Алексей позвонил Игорю, продиктовал старое и новое названия фирмы, велел найти о ней в Интернете все, что только можно. Уставной капитал, оборот и прочие подробности.

— Кис, я еще только к газете подъезжаю, — сообщил Игорь. — Она называется незатейливо: «Новости Энска».

— Ладно, — понял Кис, — но, когда закончишь там, сразу принимайся рыть инфу про «Вестуин-вест».

— Заметано, — вздохнул Игорь.

Осмотревшись — загадочной «Мазды» нигде не было видно, — Кис решил двинуться к придворному Айболиту.

* * *

От центральной площади, где располагалась городская администрация, шел широкий бульвар, вдоль которого стояли красивые современные здания, — ведь и сам город был «современным», его превращение из дачного поселка начало происходить всего каких-то двадцать пять лет назад. Алексей разглядел элегантный Дом культуры, Центральную городскую библиотеку. Судя по афишам, оба заведения вели интенсивную культурную работу: встречи с творческими людьми, музыкальные вечера, спектакли, выставки. Юля организовала шахматную секцию для детей в Доме культуры — стало быть, здесь. Совсем рядом с мэрией.

Парковочных мест ни на площади, ни на бульваре не было — видать, тут пеклись то ли о красоте, то ли о чистоте. Висели указатели на платную подземную парковку, но Алексею ради короткого разговора не хотелось морочиться с подземкой, он, хоть и с трудом, нашел место на прилегающей улице.

Поликлиника тоже находилась в этом престижном квартале города. Здание такое же нарядное свежее, полет архитектурной мысли с зеркальными окнами: через такие нельзя рассмотреть пациентов, обнажающихся на приеме у врача. Что ж, браво. Эстетично и практично.

Как и предсказывала Оксана, попасть в кабинет остро-востребованного терапевта детектив не смог. Но не потому, что пациенты осаждали его двери. Может, и осаждали, но этого детективу не суждено было узнать: у входа в поликлинику выстроилось препятствие в виде нескольких турникетов, а слева от него, за стойкой, маячили два амбала. Не поликлиника, а режимное предприятие, чесслово.

Все попытки детектива объясниться с амбалами потерпели фиаско. Они требовали от него электронный пропуск или хотя бы запрос на пропуск от «секретариата терапевтов», и Алексей, набрав нелюбезно выданный амбалами номер, пытался объяснить, что ему нужно от доктора Збруева.

Секретарша не сдавалась. Он уже в третий раз повторял, что имеет несколько вопросов к доктору в качестве частного детектива, — однако она упрямо интересовалась, чем он болен, на что жалуется не хочет ли посетить свободного в данный момент терапевта Синелькина.

Кис к терапевту Синелькину не хотел, поскольку ни на что не «жаловался», кроме как на дурацкий порядок получения пропусков. Зато у него имелось множество причин для разговора с доктором Збруевым, приходившим к Юле домой во время ее болезни.

Напротив турникетов висела доска с портретами врачей и какой-то информацией о них. Информация была напечатана мелко, с того места, где стоял Алексей, не прочитать, — зато имена врачей выведены крупно, и он без труда нашел портрет Збруева. Кис запомнил его узкое строгое лицо и оставил попытки прорваться в медицинский центр. Только спросил, в котором часу доктор сегодня заканчивает.

Как выяснилось, в семь вечера. Недружелюбный час в декабре: темень и холод. Алексей рассчитывал вернуться домой куда как раньше. Но вариантов нет, придется ждать окончания рабочего дня Збруева, иначе к нему не прорваться.

Кис вышел из поликлиники. «Мазды» не видно, тем лучше. У детектива не имелось даже проблеска идеи, кто скрывался за ее бликующими стеклами и зачем за ним следили.

Или не за ним. А столкнулись они случайно в одних и тех же точках. По ощущению, угрозы от этих наблюдателей не исходило, скорее всего, кто-то желал удостовериться, что Юрий Шаталов нашелся… Или что-то в этом роде. Если машина снова появится, тогда Алексей ею, пожалуй, поинтересуется; а пока он гадать не хотел: на данный момент загадок у него и так предостаточно.

Он позвонил Оксане, сообщил, что направляется к ним. В ответ она заверила, что Юра более-менее в порядке и готов к разговору.

* * *

— Так это вам я обязан своим возвращением! — встретил его Шаталов на пороге.

— Ему, Юр, ему! — за спиной Шаталова показалась Оксана. — Ну и Толику тоже, конечно, — спохватилась она, — они вместе… — Что именно «они вместе», Оксана решила не уточнять. — Проходите, Алексей, мы вас ждем, стол накрыт. Вы ведь пообедаете с нами?

Стрелки показывали без четверти три. Почему бы и нет? Кисанов успел проголодаться, завтракал давно и, как всегда, скудно — с утра Алексею не елось, организм пищу отвергал. Зато к середине дня голод накатывал зверский.

Алексей уже знал, что стол у Оксаны щедрый, но сегодня она закатила настоящий пир в честь мужа. Яркой праздничной скатерти под изобилием выставленных на нее блюд почти не было видно, так плотно друг к другу они стояли.

Едва Кис подцепил вилкой маленький хорошенький боровичок, как Юра принялся засыпать его вопросами. В его памяти имелось еще немало пробелов, и он надеялся получить ответы на свои вопросы у волшебника-детектива: видимо, ему казалось, что раз тот сумел найти самого Юрия, то сумел и пройти весь путь по его следам.

Алексей отвечал в меру собственного представления о случившемся — он многих подробностей не знал, да и знать не мог. Но встречных вопросов пока не задавал, хотя ему было бы любопытно узнать, насколько точно он представил себе путь Шаталова после удара по голове. Однако видел, что Юра старательно обходит в разговоре тему об убийстве Антоши, и не хотел возвращать его воспоминания этому страшному моменту. Когда-то, конечно, все равно придется — но пусть как можно позже.

Разговор у них шел непростой, хотя праздничная атмосфера, заданная Оксаной, помогала вести его без надрыва. Кис был уверен, что «уютная женщина» организовала этот праздник не только на радостях, но и для того, чтобы смягчить жесткость темы.

Они и в самом деле были прекрасной парой, Юрий и Оксана. По их взглядам, жестам, летучим касаниям было совершенно очевидно, что эти двое любят друг друга той прочной и безмятежной любовью, в которой царит понимание и уважение. И так же совершенно очевидно, что от таких родителей дети не сбегают. Опека, если и «достает» (подростки склонны бунтовать, как известно), — то в такой семье все решается путем мирных переговоров. Ссоры, конечно, время от времени вспыхивают, как иначе, но довольно быстро заканчиваются перемирием. В такой семье умеют извиняться и умеют прощать.

Алексею нужно было задать Шаталову несколько вопросов, важных для поиска Юли, но он медлил. Чуткая Оксана, подавая чай-кофе с пышным домашним тортом, словно уловила его колебания.

— Ну что ж, о прошлом мы поговорили. Может, теперь о настоящем? — пришла она на помощь детективу. — Мы ведь должны вернуть дочку. И разобраться, что вообще с нами со всеми произошло… Юра, как ты? Выдержишь?