– Пожалуй, в эти короткие дни лучше приезжать домой пораньше, – согласилась Лучиана.

– Барак прислал посыльного с запиской: предупредил, что граф вас провожает и останется к обеду. Стол уже накрыт: добро пожаловать в зал.

– Проследи, чтобы коня накрыли попоной и накормили, – распорядилась Лучиана.

– Сэм обязательно все сделает; ни за что не допустит, чтобы прекрасное животное осталось без ухода, – ответила Балия, однако отправилась исполнять поручение.

Хозяйка и гость прошли в небольшой парадный зал, где ярко пылал камин. Стену украшал яркий гобелен, а пол скрывался под толстым мягким ковром. Возле камина стояли два кожаных кресла с высокими спинками, а на возвышении красовался накрытый к обеду стол. Иной мебели в зале не было. Хозяйка пригласила гостя занять почетное место, и слуги тут же внесли подносы с закусками и горячими блюдами. Лучиана проголодалась, так как с утра ничего не ела, а граф, как и все мужчины, в любую минуту был готов к трапезе.

Алвина приготовила аппетитного каплуна, фаршированного хлебом, сельдереем и луком. В качестве первого блюда, однако, подали рыбу, купленную утром в любимой лавке поварихи. Явилось и традиционное английское кушанье – кроличье жаркое с морковью и луком, в сопровождении свежего хлеба, масла и сыра. Подобного изобилия на своем столе Лучиана не видела ни разу. Оставалось лишь удивляться проворству и невероятному мастерству Алвины: за короткое время ей удалось приготовить фантастический обед.

Роберт Минтон ел с аппетитом молодого деятельного человека и не скрывал удовольствия. Говорил он мало, поскольку все внимание сосредоточил на процессе. Сомнений не оставалось: граф был очень голоден.

– Разве при дворе вас не кормят? – не выдержав, поинтересовалась Лучиана.

– Только на официальных обедах, – ответил Роберт. – В остальное время приходится питаться как попало, особенно если имеешь много обязанностей. Король, его матушка и королева часто садятся за стол вместе. Им прислуживают придворные, которым, в свою очередь, помогают лакеи. Однако сами придворные не едят. Если король не пригласит разделить трапезу, остаешься голодным. Кажется, в последний раз я ел вчера вечером, точно не помню.

Лучиана пришла в ужас.

– Но это же безобразие! Приходите ко мне как можно чаще: будем обедать вместе.

– Благодарю за приглашение; непременно воспользуюсь им всякий раз, когда удастся вырваться из дворца. – Роберт потянулся к хлебу, маслу и сыру.

– Наверное, следует выйти за вас замуж прямо сейчас, – решила Лучиана. – Тогда можно будет переехать в ваш дом и следить за регулярным питанием.

Граф рассмеялся.

– Значит, мое благополучие все-таки вам небезразлично?

Лучиана на миг задумалась и серьезно ответила:

– Полагаю, что так. Меня учили, что конечная цель брака – это дети. Если у вас не хватит сил овладеть мной, то детей не будет. Так что придется кормить вас каждый день и как можно лучше. – Услышав собственные слова, она залилась румянцем.

Роберт слегка нагнулся и взял ее за руку, заставив посмотреть ему в лицо.

– Никогда не беспокойтесь о том, что у меня не хватит сил вами овладеть, – тихо произнес он; пылающий взгляд заставил ее покраснеть еще гуще.

Лучиана попыталась выдернуть руку, однако граф не отпустил, а принялся методично сжимать губами палец за пальцем. Неожиданная интимность ситуации поразила.

– Вы все еще голодны, – прошептала Лучиана. – Алвина наверняка приготовила что-нибудь сладкое. Бесси, ее помощница, отличается особым мастерством в сочинении десертов.

– Слаще вас нет ничего на свете, – глухо пробормотал Роберт; еще крепче сжал руку, а затем потянул, увлек ее к себе на колени и начал страстно, властно целовать.

Когда Лучиана снова смогла вздохнуть, из груди вырвался тихий возглас:

– Ах, господи!

В этот миг горячая рука легла на грудь и принялась дерзко ласкать.

– Роберт!

– Не могу удержаться, любовь моя, – прошептал граф. – Ты слишком соблазнительна!

– Но до сих пор никто и никогда не прикасался к моей груди, – призналась Лучиана. – Ощущение очень странное.

– Муж не касался груди? – удивился граф. – Но как же ему удалось устоять против твоих чар? Ты восхитительна!

– Наш брак был союзом не супружеским, а дружеским, – напомнила Лучиана.

Роберт задумался.

– Хочешь сказать, что даже в брачную ночь между вами не было близости?

– Конечно, нет! Мы простились, Альфредо ушел в свою спальню, а я в свою. – Внезапно Лучиана осознала, что означает простая на первый взгляд фраза.

– Значит, ты сохранила девственность? – вопрос прозвучал очень тихо и в то же время весомо. Слова обрели поразительный смысл. Да, она говорила об этом и раньше, но только сейчас Роберт понял, что означает безыскусное признание. Она чиста: ни один мужчина не познал ее прелести. Он будет первым… и последним.

– Да, – коротко подтвердила синьора Аллибаторе.

– Милая, несравненная, – простонал граф.

– Вас это огорчает?

– Огорчает? Конечно же нет! Разве подобное известие способно огорчить мужчину? Нежданный подарок лишь подчеркивает ваше совершенство. Я счастлив узнать о вашем целомудрии!

– Но почему? – удивилась Лучиана. – Вы и прежде вели себя так, словно желаете меня.

– Истинная правда, однако тщеславие мое взлетает до небес от одной лишь мысли о том, что будущий и единственный обладатель бесценного сокровища – это я! – Он накрыл ее губы страстным поцелуем. Забыв обо всем на свете, Лучиана погрузилась в неизведанные прежде ощущения, пока не вспомнила, что они все еще сидят в зале, за столом, и в любую секунду могут войти слуги. Она вырвалась из объятий и вскочила.

– Милорд! Это место совсем не подходит для столь восхитительных утех!

Мужское естество разрывалось от вожделения; меньше всего на свете в эту минуту Роберт думал о приличиях, но, едва взглянув в раскрасневшееся встревоженное личико, рассмеялся и тоже поднялся.

– Значит, мои поцелуи кажутся тебе восхитительными?

Лучиана залилась пунцовым румянцем.

– Я этого не говорила!

– Только что сказала, что зал – не место для восхитительных утех. Что же еще может означать эта фраза? – лукаво поддразнил Роберт и, смерив многозначительным взглядом, тут же добавил: – Но твои поцелуи тоже восхитительны.

Самообладание постепенно возвращалось.

– Имела в виду, что пылкие объятия нельзя выносить на всеобщее обозрение.

– Верно, – согласился Роберт. – Так где же можно спрятаться? Скажу честно, я еще не готов с тобой расстаться.

– Вы так… – начала Лучиана, и граф мгновенно закончил фразу.