– Я не позволю оскорблять Орден! – надулся Блэквуд.

Магнус надел перчатку и зачарованно ткнул пальцем в золотую половинку.

– Ну конечно, – примирительно сказал колдун, разминая пальцы. У него были необычайно длинные ногти. – Мы ведь не будем оскорблять нашего верного друга лорда Блэквуда, не так ли, дети? – Чарли обняла колдуна, тем самым давая понять, кому она верна. Тот улыбнулся, удивив меня полным ртом белоснежных зубов, и погладил девочку по голове. – Лорд Блэквуд, вы простите мне мое поведение?

– Естественно, я вас прощаю, – ответил граф таким тоном, словно больше всего на свете хотел убраться отсюда и готов был сказать что угодно, лишь бы это случилось.

– Семья Блэквудов всегда была великодушной, вы это знали? – спросил нас с Магнусом Харгроув. – Да, я довольно часто оказывался объектом их благотворительности.

Слова прозвучали отнюдь не так мило, как предполагалось.

– Мы всегда рады помочь несчастным любым способом, – отчеканил Блэквуд, глядя на дверь, словно она была закрытыми вратами в рай.

Никогда бы не подумала, что его так легко смутить. Откровенно говоря, я веселилась от души.

– И вы так добры к нам, милорд. Особенно если учесть, что я не могу много заработать на амулетах и тотемах. Ваш Орден, мои юные друзья, не особенно хорошо оплачивает деятельность колдунов.

– Почему Орден распоряжается вашими делами? – спросила я. Хотя, конечно, мне было понятно, почему чародеи хотели держать колдунов под контролем.

– Виной тому окаянный Говард Микельмас, моя дорогая. Это он подумал, что будет весело, если проделать дыру во времени и пространстве, чтобы призвать этих злобных Древних из какого-то далекого мира. Виной тому он и та ведьма, Мэри Уиллоубай. Они испортили нам жизнь. – Харгроув вздохнул. – Вы знали, что колдуны жили припеваючи в золотом веке, когда была жива прекрасная королева Елизавета? Мы были самыми умными, самыми амбициозными. Мы были будущим.

Колдун взял половинки золотой монетки со стола, крепко сжал их в кулаке и представил нам снова целую монетку. Когда я коснулась ее, она превратилась в коричневого таракана и прыгнула на меня.

Я вскрикнула, а Харгроув затоптал насекомое в щель между половицами:

– Вот, моя дорогая девочка, что случилось с такими, как я. Нас затоптали сапоги Ордена. Но не бойтесь, ведь тараканов поразительно трудно искоренить. – Он убрал ногу, и из-под нее высунул усики невредимый таракан, после чего быстро убежал. Дети кинулись в погоню. – Орден лишь ослабил нас, но не убил. До чего же сострадательные эти чародеи.

Атмосфера в комнате накалилась. Даже Магнусу стало не по себе.

– Наверное, нам стоит уйти, – предложила я.

– Без своего предсказания, милая? – Харгроув снова достал колоду и перетасовал карты. – Хотите узнать свое будущее? Может, личности ваших воздыхателей? – Он покосился на моих спутников. – Или вы и так знаете их имена?

Колдун откинулся на спинку кресла и задрал ноги на стол. Желание говорить с ним, узнавать, как он проник в мой сон, пропало. Я не хотела оставаться здесь ни минутой дольше. Блэквуд положил пару монет на стол, и мы тихо направились к выходу.

– Возвращайтесь в любое время, юная леди. Уверен, нам есть о чем поговорить, – крикнул Харгроув.

Мы спешно спустились по лестнице, после чего побежали по грязным улицам к карете. Никогда еще я так не радовалась виду защиты. Блэквуд снял котелок и потер глаза. Магнус потупил взгляд в пол, на его лице заиграли желваки.

– Каковы были условия королевского помилования для колдунов? – полюбопытствовала я.

– В обмен на жизнь они не будут брать учеников и выступать на публике, – ответил Блэквуд. – Когда это поколение колдунов умрет, их магии в Англии придет конец. Нарушить помилование значит обречь себя на гибель.

– Это жестоко! – воскликнула я. – Микельмас был лишь одним колдуном, зачем так наказывать всех остальных?

– Потому что колдунам нельзя доверять.

– Почему?

– Потому что они злые! – Блэквуд отвернулся от меня, тем самым завершая разговор.

– Спасибо, что провели меня, – прошептала я.

До конца поездки никто больше не проронил ни слова.

Моя тренировка на следующий день закончилась очередным провалом. Я вызывала огонь, когда нужен был лед, и тушила его настоящими потоками воды. Пробовала дыхательные упражнения, чтобы очистить разум, но они только сделали меня еще более возбужденной. Магнус поощрял мои навыки, а Блэквуд молча осуждал их отсутствие. Под конец, когда мы выходили из комнаты, лорд подошел ко мне. Я попыталась сбежать, прежде чем он успеет рассказать мне, какое я позорище, но он удивил меня, сказав следующее:

– Для меня было бы честью сопроводить вас к мадам Вольтиане. Она – любимая портниха моей сестры и будет счастлива предложить вам свои услуги. Воспринимайте это как подарок от моей семьи.

Граф стоял с руками за спиной и говорил так, словно вел деловые переговоры. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что Блэквуд хотел заплатить за мою новую одежду.

– Спасибо, но я не могу это принять. Это слишком щедро с вашей стороны. – Я не хотела быть должницей Блэквуда.

– Чепуха! Вы должны подобрать себе подходящий наряд для королевского одобрения в июне.

– Я не смогу расплатиться с вами. Кроме того, у меня есть одежда…

– Мисс Хоуэл, – прошептал граф, – вы не подумали о магистре Агриппе. Я знаю, что он сам отдал вам гардероб своей дочери, но я видел его лицо последние несколько дней. Полагаю, что изменения пойдут ему на пользу.

Как я могла быть такой глупой? Я согласна на все, чтобы уберечь Агриппу от боли.

– В таком случае, милорд, я принимаю ваше предложение. Вы очень добры.

– Это всего лишь моя обязанность. Кто-то же должен думать о таких вещах. – Блэквуд отмахнулся, словно обсуждал ежемесячные счета. Только этот человек мог заставить кого-то чувствовать себя олухом за то, что поблагодарил его.

Мадам Вольтиана оказалась очаровательной модисткой со своим магазинчиком на оживленной улице в Мейфэре, в здании с золотыми литерами на двери. Я никогда прежде не бывала в таком магазине и теперь зачарованно осматривалась вокруг. Образцы дорогого шелка и атласа были разложены складками, платья из пенистых кружев надеты на манекены. Женщины в белых чепчиках шили, не отрываясь от работы. На диване сидела, попивая чай, девушка, которая была слишком роскошно одета, чтобы сойти за работницу магазина. Приметив нас, она поспешила в нашу сторону:

– Джордж, ты опоздал! Мама не хотела пускать меня без сопровождения, но я убедила ее. – И девушка поцеловала Блэквуда в щеку.

Я предположила, что это его сестра. В ином случае девушка была чересчур раскрепощенной.