Однако из чисто эстетических соображений его заботила портящаяся прямо на глазах погода.

Отогнав машину в специальное багажное отделение самолета, все трое торопливым шагом прошли к спущенному трапу; вот уже начинаются ступеньки, ведущие к ожидающе открытой двери, за которой наконец-то тепло и покой…

Краем глаза дипломат отметил приближавшихся к нему людей. Четверо в штатском под предводительством крепкого, уже изрядно погрузневшего, как и сам Новиков, мужчины, более крупного, чем он, напоминающего медведя.

Самолет уже «разогревался», дожидаясь лишь своего пассажира. Он хотел было ускорить шаги, однако мужчины в штатском прибавили ходу, а их предводитель сделал дипломату несколько знаков.

Новиков пожал плечами и остановился. Он знал, что иное поведение может вызвать совершенно законные и очень опасные подозрения.

Телохранители снова напряглись, словно вышколенные псы. Им предстояло уехать из Северогорска на поезде и в Норильске сесть в самолет на Москву, потому что в салоне правительственного самолета их никто не ждал.

Но пока еще их клиент не скрылся за толстой бортовой обшивкой, и все, что могло с ним произойти, оставалось на их ответственности.

Оба внимательно смотрели на приближающихся людей. Через несколько секунд они наконец-то дошли до них сквозь бурю.

Грузный мужчина лет сорока пяти, несмотря на холод, отдуваясь и вытирая рукой выступивший на лбу пот, достал и предъявил удостоверение сотрудника ФСБ.

— Новиков Евгений Степанович, если не ошибаюсь? — громко, но едва слышно из-за бури спросил он хрипловатым голосом, размахивая перед носом пресс-секретаря своей корочкой. — Не уделите ли нам пару минут?

У Новикова неприятно засосало под ложечкой. Неужели его контакт с Алексеем выплыл на поверхность? Или что-то произошло по линии фронтальной проверки деятельности кадров налоговиками? Ходили слухи, что каждое пользование государственной техникой будет проверяться на соответствие личным нуждам пользующегося работника, — но у Новикова в Северогорске было официальное задание, с которым он разделался двумя часами раньше, и никаких придирок быть не могло. Что же тогда?..

Неужели уже отыскалось тело Кирилловой, благодаря глупости которой он получил сообщение о маршруте Объекта по стране к ее военной столице? Неужели что-то просчитали?!.

Если так, то дело — дрянь. Вся надежда на неприкосновенность правительственного чиновника и теперь уже двоих государственных охранников, быстро спускавшихся по трапу.

— К сожалению, я очень спешу! — ответил он и отвернулся.

Грузный вцепился в его плечо своей медвежьей хваткой, заставляя Новикова развернуться.

— Погодите! У нас есть определенные соображения!..

У дипломата появилось стойкое ощущение, что дело плохо. Он стремительно просмотрел в голове список возможных осложнений и решил, что ему необходимо самолетное время, чтобы привести в порядок мысли и отработать детальный план действий по прилету в Москву.

— Я тороплюсь! — рявкнул он, освобождаясь от хватки и начиная подниматься по трапу, не сводя с грузного насмешливых и гневных глаз. — Надеюсь, дело не настолько важное, чтобы применять силу? В любом случае должен напомнить вам о дипломатической неприкосновенности. Надеюсь, вы слышали о такой вещи? — Он сделал несколько шагов по трапу наверх, оказавшись за спинами своих штатных охранников, один из которых тут же принялся проверять документы фээсбэшника, в то время как двое других двигались профессионально медленно, но верно тесня агентов ФСБ прочь от самолета.

Грузный тип еще что-то выкрикнул ему вслед насчет бомбы, заложенной в самолете, на что Новиков даже не стал отвечать, прекрасно понимая, что это фарс.

В общем-то, понимал это и сам грузный, которому почему-то не терпелось оставить чиновника здесь и о чем-то с ним поговорить; предположение о бомбе в постоянно охраняемом самолете правительственного отряда было слишком уж идиотским, а потому он сдался. Напор охраны усилился, и люди в штатском были оттеснены прочь. Новиков спешно вошел в салон, охрана последовала за ним. Люк был задраен, двигатели утробно запели, выводя самолет на взлетную полосу.

Со своего места Новиков видел, как быстрым шагом уходили в сторону от поля двое его телохранителей…

…Тихо выругавшись, грузный мужчина, неудачно пытавшийся остановить пресс-секретаря у трапа самолета, повернулся к своим.

— Об этой линии можно забыть. Сосредоточим свое внимание на той женщине, как ее… на Ивановой!..

…Несмотря на всю спешку, самолет все-таки попал в пургу. Новиков недовольно отвернулся от иллюминатора и зло задернул занавеску. Еще и эти фээсбэшники. Что у них может на него быть? Или они дергаются из-за того таинственного террориста, проверяют всех и вся по всем каналам, а здесь просто блефуют? А может, дело вовсе и не касается Алексея или касается, но о его причастности не знают… От этих волнений поседеть раньше времени — не самое страшное.

Вот только, когда все уляжется, не понадобится ли еще Алексею его работа? Не будет ли он искать его в течение двух недель, которые необходимы для обычного процесса увольнения?.. Терпеть такую жизнь дальше у Новикова не оставалось практически никаких сил.

Сегодня его чуть не схватили за руку — а ведь при обыске нашли бы чек! — но он, словно ловкий шулер, умудрился вовремя перепрятать туза из рукав, так что теперь, когда все следы деятельности уничтожены, а заветная бумажка хранится в бумажнике у сердца и сразу же по приезде будет перепрятана в подготовленное надежное место, он кристально чист.

Придраться, конечно, можно, но прежде его должны поймать на чем-нибудь конкретном, а репутация у него безукоризненная. Черт возьми, а ведь обидно, что не сообразил сразу, как поставить людей с корочками на место, но было не до того. Теперь второй атаки с их стороны не миновать.

Ладно, сейчас все обошлось, а там увидим. А пока не выпить ли нам за успешное завершение этого дельца? Пока двое моих телохранителей ничего не видят?..

Он достал бокалы и бутылку — подарок Алексея. Осмотрел его внимательно.

Может, конечно, и нет там никакого яда, но рисковать нельзя. Несмотря на желание выпить хорошего вина сорокадвухлетней выдержки.

Однако вскрыть бутылку, наверное, нужно. Даже просто для того, чтобы оба телохранителя ничего не заподозрили. Вскрыть и отлить немного, как будто в самолете он выпил за их общую победу… От токайского никакая язва желудка не разыграется, так что они могут его пригласить. Он откажется, сославшись на то, что УЖЕ выпил немного и что потом ему от этого немного было муторно всю дорогу. Стареющий мужской организм…

Он распаковал бутылку, вынул и осмотрел ее, чувствуя, как за непрозрачным темным стеклом плещется редкая и ценная жидкость.

За иллюминатором, под плотным слоем облаков бесновалась пурга, засыпающая тайгу новым метровым слоем снега, утробно, ровно урчали моторы, свидетельствуя, что самолет набрал высоту. Охранники рассказали пару анекдотов, вместе с Новиковым позавтракали и теперь смотрели видак, расслабились: здесь, в салоне личного самолета, их услуги Новикову не понадобятся.