Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отдал сумку!
– Это моя жена. Свалили отсюда.
Я вижу, что идут ещё какие-то люди. Взрослые восточные мужчины. В нашу сторону. Это близкие Джана!
– Не, ты перепутал! Это Лёхина жена. Иди на*ер!
Отталкивая парня, за спиной которого я стою, Джан пытается схватить мою руку. Я уворачиваюсь.
– Ты чо её трогаешь?! Руки убрал!
Начинаются потасовка и перебранка. Этих молодых ребят всего трое. А с Джаном гораздо больше людей! И в какой-то момент я остаюсь незащищённой. Незнакомый мужчина хватает меня за руку и тащит.
Крики, всё мелькает. Я вижу рыжую копну Маши…
А потом кулак, летящий мимо меня в лицо этого мужчины. Хруст…
– Маш!! Уведи её! – голос Лёшин.
Замираю, закрывая руками глаза.
– Яся!!! – тащит меня куда-то Маша.
Приоткрываю глаза и вижу, как Лёша роняет Джана и падает на него сверху – коленом на лицо, заламывая его руку. Вижу брызгающую изо рта Джана кровь. Слышу его крик.
Драка!.. Какой ужас… В нашу сторону бегут ещё какие-то люди.
Крики…
Снова закрываю глаза в руках Маши. Меня трясёт.
– Тихо, тихо… – гладит меня по спине Маша. – Ты зачем ушла, дурочка?
– В уборную… – шепчу я.
– Меня надо было позвать!
Всё затихает.
– Это кто? Урод тот? Который на колени встать заставлял?
Киваю.
– Лёха ему прикус подправил, – злорадно ухмыляется она.
Лёша! – вдруг до меня доходит, что он в самом эпицентре этой потасовки. И я разворачиваюсь, ища его глазами.
Драка уже остановилась. Но ругань ещё продолжается. Говорят все одновременно, агрессивно и грубо, образовав круг. Внутри Джан и Лёша.
Я почти ничего не могу разобрать.
– Не бойся! – сжимает мои плечи Маша. – Лёха разрулит. Это его территория.
Один из Лёшиных парней протягивает мою сумочку.
– Держи, – ухмыляется он разбитыми губами, – Елена Прекрасная!
– Жасмин… – неуверенно поправляю его, с сожалением глядя на его губы. – Простите…
Весело подмигивает и возвращается в толпу.
– Почему он так сказал? – смотрю на Машу.
– Из-за Елены Прекрасной началась великая война.
Война?!
Я не хочу для Лёши войны. Ни за что!
Надо было пойти с Джаном?
* * *
Адреналин горит в воздухе, сжигая кислород. И я слышу, как дышат за спиной мои пацаны. Как стая загнанных волков.
Остановиться было тяжело.
Всегда тяжело остановиться. Даже на татами, когда особой неприязни к противнику не испытываешь. Адреналин, атмосфера и животная агрессия требуют продолжения. Хотя на татами ты никогда полностью не отдаёшься этому. В голове всегда висит «стоп» и ожидание команды судьи. Другое дело – драки беспредельные. Не один на один. А когда «мясо»…
Но если бы не остановился я, то и мои пацаны рвали бы до конца. И кого-нибудь обязательно покалечили бы. А это – статья!
Остановиться было особенно сложно, потому что в этот раз адреналин и животную агрессию запустил не азарт, а страх. За Ясю. За то, что она исчезнет за его спиной и…
Там очень много всего! И самое лайтовое – что мы никогда с ней больше не встретимся. Лайтовое, да. Есть и кое-что пострашнее…
Джана поднимают. Он в нокдауне. Трясёт головой, пытаясь прийти в себя. С глубоким чувством удовлетворения я смотрю на его расхе*аченные сколотыми зубами губы. Моё колено саднит… Тело трясёт.
– Эй, Полевой! – окрикивает меня один из знакомых судей. – Ментов?
– Нет пока.
Мой спарринг сорван. Бл*ть!
Джана держат под руки, он отталкивает эти руки, приходя в себя и сплевывая кровь на пол.
Я стираю рукавом свою, текущую из носа.
Смотрим друг на друга.
Рядом с ним становится мужчина постарше.
– Меня зовут Айкут.
– Алексей.
Обходимся без рукопожатия.
– Алексей, Джан возвращает своё. Ты препятствуешь. Не надо лезть в чужую семью. Это его жена. Это их дела.
– Короче, как там тебя… Айкут, я один раз объясню, потом будешь общаться со следственными органами. Жасмин – моя жена. По закону.
– По закону – она моя жена!! – встревает Джан.
– Покажи документы. Документы, в которых написано, что она твоя жена.
– У вас документы, у нас – традиции! Выкуп заплачен! Семья отдала её МНЕ.
– Со своими традициями валите к себе на родину. А у нас брак – это закон, регистрация, документы. Жасмин моя жена по закону. Она гражданка России. Ментам попробуй объяснить, что ты её купил и теперь имеешь какие-то права.
Айкут отстраняет Джана.
– Покажи документы, Алексей.
Вот тут накладочка. Но мне по*ер!
– Документы я покажу следственным органам, и её, и свои, вместе с заявлением о преследовании и попытке похищения. Может, и ещё парочку каких заявлений адвокат подскажет написать.
Айкут с Джаном что-то обсуждают на турецком, к разговору присоединяется ещё несколько человек.
– Алексей, пусть подойдёт женщина. Мы поговорим с ней.
– Моя жена не имеет желания говорить с посторонними людьми.
– Алексей, – подойдя ближе, Айкут снижает голос. – Джан согласен на развод. Но ты должен вернуть то, что она унесла из дома.
Ааа… круто придумали!
– С хе*а ли? Это её драгоценности. Эти драгоценности дарили ей её близкие, чтобы защитить её в случае, если Джан окажется мудаком. Случай налицо! – развожу руками. – Джан к этому золоту никакого отношения не имеет. Он его не покупал. Его ему не продавали, не дарили. Это собственность моей жены.
– Муж решает – забрать или нет её золото, когда развод.
– Так Я муж, и я решил: золото останется у неё. Ещё вопросы есть?
– Алексей, это золото давно продано. До того, как она вышла с ним из дома.
– Кем продано? Хозяйка никому ничего не продавала. Где документы о продаже, опись?
– Хозяйка… – со злым сарказмом Джан снова сплёвывает на пол кровь.
– Вопрос не решён, Алексей, – смотрит на меня исподлобья Айкут. – Если тебе ценна собака – верни её ошейник. Иначе…
– Полевой! – снова окрикивают меня собравшиеся недалеко судьи. – Ну что там?
– Вызовешь ментов – сядешь за драку. Ты ударил первый. Ты спортсмен. Так? – смотрит на меня Айкут с вызовом. – Мы тоже будем писать заявление. Человек, – кивает он на Джана, – зубы потерял. Считай, увечье. Камеры записали.
– Лёх, не надо… – перешёптываются пацаны. – Пусть валят отсюда.
– Лёха, не вздумай, – встаёт рядом Миха. – Сейчас – не вариант. Нас всех заберут. Пока будут выяснять… Кто-то из их людей может увезти Ясю. Машка, конечно, боец, но она не вывезет.
Да, Яся как ягнёнок. Пойдёт на заклание, как только потеряет пастуха. Пока, к сожалению, так. Она, конечно, пыталась сопротивляться, я видел. Но моя женщина не умеет сопротивляться мужчинам. Из её сознания выжгли такой функционал.
– Если ещё раз к ней кто-то приблизится… напугает… – смотрю на
