– Потом?

– Потом я оставила чеки. Бинни их забрал и поехалобменивать.

– Вы знаете, как он это делал? – спросил Мейсон.

Она покачала головой.

– Возможно, у него есть друг в банке. Я не знаю. Не думаю,что он пускал их в оборот, как обычные чеки. Он сам занимался сделками.

– У Бинни был сообщник?

– Он говорил о некоем Дельберте. – Она засмеялась. – Биннибыл хитер. Если бы жертвы знали, что Дельберт – фикция, его бы давно убилиголыми руками. Но к нему испытывали симпатию. Он такой милый, так извинялся…

– Вы были его единственным партнером?

– Не говорите глупостей! Партнером я не была. Я получалаплату. Иногда он давал мне на сотню-две больше. Бинни был жаден до денег. Онобманывал кого угодно и…

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Он и вас обманул?

– Хватит. Почему я должна сидеть и все рассказывать?

Мейсон попытался подойти с другой стороны:

– Значит, вы решили, что это ваше последнее дело?

– После разговора с Бедфордом я так и подумала.

– Как это случилось? Что вам сказал Бедфорд?

– Черт возьми, если бы я знала. Полагаю, что он вообщеничего не сказал. Но меня поразили его чувства к жене. Он сильно любит ее иустоял против другой женщины. Я знаю, как ваш брат относится к таким мужчинам…Черт! Я не знаю, что случилось. Только считайте, что у меня появилась вера.

– Ну что ж! – пожал плечами Мейсон. – Вы сами решили броситьэто грязное дело и сказали об этом Бинни. Бинни могло это не понравиться. Высказали, что с Бинни пытались разбудить Бедфорда. Несомненно, заглядывали впортфель Бедфорда и видели, что в нем. Когда вы начали ссориться с Бинни, вымогли выстрелить ему в спину и удрать вместе с двадцатью тысячами.

– Это ваш паршивый ум может придумать такое. Вы, юристы,всегда думаете о подлостях.

– А чем плоха эта идея?

– Всем.

– Например?

– Я сказала, что решила выйти из игры. Я сказала, что обрелаверу. Разве стала бы я портить себе жизнь ради двадцати тысяч? К черту такуюверу!

– Вы могли убить его, – повторил Мейсон, не сводя с нееглаз. – Скажем, Бинни не понравилась идея о вашем выходе из игры. У него моглибыть на этот счет собственные мысли. Разговор мог плохо кончиться.

– Вы паршиво думаете обо мне. Вы юрист, ваш клиент имеетденьги, положение, престиж. У меня нет ничего. Вы готовы бросить меня волкам насъедение, лишь бы спасти своего клиента. А я-то, дура, еще разговариваю с вами.

– Если вы убили его защищаясь, – не отступал Мейсон, – ядумаю, Бедфорд сумеет…

– Уходите, – перебила она.

Мейсон встал.

– Мне нужен ваш рассказ.

– Вы уже выслушали его.

– Если что-нибудь случилось и вы стреляли обороняясь, вашеположение не столь безнадежно. Вам следует знать, что любая попытка бегстваможет рассматриваться как признание вины.

– Возможно, вы очень уж умны, мистер Мейсон, – с сарказмомпроизнесла она. – Но и у меня в голове кое-что есть. Я вас больше не задерживаюи не хочу, чтобы вы задерживали меня.

Она указала на дверь.

Джентльмены медленно спустились по лестнице.

– Приставь к ней своего человека, Пол, – распорядилсяМейсон. – Я хочу знать, что она задумала.

– Хочешь помешать ей удрать?

– Конечно нет! Я хочу знать, куда она пойдет.

– Это может оказаться трудным делом.

– Позаботься, чтобы у твоего оперативника были деньги, –предложил Мейсон. – Пусть сядет в тот же самолет. Пусть идет следом за ней.

– О’кей. Садись в машину, а я поговорю с оперативником.

Мейсон сел в машину, а Дрейк отозвал своего человека заугол. Через некоторое время он вернулся.

– Он сообщит нам, что случится, и будет всюду следовать заней. Только у парня нет паспорта.

– Это хорошо, – сказал Мейсон, – у нее его тоже нет. Емухватит денег на расходы?

– Теперь хватит, – заверил Дрейк.

– Мы должны быть уверены, Пол, что она не обнаружит за собойслежки.

– Это хороший парень. Ты хочешь, чтобы она смылась, Перри?

– Я представляю клиента, которого обвиняют в убийстве. Судяпо ее словам, у нее была причина убить Бинни Денхема. Если она смоется, аполиция не найдет еще улик против Бедфорда, можно думать, что убийца – она.Следовательно, я хочу потаскать ее на веревке, чтобы она влезла сама в петлю…Но она все же беспокоит меня. Ее рассказ вызывает симпатию.

– Не размягчайся, Перри. Она профессиональная аферистка. Еебизнес – рассказывать слезливые истории. Я считаю, что Денхема убила она. Нелей слез из-за нее.

– Я не люблю слез, – вздохнул Мейсон. – И если она быстросмоется отсюда, я буду считать, что вердикт о невиновности Стюарта Бедфорда уменя в кармане.

Мейсон сидел в адвокатской комнате тюрьмы и разглядывалсидящего напротив него Бедфорда.

– Я полагаю, вы придумали этот случай наезда на женщину,чтобы спасти доброе имя своей жены, и решили пожертвовать собой.

Бедфорд кивнул.

– Какого черта вы не сказали мне, что собираетесь делать? –спросил Мейсон.

– Я боялся, что вы не одобрите это.

– Откуда вы взяли подробности?

– Я все придумал, – вздохнул Бедфорд. – Случилось так, чтомне известно об этом деле. Эта старуха была родственницей одного из моихслужащих. Врачи считали, что она нуждается в дорогой операции. Мой служащий необращался ко мне, но все рассказал Эльзе Гриффин. Она передала мне. Яраспорядился, чтобы этому человеку выдали аванс для оплаты операции, а изжалованья стали удерживать определенную сумму для погашения аванса. А два дняспустя старуха переходила улицу, и ее сшибла машина. Полиция так и не узнала,кто это сделал.

– Ваш служащий был под подозрением?

– Не думаю. Это рассказали Эльзе Гриффин, а не мне. Конечно,я все обдумал, и Эльза помогла мне.

– Вы сами полезли в ловушку, – сказал Мейсон.

– Все не так уж плохо, – возразил Бедфорд. – Насколько японимаю, преступление, не раскрытое в течение трех лет, считаетсяаннулированным и меня нельзя обвинить в нем. А прошло уже шесть лет. Выпонимаете, Мейсон? Мне надо было что-то придумать, чтобы они вцепились в меня,иначе репортеры начали бы копать и сразу напали бы на прошлое моей жены. А таквсе пало на меня, и никому в голову не придет расследовать прошлое миссисБедфорд.