– Я ничего не понимаю, – жалобно проговорила Лариса, – ругались они с Виолой в том году. Тогда зачем она ещё и в этом году приходила, то есть, опять же, уже в том, – поправилась Лариса.

– Вероятно, подруга по-прежнему хотела вернуть своего парня.

– Какая подруга? – закричала Лариса.

– Тихо-тихо. Наверное, та, у которой Виола отбила жениха.

– Так значит, обручальные кольца были приготовлены на свадьбу?

– Не знаю. Баранова сказала, что тот парень бросил вашу сестру.

– Может быть, он вернулся к своей прежней девушке?

– Но тогда зачем ей приходить к Виоле и скандалить накануне встречи Нового года?

– Да и почему Виола ей открыла…

Следователь хотел сказать: «Потому, что девки дуры», но воздержался.

– Вы, Лариса, – обратился он к Васильевой, – говорили, что у вашей сестры были две близкие подруги.

– Да, две.

– Теперь мы знаем, что у одной из них ваша сестра отбила жениха.

Лариса промолчала.

– Вы знаете адрес только одной из них?

– Да, Глаши.

– Что ж, едем к Глафире.

Они сели в машину следователя и покатили по адресу, названному Ларисой.

Дверь им открыла миловидная девушка. Она с недоумением перевела взгляд со следователя на Сотникова, потом её глаза остановились на Ларисе, и в них промелькнуло узнавание:

– Лариса! – воскликнула она недоумённо. – Чем обязана?

– Это следователь Юрий Тимофеевич Абашкин.

– Спасибо, что представили, – бросил Абашкин Ларисе, не глядя на неё, и протянул удостоверение Глафире.

– Следователь? – ещё больше удивилась девушка.

Абашкин кивнул:

– Как видите. А вы Глафира Тимофеевна Прянишникова?

– Да, но…

– Подруга Виолы Евгеньевны Рокеловой?

– Бывшая подруга, – поправила девушка.

– Глаша, кто там? – раздался нетерпеливый мужской голос.

– Лариса…

– Какая ещё Лариса?

– Сестра Виолы.

– Что за ерунда? – отозвался голос, и через полминуты рядом с Глафирой уже стоял высокий брюнет с изогнутыми луками бровями над тёмно-коричневыми, почти чёрными глазами. – И что это у нас тут за делегация? – насмешливо спросил он.

– Лариса вот…

– Вижу, что Лариса. А это кто?

– Она следователя привела.

– Следователя? – Брови брюнета взлетели вверх.

Абашкин с явным удовольствием слушал разговор молодых людей. Неизвестно, сколько он держал бы их в неведении, но тут не выдержала Лариса. Она бросилась Глаше на шею и проговорила, всхлипывая:

– Виолу убили.

– Как убили?

– Не знаю.

– Теперь понятно, зачем следователь, – угрюмо проговорил парень.

– Так мы войдём? – Абашкин сделал шаг, и девушка с парнем попятились. Троица незваных гостей вошла в квартиру. Глафира провела их в гостиную и пригласила садиться.

– А вы кто? – бесцеремонно спросил Абашкин Азамата.

– Это мой жених Азамат Юсуфович Сабуров.

– А вы оперативник? – в свою очередь спросил Азамат Сотникова.

– Нет, это свидетель Александр Сотников, – махнул рукой следователь.

– Свидетель убийства? – растерялась Глаша.

– Нет, свидетель обвинения, – усмехнулся Абашкин.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Глаша.

– А вам и не надо ничего понимать.

– Но скажите хотя бы, кто убил Виолу.

– Да вот хотя бы ваш жених. Внешность у него подходящая, – ляпнул Абашкин и уставился на Азамата. Должно быть, он ожидал взрыва негодования. Взрыв действительно произошёл, но с другой стороны.

– Что вы такое говорите?! – закричала на него Глафира.

Следователь Абашкин был молодым и… рьяным. Ему хотелось всего и сразу. И он подумал, что брюнета вполне можно расколоть наскоком.

– Вы с ума сошли, если решили, что я мог запасть на Виолу, – проговорил Азамат.

– Полегче на поворотах! – предупредил Абашкин и добавил язвительно: – Не в ауле танец с саблями танцуешь.

– Я родился здесь! – выдохнул Азамат. – Понял, да?! – Его глаза ослепительно сверкнули. – И отец мой здесь родился, и дед!

Глаша испуганно дотронулась до рукава свитера жениха.

«Тоже мне метатель молний выискался», – подумал следователь. И спросил насмешливо:

– И чем же они занимаются? Торгуют на рынке или кладут кирпичи?

– Мой дед и отец режут! – выпалил Азамат.

– Баранов? – продолжал прикалываться следователь.

– Людей!

– Что?! – Глаза следователя округлились.

– Прекратите немедленно! – закричала Глаша. – Дед и отец Азамата хирурги! Они проводят сложнейшие операции на сердце. А вам должно быть стыдно! – Она негодующе посмотрела на следователя.

– Мне? – сделал он непонимающее лицо. И мысленно сравнил сидящую перед ним Глашу и фотографию убитой Виолы, вынеся вердикт не в пользу Глафиры.

Угадав его мысли, Азамат произнёс насмешливо:

– Надо понимать, каким местом любить.

– Что? – следователь вскочил со стула.

– Я имел в виду сердце и глаза, – ухмыльнулся Азамат и невинно поинтересовался: – А вы о чём подумали, господин следователь?

– Товарищ следователь, – машинально поправил Абашкин.

И Глаша испуганно вцепилась в руку Азамата, опасаясь, что тот бухнет что-то в духе «тамбовский волк тебе товарищ».

Но если Азамат и подумал так, то вслух не произнёс. То ли решил не испытывать терпение следователя, то ли пощадил нервы любимой девушки. Абашкин ещё раз внимательно посмотрел на Глашу и вздохнул. Она совсем не подходила под описание, данное соседкой, девушки, выбежавшей в ту роковую ночь из квартиры Виолы.

– А теперь назовите мне адрес вашей подруги Марии.

– Но зачем вам адрес Маши? Уж не думаете ли вы…

– Вас не касается, что я думаю и о ком, – оборвал её Абашкин, – диктуйте адрес.

– Глаш, дай ему адрес, – тихо сказал Азамат, – он всё равно его узнает.

Как только за следователем закрылась дверь, Глафира сразу бросилась звонить Марии. Но телефон её по-прежнему был отключен. Девушка беспомощно оглянулась за Азамата. Но тот только плечами пожал. Азамат осторожно привлек заплакавшую Глашу к себе и стал гладить по голове, как ребёнка.