Цветы, подаренные дядькой, были не единственными в палате. Отец с Вероникой скупили, кажется, весь цветочный ассортимент одной довольно известной букетной мастерской. Был букет от Михаила и открытка с пожеланиями скорейшего выздоровления. Не менее красивый букет алых роз.

Однако на подоконнике с самого утра заняла место небольшая корзинка с яркими, невероятно красивыми цветами. Именно этот букет выделялся на общем фоне благодаря обилию пестрых красок. И даже без открытки, на которой могло бы стоять имя отправителя, я точно знала, от кого эти цветы.

Но не могла их выбросить. Не могла, и все тут.

Оправдывалась тем, что повода нет. Анонимный отправитель — это ведь не Ник. Им мог оказаться кто угодно. Однако безошибочно чувствовала, кто выбирал их для меня.

Две недели прошло с тех пор, как я не видела Никона. Он ушел, как я и велела.

Я избегала разговоров с отцом на тему аварии. Вероника пыталась пару раз выяснить, что именно связывает нас с ее сыном, и какая кошка пробежала между нами.

А я лишь пожимала плечом. Если им не хватает версии Ника, пусть строят догадки. Я ничего не стану рассказывать.

— Вижу, ты прям-таки рвешься в бой, Саня! — подмигнул дядька, взглянув на мои сложенные в сумку вещи. — Уверена, что не хочешь пожить у меня? Я бы с радостью почитал тебе сказки на ночь, научил бы всяким непотребствам, например, играть в покер на бабки. Ну, или травку бы покурили. Тебе вроде не помешает, в качестве анестезии.

— Травку? Левушка, ты ли это? — усмехнулась я, но отвернулась от дядьки.

Родной взгляд человека, который всегда был рядом, не упрекал, поддерживал и по-своему заботился обо мне, был слишком серьезным и просвечивал меня насквозь рентгеновскими лучами.

Левка выпустил ниточки, удерживающие воздушные шары в его руке, и они тут же прилипли к потолку. Я невольно улыбнулась, глядя на безобразия, что творил мой взрослый дядька в стенах серьезного заведения.

— Вот и я тебя не узнаю, Сань, — вздохнул дядя Лева. — Совсем ты у меня испортилась.

— Скажи еще, прогнила насквозь, — фыркнула я, пытаясь справиться с теплой рубашкой, которую я собиралась надеть поверх майки вместо свитера.

Лева пришел на помощь. Помог просунуть руки в рукава, а потом осторожно застегнул пуговицы.

— Я не знаю, что у вас стряслось, Саш, — хмуро произнес Лев. — Но я видел заключение экспертов. У Ника не было шансов уйти от столкновения со встречкой, вылетевшей на вашу полосу. Алкоголя в его крови тоже не было. Вы и раньше собачились, а сейчас все еще хуже. Скажи мне, Сашка, одну простую вещь: вот если у вас военные действия, и он чужой для тебя, то почему ты уже две недели убиваешься, а он там отрабатывает сегодня последний день и сваливает в туман?

— В смысле? — не поняла я. — Ник увольняется?

— Твой отец его уволил, — кивнул Лев. — И если честно, я не понял, кто именно будет теперь разгребать все дерьмо в компании. Но нам ведь плевать, да, Саш? Мы не лезем в дела старших и серьезных дяденек.

— Бред какой-то! — опешила я.

Жаль, что я не говорила с отцом на тему бизнеса. Так бы сразу узнала обо всех его планах и новостях!

— Согласен, — кивнул Лев. — Этот поступок твоего отца был самым идиотским.

Я поняла, что начинаю злиться. Как так?! Это ведь несправедливо!

Да Ник всю жизнь посвятил фирме! Проводил там по двадцать часов в день! Я не слышала, чтобы у него был полноценный отпуск за последние десять лет! И что теперь? Вышвырнули, как ненужного и безродного котенка?!

Мой гнев клокотал, заставляя адреналин мчаться по венам. Душа требовала крови и восстановления справедливости.

Лев аккуратно присел на край постели, чтобы не мешать мне нести эту самую справедливость в мир. И как раз вовремя. Дверь палаты распахнулась, и появились родители: серьезный и собранный отец и немного грустно улыбающаяся Вероника.

— Ты не можешь его уволить! — начала я без долгих прелюдий.

Я видела, как взгляд отца стал более жестким. Губы сжались, вокруг рта проступили морщинки. Но я не планировала отступать. Слова успели пронзить тишину комнаты.

— Я уже его уволил! — отчеканил отец.

— Ты не можешь его уволить! — повторила я более настойчиво, собрав всю агрессию и обиду в кулак. — Я не согласна!

— Да что ты? — усмехнулся отец. — С каких это пор ты участвуешь в принятии подобных решений?

— С тех самых, когда мне стукнуло восемнадцать, и доля мамы по завещанию перешла мне! — бесстрашно заявила я.

— Думаешь, это что-то изменит, Кассандра? — прищурился отец.

— Уверена! — замерла в ожидании. — Я совершеннолетняя, дееспособная. Я сама могу управлять своим наследством. И если я правильно посчитала, отец, моих акций в «Довпроме» вполне хватит, чтобы принимать подобные решения, как подбор кандидатов на пост директора.

— Умная стала? — все так же холодно уточнил отец.

— Есть в кого! — гневно зыркнула я на родителя его же фирменным взглядом.

По сути, это был полный и безоговорочный блеф. Но я не могла оставить все так, как решил отец. Любому ясно, что без Никона семейная фирма не справится. Брат — единственный, кто мог управлять этой махиной.

— Ну, что ж, дочь, — спустя томительную минуту ожидания и нешуточную дуэль взглядами, кивнул отец, отвернулся от меня и уже из коридора пробасил: — Если такая умная и подкованная, руководи!

— Сашенька! — тихо шепнула Вероника, порывисто обняла меня, — Только не нужно скандалов! У него сердце слабое. Последние события выбили его из колеи.

— Знаешь что, Вероника, — начала я, а потом смягчила тон. — У вас там был отпуск? Вот и езжайте. Отдохнете. Сердце поправите.

— Но как же… — начала мачеха, но наткнулась на мой взгляд, полный решимости. — Хорошо.

— Да, отпуск — отличная идея. А за Сашей я присмотрю, — пообещал Лев, и я была ему безмерно благодарна.

Признаться, чрезмерная опека Вероники меня утомила за эти две недели. Как и ежедневные визиты отца. Пусть он в основном и молчал, но да, хотелось уже глотнуть чистого воздуха, свободного от упреков.

— Беги, Вероника, догоняй Давыдова, мы тут сами разберемся, — поторопил дядька мою мачеху.

Вероника вышла вслед за отцом. Я шумно выдохнула. Лев коротко, но заразительно рассмеялся.

— Да ты прям огонь, Сашка! — подмигнул Лев. — И наследство у нее. И командует она.

— Сама в шоке, — хихикнула я, а потом с мольбой взглянула на дядю: — Лева! Кажется, я вляпалась! Что делать теперь, а?

— Изначально, вернуть Ника на пост директора фирмы, — деловито заключил дядька. — А дальше — по обстоятельствам.

— Хорошо, — кивнула я, поморщилась, решительно поднялась на ноги. — А ты меня обедом покормишь? Что-то я проголодалась.