– Основания нужны.

– Это я уже тоже знаю, – отмахнулся Игорь. – Как бумагу получить?

– В элементе. Указываешь, что схожее дело. Или подозреваешь, что те же люди участвовали. И все.

– Поможешь написать?

– Нет, – не раздумывая, отрезал Аверьянов.

– Почему? – со вздохом спросил Соколовский.

– Потому что ты козел. Тут тебе не место. Вали в банк работать или куда еще.

Оба стояли и смотрели друг на друга мрачно. Игорь повернулся и пошел к своей машине. Тронулся он резко, с пробуксовкой и визгом резины.

– Держи урода! – раздался громкий крик от дверей РОВД. Жека растерянно обернулся, увидев бегущего разъяренного Королева. Данила как ветер промчался мимо Жеки, но машина Соколовского уже скрылась за поворотом. Следом из здания выбежала раскрасневшаяся Родионова.

– Даня где? – крикнула она Жеке.

– Да вон он, Вика, – Аверьянов показал в сторону улицы, откуда возвращался злой Королев. – Случилось что?

На пороге выросла широкоплечая фигура Пряникова.

– Это как понимать, Родионова?! Королев сбежал?

– Нет, вон он, – показала рукой Вика. – Пытался догнать Соколовского.

– При чем тут Соколовский?! – раздраженно заорал подполковник. – Из его табельного застрелен человек. Тут служебным ураганом погоны у всех посрывает. И у него, и у тебя, и у меня. Он в заказуху вляпался, ты вообще это понимаешь, Родионова?!

– Я понимаю, товарищ подполковник, – торопливо стала оправдываться Вика. – Это моя вина. Пистолет был утерян во время конфликта Королева с Соколовским. Позавчера. Королев мне доложил. Я придержала рапорт, пока Королев пытался вчера найти оружие. Сегодня Соколовский принес пистолет.

– Какой именно пистолет? – нахмурился еще больше Пряников. – Из этих двух?

– Тот, что у Королева был сейчас. Номер тот же. Поцарапано оружие, но думали, что в канализации пострадало. Мамедов был убит из настоящего ствола Королева.

– Это как понимать? – помолчав около минуты, спросил подполковник. – Месть этого мажорчика?!

– Я не знаю, товарищ подполковник, – устало отозвалась Вика.

– Надо знать! – отрезал Пряников. – А то мало не покажется никому! Королева с мажорчиком ко мне в течение часа!

Начальник РОВД вернулся в здание, со страшным грохотом захлопнув за собой дверь. Данила прихрамывая подошел к Вике. Следом плелся растерянный Аверьянов.

– Этот урод меня как лоха последнего развел, – зло проговорил Данила. – Сочная подстава.

– У кого его номер телефона есть? – спросила Вика.

– Да ни у кого! – пожал плечами Аверьянов. – Как-то не взяли.

– Он должен свидетелей искать и стекло вставлять. Женя, съезди.

– Какие свидетели, Вика? – возразил Данила. – Ты что думаешь, что он тут служить собрался? Ладно, посмотрим.

Жека пошел к машине, Данила двинулся за ним.

– Ты куда? – спросила Вика.

– Из-под земли его достану и за жабры сюда приволоку.

– Даня, не сделай хуже, чем есть.

– Я мажорчику такого удовольствия не доставлю.

Покрутившись несколько минут по улицам вокруг дома, где был убит Мамедов, Соколовский добросовестно останавливал прохожих, окликал, опустив стекло машины, и показывал фотографию Мамедова. Кто-то подходил, удивленно выслушивал, когда парень в дорогущей машине представлялся работником полиции, добросовестно вглядывался в фото. Некоторые даже не останавливались, лишь хмуро смотрели и шли дальше. Были и те, кто шарахался от машины. В основном девушки.

– Да пошло оно все, – заявил сам себе Игорь, когда на седьмой минуте от него шарахнулась женщина и чуть не упала, попав каблуком в выбоину на тротуаре.

Результата он не получил никакого и, видимо, не получит. Настроение снова упало до нуля. Отношения с коллегами не выстраивались, хотя проблему с пропавшим пистолетом он вроде решил. Отношения с отцом не восстанавливались, а из-за увиденного дела его матери в архивных файлах и известия, что она покончила жизнь самоубийством, на душе стало вообще мрачнее мрачного.

Не глядя по сторонам, Соколовский вылез из машины на парковке ресторана. Пройдя в дверь, даже не взглянул на охранника, который попытался его о чем-то спросить. По-хозяйски прошел к стойке бара и уселся на высокий стул.

– Сто коньяку, – сказал он, бросив на стол ключи и потерев ладонями глаза, чесавшиеся от хронического недосыпания.

– Какой желаете?

– Самый дорогой, – буркнул из-под ладоней Игорь. – Не тяни.

Бармен кивнул и принялся за процедуру выполнения заказа. Красиво, элегантно и дорого.

– О! Сокол! – раздалось совсем рядом.

Игорь оглянулся в зал и увидел сидевшего неподалеку парня его возраста в весьма плачевном состоянии. Видно, что пил он всю ночь, а может, и не одну. Давний приятель Макс.

– Тоже домой доехать не можешь? – осведомился Макс, болезненно улыбаясь и приподнимая рюмку с коньяком как при тосте. – Меня вон с ночи не отпускает. Перебрал фена.

Бармен наконец закончил процесс наливания и поставил перед Соколовским пузатый коньячный бокал.

– Я с Лехой висел и с Косым, – морщась, как от головной боли, рассказывал Макс. – Косого вообще накрыло. Гнал, что ты в ментовку пошел. Мы ржем, а он волосы на груди рвет, доказывает. По ходу, он уже с фена на что-то серьезное пересел. Такое гнать: Сокол – мент. – Макс засмеялся и снова поднял свою рюмку, протягивая ее к Игорю, чтобы с ним чокнуться. – Давай, Сокол. За нас, нормальных людей. А не за ментов.

– А менты что, не люди? – холодно спросил Соколовский.

Макс замер с поднятой рюмкой, глядя на Игоря стеклянными глазами. Постепенно в них шевельнулось какое– то подобие мысли.

– Слышь… а может, Косой и не гнал? – убирая руку, спросил он. Игорь схватил его за руку:

– Если я в ментовке, то пить со мной не будешь?

– Пусти…

Макс попытался вырвать руку у Игоря, но ему это не удалось. Соколовский держал крепко. И вдруг он обратил внимание, что на руке Макса пара бирок из ночных клубов. Бумажные или пластиковые. Игорь разжал руку, и Макс, рванув ее назад, чуть не упал, опрокинув на столе посуду.

– Полегче! Охрану вызываю! – насторожился бармен, прикидывая, что с этого вялого дебоша можно срубить бабок за примирение.

– Без охраны разберемся! – Игорь вынул удостоверение и показал корочкой бармену.

– Точно мусор… – шипел Макс, стряхивая с рукавов коньяк и салат.

Игорь стиснул зубы, покрутил в пальцах бокал, а потом со злостью выплеснул остатки коньяка в лицо Максу.

– Всем расскажи, – буркнул Соколовский и пошел к выходу.