Школьники в зале покатываются со смеха. Учителя не понимают, что происходит, но стараются держать себя в руках и не хохотать вместе с ними, чтобы ненароком не обидеть своего начальника.

– Кажется, пришло время музыки, – ликующе шепчет Мерлин мне на ухо.

– Полностью согласна.

Я щёлкаю пальцами и тут же по залу разносится ритмичная музыка, под которую обычно танцуют сальсу. Мистер Хопкинс делает шаг вперёд и хватает за руку мисс Кэмпбелл, которая стоит ближе всего к нему. Он поднимает её на руки и кружит по сцене.

– Простите, мисс Кэмпбелл! Мне очень жаль! – бормочет он, продолжая энергично танцевать. – Я не могу остановиться! Не могу перестать танцевать!

Ученики начинают доставать телефоны и снимать директора, некоторые смеются так сильно, что у них слёзы по щекам текут. Я торжествующе улыбаюсь, наблюдая весь этот замечательный спектакль, разыгрывающийся на моих глазах.

Я тихонько тянусь пальцем под воротник, и лапка тарантула даёт мне крошечное пять.

Справедливость восторжествовала!

– Класс, сейчас же всем успокоиться! – кричит мисс Кэмпбелл, размахивая руками в отчаянной попытке привлечь наше внимание. – Прошу! Тишина!

Учителям потребовалось очень много времени, чтобы унять всех после фееричного выступления директора и отправить на первый урок. Мистер Хопкинс отплясывал сальсу перед всей школой несколько минут, а потом выбежал из зала и закрылся в своём кабинете. Но даже теперь, уже сидя за партами, никто не может думать ни о чём, кроме произошедшего во время собрания.

– Видели, как он бёдрами вилял? – хохочет Феликс и запрыгивает на стул, чтобы продемонстрировать всем, как танцует директор. – Кто знал, что он может так зажигать!

– Феликс, довольно! – надрывается мисс Кэмпбелл, окончательно теряя терпение. – Всем сейчас же успокоиться!

Тем временем я тихо сижу рядом с Джо, который, как обычно, игнорирует меня и весело болтает с двумя мальчиками, сидящими перед нами. Я спокойно открываю учебник истории и улыбаюсь сама себе, радуясь, что мистер Хопкинс получил по заслугам, а я снята с крючка. Надеюсь, после прилюдного исполнения сальсы он будет так расстроен, что забудет о том, что оставил меня после уроков.

– И вы отлично танцевали, мисс Кэмпбелл! – выкрикивает Феликс, подмигивая остальным.

– Спасибо, Феликс. Всё это было весьма неожиданно, – говорит она, нервно поправляя волосы, – зато мы все весело начали день. Приятно знать, что у мистера Хопкинса есть увлечения за пределами школы. На мой взгляд, это крайне удачный способ вдохновить вас на творческие эксперименты. Давайте теперь разберёмся с Нормандским завоеванием так же легко, как и мистер Хопкинс с сегодняшним собранием – танцуя!

Все стонут.

– Мисс Кэмпбелл, вы же не думаете, что можно вот так просто начать заниматься историей? – смеётся Феликс. – Мы только что видели, как вы с директором школы плясали.

– До сегодняшнего дня я считала мистера Хопкинса таким суровым, – пожимает Айрис плечами. – Но теперь уже сомневаюсь.

– И я! Если он захочет меня после уроков оставить, сделаю так.

Феликс встаёт, раскидывает руки в стороны и начинает танцевать в проходе, класс одобрительно хлопает в такт.

Вдруг он останавливается возле моей парты, уцепившись взглядом за сумку у меня на коленях.

– Ух ты, как интересно. А куда делся рюкзак с мётлами, Чармли? – Он гадко ухмыляется. – Молодец, что пытаешься вписаться, но для меня ты навсегда останешься неудачницей.

Остальные начинают хихикать.

– Феликс, если через три секунды ты не усядешься на своё место, то всю неделю будешь после уроков оставаться. Я серьёзно, – угрожает ему мисс Кэмпбелл.

Всё ещё ухмыляясь, Феликс поворачивается и идёт к своей парте.

– Если ты не проучишь этого парня, – шепчет Мерлин из-под моего воротника, – то я сам это сделаю.

– Не переживай, я разберусь, – бормочу я.

– С кем ты говоришь? – спрашивает Джо, испуганно глядя на меня.

– О, с тарантулом, как обычно.

Я поворачиваюсь к нему и невинно улыбаюсь.

Его глаза расширяются.

– Ты же… шутишь, верно?

– Конечно.

Мы отворачиваемся друг от друга и пытаемся сосредоточиться на мисс Кэмпбелл, которая увлечённо пишет на доске, но спустя несколько минут я замечаю, как он тихонько отодвигается подальше от меня.

Сложно думать о Нормандском завоевании, когда планируешь месть врагу. Давайте начистоту: я ни разу ничего Феликсу не сделала, чтобы отплатить за его постоянные шуточки и придирки. И он ведёт себя так не только со мной. Я видела, как он задирает и других учеников. Например, всегда высмеивает Дженни на физкультуре. Да, она не особо меня любит, особенно после того как я случайно её оскорбила, но вообще она совсем не плохая и к тому же самая умная девочка в нашем классе. Дженни всегда получает отличные оценки, так что какая разница, спортивная она при этом или нет? Кто дал Феликсу право изводить её? Пора ему отведать своего угощения.

И я знаю, как это устроить. Его реакция на Мерлина в образе тарантула в первый день показала, что пауки ему не очень нравятся. И позже я узнала почему, случайно подслушав их разговор с Оуэном.

– Дело в ножках, – сказал он, притворяясь, будто его сейчас стошнит. – Мне вообще насекомые не нравятся, но те, у которых куча лапок, хуже всего. Зачем они вообще нужны? Разве нельзя их всех разом потравить? Почему никто до сих пор этого не сделал?

В тот момент я махнула рукой на его невежество, но теперь рада, что он сам выдал мне идеальное оружие.

Насекомое с кучей ножек.

Я терпеливо жду подходящего момента. Наконец мисс Кэмпбелл просит нас открыть учебники, и все начинают копаться в своих сумках и шептаться, обеспечивая мне отличное прикрытие.

Я щёлкаю пальцами.

Внезапно Феликс издаёт истошный крик и вскакивает на ноги. Он делает это так резко, что цепляется ногой за стул и падает на пол.

– Помогите! – кричит он, корчась на полу. – Снимите! Снимите её с меня!

– Феликс! – ахает мисс Кэмпбелл. – Что с тобой?

– Огромная многоножка! Огромная многоножка! – вопит он что есть сил. – Она по мне ползает!

Улыбаясь от уха до уха, я быстро щёлкаю пальцами, пока все в классе во главе с мисс Кэмпбелл бросаются к нему на выручку. Оказавшись рядом с Феликсом, наша учительница глубоко вздыхает и недовольно складывает руки на груди.

– Феликс. Ты об этой крошечной божьей коровке?

Он открывает один глаз и удивлённо рассматривает божью коровку, которая мирно сидит у него на локте.

– Это… это же была… Я не вру… многоножка… она была… огромная… размером с ладонь… ножки… столько ножек… – хрипит Феликс, не веря своим глазам.