— Потоком? – недоверчиво переспросила я. – Разве людям можно им пользоваться?

— Ты эльфийка половинной крови, — ответил остроухий, – а не человек.

Я иронично спросила:

— Моего брата эльфом вы не считаете, верно?

— Верно, – не стал кривить душой Ян-Лин. – Эльфом тебя делают не форма ушей, и не твоя кровь, а золотая искра «творящая жизнь».

Я невольно коснулась медного лепестка на своей шее и с сожалением сказала:

— Я не умею ей пользоваться.

— Это вопрос времени.

Голос эльфа ничего не выражал.

— Вы меня научите? – с интересом спросила я.

Я была уверена, что он откажет. Но эльф неожиданно улыбнулся:

— Возможно, попробую. Но я не наставник.

Стараясь скрыть свое удивление, я поспешно сказала:

— Стэндиш тоже так всегда говорит. Его вы уважаете.

Эльф рассеянно кивнул и осмотрелся. Я проследила взглядом за бронзовой косой, перевитой рубиновыми нитями. Затем Ян-Лин снова повернулся ко мне и согласился:

— Рэйман показал себя на войне против некромантов. Мы даже смирились с тем, что он пленил демона. Только благодаря заслугам Святого твой четвероногий друг сможет участвовать в турнире.

Война с некромантами? Это он о чем? Я подозрительно спросила:

— Вы имеете в виду Рибено-Линьинскую кампанию?

— Разумеется.

Я тряхнула головой, в очередной раз отгоняя воспоминания. Услужливая память старательно подбрасывала особенно запомнившиеся и кровавые моменты тех времен. В моей голове прозвучал голос Тьена:

«Все уже закончилось, Мия».

Я ухватилась за его ошейник и поспешила перевести разговор на другую тему:

— Мы могли бы вернуться и убедиться, что с остальными все в порядке.

— Мы узнаем это, как только найдем следующий наблюдательный пост, – уверенно сказал эльф. – Прости, но командовать буду я. Идем.

Я нехотя пошла за ним по тропе вдоль берега реки. Все, что сейчас произошло, настолько не вязалось с привычным образом эльфов, что я чувствовала себя сбитой с толку. Особенно этого эльфа. Остроухий сказал «прости»? Человеку? Да еще и беседовал так непринужденно, обещал помочь.

«Ты не человек», – напомнил Тьен.

Пес бежал рядом со мной. Раны на его боках почти зажили, последние рубцы медленно затягивались. Он был прав. Но учитывая, что эльфы никогда не признавали своих бастардов, это все равно было странно.

Внезапно Ян-Лин замер и выругался на эльфийском. Я непонимающе посмотрела на своего спутника.

Он махнул рукой вперед, и я увидела на склоне след исполинской лапы.

— Ночью здесь был призрачный дракон, – пояснил эльф. - Расплодились они в этом году. Придется собирать отряд зачистки, а мне нужно в Лиансин. Плохо.

Я не удержалась и заметила:

— В Рибене давно истребили этих тварей.

Эльф равнодушно пожал плечами:

— Расплодились другие.

Он был неправ, но я прикусила язык. Не стала говорить, что те самые некроманты, которых они так ненавидели, которых так стремились уничтожить, давно вывели в Рибене всю ту нечисть, которая не давала им житья в горах. И ту, с которой так отчаянно боролись в Нуамьенне. Тьма – часть этого мира. И когда темной силы мало среди людей, на ее место приходят твари. Так когда-то объяснял мне дедушка Окубо.

Пока эльф тщательно осматривал след, я бдительно оглядывалась по сторонам. Солнце поднималось все выше. Наконец, эльф подвел итог:

— Кажется, это след одного из тех драконов, что напали на стоянку. Днем они будут спать. Нужно добраться до поста раньше, чем сядет солнце. Если все сложится удачно, твои друзья будут ждать нас там.

Ян-Лин свернул с тропы и пошел прочь от реки. Я хотела отправиться следом. Но внезапно Тьен поймал меня зубами за рукав и потянул на себя. В моей голове раздался его голос:

«Стой!» – предупредил пес.

Я послушно замерла и огляделась, выискивая новую опасность.

Глава 23. Находка

А вот мой спутник опасности не чувствовал. Ян-Лин как ни в чем не бывало шагал по тропе, и отчего-то мне очень хотелось его остановить. Поэтому я крикнула:

— Подождите!

Эльф недоуменно обернулся и обнаружил, что я не сдвинулась с места.

— В чем дело? – нахмурился он.

— Мне здесь не нравится. И Тьену тоже, –заявила я. – Есть другая дорога?

Какое-то время Ян-Лин смотрел на меня.

— Другой дороги нет, - наконец, выговорил он.  - Что может быть не так? Сейчас день. И если мы не будем рассиживаться, то до заката успеем добраться до следующего поста.

Я нехотя ступила на тропу и пошла за ним следом. Тьен шел рядом со мной.

«Глупец, – проворчал пес. – Дальше своего носа не видит».

Я тоже ничего не видела, но в свою интуицию верила крепко. Как и в то,что Тьен мог почувствовать опасность. Но эльфу это было не объяснить, поэтому я шла по тропе вслед за моим остроухим недругом и пыталась понять, что происходит. Снега на тропе уже не было ,как и вокруг нее. Голые камни, пожухлая трава... Длинную светлую прожилку чуть в стороне от дороги я заметила сразу, но останавливаться не стала. Предостережение Тена оказалось мне полезно, хоть и не так, как он хотел. Я шла медленно и озиралась под предлогом поиска неведомой опасности. Но искать мне уже было ничего не нужно. Стоило подготовиться и взять себе пару козырей на случай, если упрямство остроухих все же навлечет беду.

Когда желтоватый кусочек поменьше мелькнул в кустах, я сделал вид, что мне в сапог попал камушек. Присела на гладкий валун, сняла сапог, старательно потрясла его. А когда надела его, в моих руках уже был твердый ромбовидный кусочек кости. Я сунула его за голенище и поспешила догнать своего спутника.

Тьен повеселел:

«Умно. Но как ты сделаешь привязку? Вокруг эльфы».

Пес снова был прав, но об этом я уже не думала. Если Стэндиш и Аккеро живы, прикроют меня как-ниубудь. Если это решит проснуться и наведаться по наши души, пригодится любая помощь.

Мы шли весь день. Ребра с каждым шагом болели все сильнее. У нас не было ни еды, ни припасов. Напиться вы успевали во встречных ручейках. На закате мы оказались перед еще одним небольшим домиком. В окнах горел свет, изнутри доносились раздраженные голоса.

В маленькой прихожей мы застали ссору:

— Так выполняйте свои обязанности, – ядовито говорил Аккеро. – Девушка пропала, а вы...

Но в этот момент на пороге появились мы с Ян-Лином. Тьен, помахивая хвостом, подбежал к хозяину. Охотник взглянул в глаза Аккеро и холодно сказал: