— Я спешусь… посажу Паоло в седло. Лошадь можно вести на поводу, — предложил Стефано, словно догадавшись о ее сомнениях.

План выглядел достаточно безобидным. Задержавшись, чтобы поблагодарить Микеле за то, что взял их на грибную охоту, Лаура позволила Стефано посадить мальчика в седло. Отщепенец семьи Росси взял лошадь под уздцы — и они направились к вилле медленным шагом, чтобы Паоло не потерял равновесие.

Они только что выбрались из леса и двигались к увитой виноградом конюшне, когда спортивный автомобиль Энцо показался на дороге. Заметив маленькую группу, он развернулся в их сторону.

— Что у нас тут происходит… урок верховой езды? — спросил он, подъехав и снижая скорость.

Это вовсе не напоминало ту восторженную встречу, которую она себе рисовала. Она еле сдержалась, чтобы не попросить у него прощения. «С какой стати? Что я такого совершила, позволив Пабло покататься? Или дело в Стефано?»

— Мы охотились за трюфелями с Микеле в лесу, и Стефано предложил подвезти Паоло домой, — объяснила она слегка раздраженно.

Энцо уставился на брата, словно оценивая его мотивы, выражение его глаз было скрыто темными очками.

— Что ж, на это нечего возразить, — ответил он сердито, переводя взгляд на Лауру. — Увидимся позже, дома.

Лаура не могла бы объяснить почему, но она чувствовала, что Стефано доволен перепалкой. Он пренебрежительно пожал плечами, когда Энцо подал назад свой мощный спортивный автомобиль, развернулся и покатил в сторону виллы. Во всяком случае, смущенным он отнюдь не выглядел.

* * *

Пока Лаура с мрачным видом сидела на охапке сена в древней, увитой виноградом конюшне, ожидая, когда Паоло кончит помогать Стефано чистить и поить лошадь, Энцо поднялся наверх, чтобы засвидетельствовать свое почтение бабушке. Услышав стук в дверь, она пригласила войти. Одетая в черное шелковое платье, которое еще больше подчеркивало ее худобу и отрешенность, правительница клана Росси сидела в своем любимом кресле с прямой спинкой возле стола, заваленного фотографиями сына Умберто. Еле различимый, словно вздох, порыв легкого ветерка шевелил портьеры, скрывающие выход на балкон.

— С тобой все нормально, бабушка? — спросил он.

Она кивнула.

— Возьми стул, Энцо. Я хочу поговорить с тобой.

Начав довольно неопределенно с того, что вилла Волья уже не будет прежней без Паоло, она вновь изложила свою идею: он должен жениться на Лауре, чтобы удержать мальчика в Италии.

— Он все, что нам осталось от Ги, — говорила она; ее темные глаза оживились. — Пока ты не заведешь сына, он единственный достойный наследник предприятий Росси.

Энцо слишком хорошо знал мнение Эмилии о Бернардо. По правде говоря, он разделял его. Мальчик был скользким, неискренним и вспыльчивым. К сожалению, врачи утверждали, что у Кристины больше не будет детей. Мысль жениться на Лауре уже приходила ему в голову. Но он постарался этого не показать.

— Ты предлагаешь несуразное, бабушка, — промолвил он, когда она замолчала, ожидая его ответа. — Такие браки вышли из моды в нашем столетии.

Эмилия знала его наизусть, как любимую книгу, и в этот вечер вновь доказала это.

— Значит, ты не говоришь «нет», — уточнила она. — Я думаю, это не такая уж жертва с твоей стороны. Решайся, саго! Лаура, конечно, деловая женщина и американка, привязанная к родной стране, но ее место здесь, на вилле. Я почувствовала это сразу, как только увидела ее.

Ужин прошел тихо и в полном составе, так как за столом впервые за эти дни появилась Эмилия. Наблюдая за тем, как Энцо ест салат, Лаура старалась определить, прошло ли у него дурное настроение, вызванное их встречей на дороге. Сердиться он вроде бы перестал, но с ней почти не разговаривал. Решил отложить все разговоры до Турина? Или, наоборот, их поездка в Турин не состоится?

* * *

По окончании ужина Джемма предложила почитать Паоло сказку, вымыть его и уложить спать. Ее великодушное предложение развязало Лауре руки. «Если Энцо не обратит на меня внимания… закроется в кабинете… я нарушу его уединение, — подумала она. — Пусть объяснится!»

Но он вовсе не собирался закрываться. Наоборот, когда они покидали столовую, Энцо предложил ей подышать вечерней прохладой. Подав Лауре руку, он спустился с нею по ступеням и повел мимо фонтана к рощице кипарисов, где стояла каменная резная скамья.

— Посидим? — спросил он, стряхивая пыль со скамьи.

Она отрицательно покачала головой.

— Предпочла бы немного прогуляться.

Его темные глаза внимательно изучали ее.

— Что случилось, Лаура?

— Ничего. — Она немного помолчала. — Так едем мы в Турин или нет?

Уголки его рта скривились в легкой усмешке. Значит, она не забыла о поездке в Турин! Все сомнения, терзавшие его, показались несущественными и столь же бесплотными, как утренний туман.

— Едем. Я предлагаю отправиться утром, — ответил он. — Если это тебя устраивает.

Полуоткрывшиеся губы Лауры были достаточно красноречивым ответом. Он не мог удержаться от того, чтобы не склониться к ним.

Едва переведя дыхание, Лаура почувствовала, как теряет над собой контроль. Поцелуй Энцо потряс ее до глубины души, по всему телу разливался томительный жар желания. «Я хочу его прямо здесь, — беспомощно подумала она. — Хочу, чтобы он наполнил меня собой до предела». Никогда, даже в самые волнующие моменты с Ги, она так страстно не желала мужчину!

Из окна виллы на втором этаже за ними наблюдал Стефано, не покидавший своего поста больше часа. Когда Лаура с пылающим лицом рассталась с Энцо у подножья северной лестницы, он негромко постучал в ее дверь.

— Стефано!.. В чем дело? — изумленно воскликнула она, увидев его на пороге.

— Можно с тобой поговорить одну минуту?

Она не хотела портить настроение себе и Энцо — вдруг он застанет ее в столь неподходящей компании? Однако Стефано приходился Паоло дядей, как раз сегодня проявившим к малышу столько дружелюбия и внимания. Подавив гримасу недовольства, Лаура отступила в комнату, оставив дверь открытой.

— О чем? — спросила она.

Стефано не стал ходить вокруг да около.

— Я видел, как вы с Энцо целовались в саду; — объявил он. — Нет уж!.. Позволь мне закончить. Я люблю тебя, Лаура, и потому обязан предостеречь. Мой брат опасен: когда-то на озере у него был роман с женщиной, и это чуть не кончилось для нее трагедией.

Страшным напряжением воли Лаура не позволила тому, что творилось в ее душе, отразиться на лице.

— То, что произошло в саду между мной и Энцо, нисколько тебя не касается, — холодно возразила она. — К тому же я скоро возвращаюсь в Штаты. Так что твои страхи напрасны.

Стефано продолжал оценивающе смотреть на Лауру. У нее внезапно возникло ощущение, что он и сам не прочь поухаживать за ней, хотя бы для того, чтобы заставить Энцо ревновать.