

Шляпников сидел за столом и неодобрительно смотрел на своего подчиненного.

— Работаем, Михаил Сергеевич, — заверил его Крутиков.

— Значит, плохо работаете. Неужели ты не понимаешь, как это важно? Это же такое резонансное преступление, что представить трудно! Хорошо, что пока удается держать в «узде» прессу. Ты представляешь, что будет, когда журналисты пронюхают об убийстве Конашевича? А они раньше или позже обязательно всё узнают. И вот тогда начнется. Грозовой фронт покажется всем нам детской шалостью по сравнению с шумихой, которую поднимут журналисты. Почему убийца ещё не найден? Какие есть версии?

— Опрашиваем свидетелей. Версий несколько. Главной пока нет. Ещё не всех свидетелей опросили. Делаем всё, что полагается в таких случаях. И даже больше.

Крутиков вкратце рассказал о проделанной работе и о запланированных мероприятиях. Суперинтендант не перебивал. Иногда он записывал информацию в свой коммуникатор.

Когда Крутиков закончил говорить, Шляпников недовольно качнул головой.

— Медленно работаете. Не все свидетели опрошены. Это раз. А ведь среди них может быть тот, кого мы ищем. Два — не найдена девушка, с которой предположительно встречался Конашевич. Почему вы её ещё не установили? В чем дело? Панов и Светлана Конашевич до конца не отработаны. Это три.

Суперинтендант назвал ещё несколько недочетов в работе своих подчиненных. Игорь молчал. А что тут скажешь, если всё по делу?

— Что-то в последнее время ты мне Игорь не нравишься, — вдруг сменил тему разговора Шляпников. — У тебя всё в порядке?

— Всё хорошо, Михаил Сергеевич. Просто немножко устал. Работы много. Шляпников усмехнулся.

— Работы много. Тоже мне, удивил. А когда её было мало? У тебя же помощник есть? Как он, кстати? Может быть, выгнать его к чертовой

бабушке, если от него пользы никакой нет? Пусть переводится в другой отдел. В Отделе по расследованию краж есть свободные вакансии. Я поговорю, его возьмут. Или может пойти в полицейский спецназ. Он, кажется, неплохо стреляет. Вот и пусть стреляет, если головой думать не может.

— Пока на Игнатова не жалуюсь. Он старается. Не всё у него получается, но толк может быть. Пока выгонять рано. Я бы ещё присмотрелся к нему.

— Ладно. Работайте. Только помни, что этим делом интересуется руководство. Ты хотя бы представляешь, сколько раз мне каждый день звонят, интересуются ходом расследования? Причем звонят такие высокопоставленные лица, что вообразить себе не можешь. А ты представляешь, что будет, когда журналисты узнают, что это не самоубийство, а убийство?

Крутиков промолчал. Он прекрасно понимал, что начнется в этом случае. — Ладно, иди работай.

Глава 27

Сообщение из Технической службы Антон увидел сразу, как пришел утром на работу. Коммуникатор мигал маленькой зеленой точкой, сообщавшей, что получена новая информация.

Оказалось, Техническая служба умеет хорошо работать: её специалисты добыли из переписки и звонков Михаила Конашевича интересные сведенья о его контактах. Антона заинтересовала некая Елена Василенко, с которой президент корпорации «Венерианс фармс» вел переписку.

Введя в полицейскую базу данных фамилию и имя женщины, Антон вскоре узнал, что ей девятнадцать лет, что она учится в Университете Венера-сити на биологическом факультете. Не замужем. Не судима. Родители живут на Юпитере.

«Может быть, это как раз та девушка, с которой встречался Михаил Конашевич», — подумал Игнатов.

Он переслал информацию Крутикову с пометкой «Срочно».

— Кажется, я нашел девушку Конашевича. Почитай их переписку и распечатку звонков.

— Молодец. Интересно… — через несколько минут сказал Игорь. — Нужно с ней сегодня же поговорить. Шеф требует результат. Она студентка, значит сейчас у нее занятия. Поехали к корпусу биологического факультета. Попробуем её там найти.

— Может быть лучше ей позвонить? Пригласить к нам? Зачем зря ездить.

— Ты что, хочешь, чтобы она сбежала? А вдруг она замешана в убийстве Конашевича? Звонком ты её предупредишь.

Антон поморщился. Об этом он не подумал. Сбежит, и где потом её искать?

— Извини, что-то я сегодня плохо с утра соображаю.

— Ничего, бывает. Работал тут у нас одно время детектив-сержант Егор Полочкин. Так он тоже по утрам обычно плохо соображал. Но только не по той причине, что ты.

— То есть? Не понял.

— Да просто любил он выпить после работы. Конечно, все полицейские пьют. Но нужно же знать меру. А Егор не знал свою меру. Поэтому по утрам он плохо соображал. Хотя полицейским был хорошим. Дело свое, нужно признать, знал неплохо.

— И что с ним случилось?

— Начальство долго терпело, но потом его все-таки перевели в другой отдел. Пожарный. В нем расследуют умышленные поджоги собственности. Он и там не взялся за ум. Вскоре его отправили на пенсию. Говорят, продолжает и сейчас пить… Вот такая грустная история. Я почему об этом вспомнил? Чтобы ты по утрам лучше соображал. И не увлекался. Понятно?

— Понятно, — ответил Антон.

Они вышли на террасу, где парковались аэрокары Отдела по расследованию убийств, сели в «Пантеру». Игорь Крутиков легонько провел по дереву, которым были обиты двери аэрокара.

— Кстати, Антон, а ты знаешь, какое дерево используется в твоей «Пантере»?

— Никогда об этом не задумывался. А что?

— Ну и зря, что не задумывался. Интересоваться надо тем, что тебя окружает. Ты не видишь внутреннюю суть вещей. Дверная панель твоего аэрокара сделана из венерианского кедра. Того, который растет на нашей планете. Это уникальное дерево, должен тебе сказать. Ни на одной другой планете нет ничего похожего. Интересно? Антон в это время просматривал электронные документы, касающиеся убийства Конашевича.

— Очень интересно, — заверил он своего напарника. Крутиков критически на него взглянул. Видимо, он хотел ещё что-то сказать, но передумал, и стал рассматривать мелькавшие за окном дома и аэрокары.

Биологический факультет Университета Венера-сити, как, впрочем, и другие факультеты этого образовательного учреждения, располагался на улице Академика Королева. Это было огромное здание в двести этажей.

— На каком курсе учится Василенко? — спросил Антон, включая систему управления аэрокаром.

— Второй курс.

Антон набрал несколько цифр на дисплее, и вскоре «Пантера» мягко приземлилась на паркинге второго курса биофака.

Студентов не было: лекции ещё не закончились. До окончания пары оставалось минут двадцать. Детективам пришлось подождать. Даже полиции нельзя без уважительной причины прерывать учебный процесс. А Василенко пока ещё даже не свидетельница. Хотя, конечно, после разговора с детективами она