Ее стройные ноги всегда обтянуты дешевыми джинсами, она ненавидит открытые топы и носит преимущественно водолазки, которые можно заправить за пояс. Она обожает курточки, но сегодня тепло, и ее курточка повязана вокруг бедер.

Она оставила волосы распущенными – шевелюра у нее пышная, – но я знаю, что к концу дня волосы будут собраны в хвост на макушке.

Она почти не пользуется косметикой, но ее высокие скулы, темные ресницы и брови заставляют думать иначе. Помада – да, помадой она пользуется, но ей идет этот розово-красный оттенок. Черт возьми, она, должно быть, слишком хороша, когда просыпается с этими припухшими губками. Настоящая Спящая Красавица.

И она никогда не выставляет себя напоказ.

Виктория оборачивается.

– Готов? – спрашивает она, и я не уверен, то ли она храбрится по-детски, то ли это глупая самоуверенность, которой ей не стоит придерживаться.

Подхожу к ней и поднимаю ее подбородок, зная, что десятки глаз смотрят на нас. Говорю себе, что это единственная причина, почему я так делаю, хотя вру сам себе – я так делаю, потому что мне нравится ее близость.

Виктория, так же как и я, осознает, что за нами наблюдают. Она не отстраняется – она позволяет мне еще больше откинуть ее голову назад.

– Вопрос получше. – Провожу костяшками пальцев по ее горлу и чувствую, что она напрягается. – А ты?

Она прищуривается.

– Исходя из того, как ты сейчас себя ведешь, я предполагаю, что я – твоя новая игрушка, поэтому спрошу тебя снова: ты готов к этому, Кэп? Потому что я знаю: ты должен прикоснуться ко мне на виду у всех. Ты это и делаешь, а потом вернешься домой и будешь убеждать себя, что ты этого не хотел. Или хотел?

Я мрачно смеюсь и придвигаюсь еще ближе.

– Я хочу… – Не договариваю, потому что честность моих собственных слов заставляет кровь бежать быстрее. – Уверен, я ясно дал это понять.

Виктория отводит взгляд только для того, чтобы тут же вернуть его мне, а я продолжаю:

– Я хочу прикасаться к тебе так, как ты не смогла бы представить, даже если бы попыталась. Прикасаться в местах, которые никогда не видели солнца… Но у меня есть самообладание, детка, так что не делай глупостей.

Ее лицо вытягивается, но она быстро справляется с собой.

– Каких глупостей? Например, соблазнять тебя?

– Можешь попробовать.

– А стоит?

Во мне вспыхивает раздражение.

– Я не буду играть в игры, Кэптен. Я делала это в течение многих лет, потому что один мудак сказал мне, что это и есть моя задача. Но я больше не хочу.

Я мгновенно хмурюсь.

– Что, черт возьми, это значит?

Она смотрит на меня, затем пожимает плечами.

– Я никуда не уйду, Кэптен, так что у тебя будет время понять, кто я такая.

– Кто ты, Виктория Вега… Виктория Грейвен?

Она глухо смеется.

– Я просто девушка, способная на ошибки и живущая с сожалением, как и все остальные. Но не то чтобы я сожалела обо всем. И уж точно не о том, что написано в твоем сценарии. И я человек, независимо от того, как сильно ты пытаешься убедить себя в том, что я монстр.

– Я не считаю, что ты монстр. Но я знаю, что ты лгунья. Я не могу тебе доверять, и в этом вся проблема.

– Да? И все же моя комната всего в нескольких футах от комнаты твоего сокровища, да и от твоей. Ты не только допустил это, но даже потребовал, верно? – Она провоцирует меня, прижимаясь к моему телу. – Странный выбор для того, кому ты не можешь доверять…

Еще чуть-чуть, и мой гнев вырвется наружу.

– Не испытывай меня, красавица.

Виктория отталкивает меня обеими руками.

– Даже не мечтала об этом, зверь.

Легкий смешок заставляет мои глаза метнуться через плечо. Рэйвен. Она слегка улыбается и пожимает плечами, когда Виктория уходит от меня.

Этот уик-энд был провальным, думаю я. Прощупывать Джейсона было пустой тратой времени, но это еще не самое худшее.

Я пытался обуздать свой аппетит, но все равно столкнулся с тем, что пытался отрицать – я хочу только ее.

Я мог бы, по крайней мере, спрятать куда подальше свои желания, не посвящать ее в свои внутренние проблемы, но появился этот фрик с татуировкой в виде птицы, и все обнажилось само собой.

Если он думает, что может прийти и потребовать то, что, по-видимому, когда-то считал своим, он ошибается.

Не может.

Никто не может.

Может быть, даже я не могу.

Глава 10

Виктория

У капота машины Рэйвен предлагает мне место рядом с собой, на губах у нее едва заметная напряженная усмешка.

Этим утром, когда я проходила мимо комнаты Кэптена, где они устроили междусобойчик, у меня был момент неуверенности – пробежать, быстро и не думая, или остановиться и прислушаться.

В конце концов, я не тупая. В таком месте, как это, подслушать не удастся. Ты будешь пытаться шпионить, и они специально будут говорить то, что предназначено именно для твоих ушей. Эта четверка как стена, между ними нет промежутков, через которые можно было бы проскользнуть, и нет никакого обходного пути.

Но я и не хочу обходного пути.

Я хочу внутрь.

Прошло десять дней с тех пор, как Кэп застукал меня, когда я подглядывала за Зоуи. Застукал и припер к стенке.

Я скрывалась как могла, но это ничего не дало.

Воздух, окружающий нас, заряжен энергией, напряжение растет с каждым днем. Пока что это в мою пользу, но все может измениться в одно мгновение.

Если Майк останется в городе, все полетит под откос. Поэтому мне нужно найти его до того, как он придет за мной, а я не сомневаюсь, что он придет.

Сегодняшний день, первый после возвращения в школу, будет самым долгим, что я провела с этой четверкой за последние месяцы, и, по правде говоря, я ждала этого.

Я никогда не хотела дружеских отношений, но в конце концов поняла, что мне этого не хватает. Да, я обманывала всех, но по натуре я никогда не была предательницей. Просто меня заставили.

Брейшо… Пока я была маленькой дурочкой, для меня они были олицетворением силы. Я знала, что если вести себя тихо, тебя оставят в покое, и могут даже со временем предложить работу, например, помогать на складах и тому подобное. Хотя это обычно для мальчиков, потому что девчонки становятся дерзкими, когда внимание парней бьет им в голову.

В течение трех лет я была тише воды, ниже травы, жила в общаге у границы их собственности, но