Пока это был всего лишь ребенок, воспитывавшийся на деревенских просторах и в скромной многодетной протестантской семье. И действительно, Жак, Габриэль, Франсуа, Диана-Шарлотта, Анна, Шарлотта и Франсуаза – все они были отпрысками благородного рода, который угас в течение столетия.

Что касается Антонена, то в возрасте четырнадцати лет отец решил отправить его в Париж к своему кузену, влиятельному маршалу де Грамону. Молодого маркиза де Пюигюлема (это произносилось как Пеглена) в то время дразнили «маленьким блондинчиком». Признаюсь, он и в самом деле не вышел ростом, но зато этот юноша был отлично сложен и обладал весьма изящными прямыми ногами (редкость среди ловких наездников, согласитесь). У него также были красивые глаза, нежное и вместе с тем отважное лицо и улыбка, которая могла околдовать кого угодно. Берегитесь, дамы! Этот нахаленок сразу же приметил свои достоинства!

Маршал встретил его с распростертыми объятиями и познакомил со своими детьми: виконтом де Гишем, графом де Лувиньи и двумя дочерьми, одна из которых, будущая принцесса де Монако, сразу же положила глаз на своего шустрого кузена.

Пройдя в Академии короткий курс обучения обращению с оружием и верховой езде, он отправился в действующую армию, где очень быстро получил известность, так как он был «необычайно храбрым и любящим риск воином». По возвращении Гиш представил его ко двору. Король, мгновенно плененный бравым офицером, начал осыпать его своими милостями. Молодой человек обладал живым и язвительным умом, и Людовик XIV находил «Пеглена» весьма забавным. Жаль, что такое выгодное положение в обществе удалось сохранять недолго… Но за это время наш дворянин успел стать драгунским полковником (в 1657 году), а через три года – капитаном сотни дворян-головорезов, и все это – множа список своих побед.

А потом, не сомневаясь уже в своей счастливой звезде, он решил стать командующим артиллерии. И что удивительно, король дал на очередное повышение согласие. Какая неосторожность с его стороны! Через некоторое время, по настоянию Лувуа, бывшего с «бравым счастливчиком» (мы все же станем называть его Лозеном) на ножах, монарх отказался от данного обещания, хотя при этом какое-то время сохранял свое решение в тайне. Лозену же не терпелось вступить в должность! Он отправился, по словам его будущего родственника Сен-Симона, «к мадам де Монтеспан, которой собрался излить душу. Она сулила ему золотые горы и на несколько дней задержала у себя. Устав от любовных потех и не догадываясь, откуда ему грозит опасность, он принял невероятное решение (о котором, впрочем, вскоре был осведомлен весь высший свет). Лозен разделил постель с любимой горничной мадам де Монтеспан! Тайное присутствие в доме Монтеспан было крайне выгодно: позволяло быть в курсе последних новостей и в безопасности… Сердобольная горничная спрятала его под кроватью, в которой король занимался любовью с мадам де Монтеспан, и из разговора любовников он узнал о препятствии, поставленном Лувуа на его пути…» Лозен узнал также много других секретов (с негодованием): что королевская фаворитка, не переставая петь ему дифирамбы, вызывает ревность короля и «оказывает ему плохую услугу».

Через какое-то время, выйдя из своего убежища, он дождался мадам де Монтеспан у выхода из апартаментов. «Он подал ей руку, – рассказывает Данжо, – и с мягким и доверчивым видом спросил, не забыла ли она еще о нем. Мадам де Монтеспан заверила его в своей верности данному слову и на ходу сочинила разговор, состоявшийся между ней и королем. Месье де Лозен спокойно выслушал ее. Когда фантазия ее истощилась, месье де Лозен с вызовом посмотрел на нее. Его горящие, как две зажженные свечи, глаза жгли ненавистью. Он заявил, что она королевская собачонка и отвратительная лгунья, а затем слово в слово передал ей все, что было сказано между ней и королем. Мадам де Монтеспан начала отступать, а он, зажав ее в угол, обрушил на нее самые бранные слова и угрозы…» После этого ошеломленные король и его фаворитка посчитали, что сам дьявол проинформировал Лозена об их тайнах. Но Лозен еще не окончательно расквитался с ними!

На следующий день он явился к Людовику XIV и потребовал от него обещанного назначения. Однако король ответил отказом. Тогда Лозен, достав шпагу, сломал ее, крича, что никогда в жизни не будет служить верой и правдой человеку, не держащему своего слова. «И тут, – пишет Сен-Симон, – наступил, пожалуй, один из самых красивых моментов жизни короля: разгневанный, он резко повернулся, открыл окно, выбросил на улицу свою трость, сказав, что не может своими руками убить дворянина. Развернулся и вышел». А через несколько часов зарвавшийся наглец уже находился в Бастилии.

Лозен провел там всего лишь несколько месяцев, а по выходе опять попал к королю в фавориты: тот назначил его капитаном личной охраны. В 1668 году Лозен стал генерал-капитаном драгунов, а в 1670 году – генерал-лейтенантом, командующим Военного дома короля[27].

К несчастью, его амбиции были беспредельны: теперь Лозен уже мечтал стать кузеном короля и самым богатым человеком Франции. Известно также, что это ему практически удалось, но тут в дело вмешалась мадам де Монтеспан, приходившая в ярость от одной только мысли о том огромном состоянии, которое будет принадлежать ее заклятому врагу. Ведь она сама рассчитывала за счет своих узаконенных внебрачных связей унаследовать его! И она вновь вынудила короля в последний момент изменить отношение к Лозену, несмотря на слезы и мольбы Мадемуазель.

В полном бешенстве Лозен заявился «отблагодарить» фаворитку. Состоялась ужасная сцена со множеством оскорблений в адрес мадам, самым мягким из которых было «негодная б…». Столь бурные разбирательства привели в восторг папского нунция Франческо Нерли, о чем он написал папе Клименту X в письме, которое явно повеселило Его Святейшество, не привыкшего к подобным историям. Через сорок восемь часов Лозена арестовали, бросили в Бастилию, а затем без суда и под присмотром сотни мушкетеров (руководил ими месье д'Артаньян!), составивших поистине королевский эскорт, несостоявшийся кузен Людовика XIV был отправлен в крепость Пинероль, что в Пьемонте.

Пинероль представлял собой небольшой городок неподалеку от Турина, расположенный на холме в Альпах. Он был как будто придавлен великолепной массивной красной крепостью с бастионами и высоким донжоном, придававшей этому уголку вид орлиного гнезда.

Хозяином этого приятного местечка был образцовый тюремщик Бенинь д'Овернь, сеньор де Сен-Марс, человек, про которого можно было сказать, что он всю жизнь провел в тюрьме, так как его имя было связано с множеством историй, самой знаменитой из которых стала небезызвестная вам история Железной Маски. Он встретил Лозена на пороге замка со всеми почестями, соответствовавшими его воинскому званию, и убедил пленника в том, что он найдет здесь соответствующую заботу со стороны персонала.

– Знаю, месье, – со вздохом ответил заключенный. – Если честно, когда сообщили, что меня отправляют в Пинероль, я не нашел в этом ничего хорошего. Жить здесь так же противно, как съесть незрелую грушу! Но лично к вам я испытываю полное уважение…