нет, чтобы с достоинством ворваться. Ладно, без достоинства, но хотя бы зрелищно.

Осторожно выглянув из тоннеля, я увидела, что он привел меня тесному подземному помещению, удивительно, как оно не обружилось. Стены подпирались деревянными стропилами, или как это еще назвать? Выглядело так, словно идет реконструкция и везде стоят строительные леса.

По счастью, выход из тоннеля был заставлен всякой рухлядью, свет, который я видела, провалившись, смог пробиться, но и мне было где спрятаться и спокойно изучить обстановку. В помещении горели лампы. Тут есть что-то вроде магического электричества, и хорошо. Если бы свечки, дышать нечем было бы.

– Братья! Чрезвычайное время требует чрезвычайных мер! – звучный баритон, я заслушалась. Ему бы рекламные ролики на радио озвучивать. – Наша кормилица и поилица стонет, призывая нас к действию. И сегодня мы призываем божества услышать нас. Великий Дагаюл! Не оставляй верных своих последователей.

Да сколько у них тут богов на душу населения? Точно надо как-то в академию местную поступать. Как понимаю, там только на жрецов и учат, понятно, по какой причине. Культов вон как много.

– Дагаюл! Дагаюл! – подхватили остальные с интонацией пчелиного роя. Остальных было немного, всего человек пять вместе с ведущим. Скромная церемония, да и пространства немного совсем.

– Ответь нам, о, великий! Яви свою волю, покажи свою силу! Пошли нам вестника!

Что-то в этом было знакомое. Только я успела об этом подумать, как Барселла, до этого смирно сидевшая у меня под рукой, чихнула. А потом затрясла головой, громко мявкнула и начала вырываться. Кажется, ее пчела в нос укусила! Она вилась тут, рядышком, и откуда взялась только?

Но некогда было об этом думать! Кошка вывернулась из подмышки и с ревом кинулась вперед, сшибая стоявшие в проходе коробки. И я ее понимала! Меня б укусили, я уже сама на потолке была бы. Хлипкая преграда рухнула, открывая меня взглядам жрецов какого-то непонятного пока Дагаюла.

– Как ты проникла сюда, девица? – ошарашенно спросил высокий мужина в невозможно красивой мантии. Серо-голубого цвета, атласной, переливающейся как струи воды. Я будто на водопад смотрела. Ух, как богат этот край на статных красавцев! Нынешний жрец был постарше Омерфора, с коротко остриженными седыми волосами. И эта прическа шла ему бесподобно. Темно-карие глаза внимательно меня рассматривали.

– Этот тоннель никуда не ведет, – продолжил жрец, – выхода нет уже пять веков. Неужели ты – посланница?

Ну, вот опять! Это карма! Интересно, в Рианурте бывает карма?

– Точно, я посланница, – согласилась я, чтобы не множить легенды вокруг себя, – от Оделаморы я. С миссией. Дождь тут вам нужен, мне сказали.

При звуках имени богини Луны породистое лицо “водопадика” исказилось.

– Что ты говоришь? Ты бы не смогла сюда проникнуть, будучи посланной этой легкомысленной особой.

– Но-но, уважительней к богине, – возмутилась я. С Оделаморой уже что-то меня роднило, а этих хлыщей впервые вижу.

Остальные четверо мужчин угрожающе двинулись в мою сторону. Барселла шипела, вцепившись в доску, подпирающую стену. У меня не было никакой защиты, кроме той самой розовой ленточки, которая рассыпала дерево в прах. Я ее подняла и повязала на запястье, вместо браслета. И сейчас судорожно трепала пальцами, надеясь, что моя таинственная помощница из сна явится и спасет в очередной раз.

– Ты права, волю богов мы должны уважать, – согласился один из присутствующих, коренастый смуглый бородач с курчавыми черными волосами и в темно-красной мантии.

– Только вот боги нас не очень уважают, – не согласился “водопадик”, – и я знаю, зачем Дагаюл привел к нам эту вот… посланницу Оделаморы. Небо хочет жертвы. И оно ее получит.

Как там говорится – из огня да в полымя? Кажется, это оно и есть.

13.1

Барселла куда-то исчезла, наверное тоже про жертву услышала. Подлая зверушка. А еще фамильяр, называется!

Новые знакомые смотрели на меня с сомнением, как на поднос с суши посреди блинной.

– Послушайте, – попыталась я их отвлечь, – вот вы рыть замечательно умеете. Вон как хорошо все под берегом реки раскопали. А чего бы скважины не пробурить, чтобы из подземных источников воду качать?

– У нас и они пересохли, – мрачно сказал бородач, – прокляли нас боги, забыли.

– И вы думаете, если принести в жертву посланницу Оделаморы, это их примирит и проклятие снимется? Ну, я как-то не знаааааю…

– Мы не собираемся мирить богов, – сердито поправил меня струящийся своим голубым плащиком ведущий церемонии, – мы задобрим своего, Дагаюла. Он увидит нашу преданность и не просто даст дождь, но и явит силу всему Рианурту. И мы не будем больше прятаться под землей.

А ведь он мне еще и приятным мужчиной вначале показался! Не умею я в них разбираться все же, совсем!

У меня были большие претензии к силам, что распределяют попаданок по разным мирам. Почему мне достался именно такой, недружественный? Либо через семь дней меня сожгут жрецы Оделаморы, либо прямо сейчас принесут в жертву последователи Дагаюла. Даже и не знаю, что выбрать! Все одно безысходняк.

Двое молодцов взяли меня под руки. Я уже привыкать начинаю к такому обращению в Рианурте. Декорации меняются, а суть – нет!

На этот раз ожидать своей участи мне предстояло не в номере отеля или темном склепе с летучими мышами, а в узком пенале, который я и помещением не могу назвать. Одна радость – под потолком этого мешка, выложенного камнем, горела слабенькая лампочка. Или магический светоч, если уж совсем быть точной. Мне сунули в руки длинный свиток, исписанный корявыми буквами.

– Читай, – скомандовал бородатый, стоя на пороге. Внутри нам двоим места бы не хватило.

– Вслух? – поинтересовалась я.

– Как знаешь. У тебя есть часа три, наверное. Это заклинание, чтобы у нас все получилось. Примири свой дух с мировым сознанием, с которым ты вскоре сольешься.

– Вы тут с ума посходили?– уточнила я. – И правда считаете, что я перед своей казнью еще и помогать вам буду? Тексты магические читать, а потом сама себе харакири сделаю?

– Хара… что? – не понял бородатенький.

– Это такой магический ритуал принесения себя в жертву! – гордо ответила я.

– А ты можешь? – обрадовался враждебный жрец. – А то мы никогда такое еще не делали. Очень облегчило бы нам работу.

– Да ну вас! – я сложила руки на груди и почувствовала, как внутреннюю часть запястья подпирает колода карт. Не помогут они мне сейчас. Но отвлечься с ними можно.

– А как вы меня донатить будете? То есть жертвовать.

– Да вот сейчас заложим проход камнями. Раз ты ничего делать не хочешь, придется все самим.

Брюнет вздохнул, словно у них в учебнике по жертвоприношениям все объекты