– Куда пригласить? – Я совершенно не понимаю, о чем она говорит. – Валяться на кровати и смотреть кино?

– Рейн позвал нас на вечеринку, на которой будет Гарет Тодд.

– А кто такой Гарет Тодд?

– Это восходящая звезда Голливуда. Его считают очень перспективным актером. Нам обязательно надо пойти. Мы же собирались повеселиться?

Я смотрю на экран телевизора. Я бы с удовольствием повеселилась, посмотрев следующую часть «Крепкого орешка», ту, в которой действие происходит в самолете. Я никогда не была на голливудских вечеринках и не знаю современных звезд. Но там, где звезды, там и папарацци. А вот с последними у меня нет никакого желания сталкиваться.

– Там наверняка будут представители прессы…

– Они будут, но только около входа. Тебя они там точно ждать не будут, поэтому наденешь темные очки, опустишь голову и проскочишь незамеченной. Мы с Оли прикроем тебя с двух сторон. А на самой вечеринке будут фотографы, которых интересует только Тодд. Все будет без напряга. Обещаю.

Мой телефон снова звонит – Оли устал ждать. Я объясняю ему задумку с голливудской вечеринкой. В отличие от меня, он прекрасно знает, кто такой Тодд, и вообще не против закатиться на вечеринку. Его невесты Кортни действительно нет в городе, она улетела в Сан-Франциско, чтобы выбрать свадебное платье.

Оли говорит, что подъедет к нам в течение часа. Я думаю, что мне стоит позвонить Дэмиену и сказать, что наши планы изменились. Надо предложить ему поехать с нами, если, конечно, он не слишком увлечен работой. Однако я так и не набираю его номер. Я уверена, что он с удовольствием присоединился бы ко мне с Джеми, но не к Оли. Я успокаиваю свою совесть тем, что по сути ничего не изменилось. Я провожу время с Джеми, только к нам присоединился еще один человек.

Вроде бы я делаю все правильно. Так почему же я чувствую себя такой виноватой?

Даже если бы меня попросили представить самую отвязную голливудскую вечеринку, я бы вряд ли могла бы вообразить нечто подобное. Рядом со мной проходит официантка с бокалами шампанского, подкрашенного разноцветными красителями. Подсветка бассейна меняется каждые тридцать секунд, имитируя радугу.

Официанты и официантки одеты в золотые микрокупальники. На плечах у них бутафорские крылья ангелов, из-за которых маневрировать в плотной толпе довольно сложно. Мы находимся в центре Лос-Анджелеса, на крыше одного из самых высоких зданий. Намек всем гостям лестен и понятен – вы поднялись так высоко, что вам прислуживают ангелы.

Рядом со мной появляется Джеми и сует мне бокал ярко-красного шампанского. На ней вызывающе короткое платье с черным кружевным верхом, из-под которого виден красный лиф. Она выглядит потрясающе. На мне черная юбка-саронг и черный топ. Единственное цветное пятно в наряде, которое я себе позволила, это розовый шарфик на шее. Глядя на гостей вечеринки, я могу констатировать, что мы с Джеми одеты более чем консервативно.

– Потрясающе, правда? – улыбается подруга.

– Я именно так и представляла настоящую голливудскую вечеринку, – сухо отвечаю я. Стоящий рядом со мной Оли громко смеется, и Джеми хмурит брови на нас обоих.

– Перестань. Рейн говорил, что это одна из самых крутых вечеринок этого лета. – Она обводит рукой зал и добавляет: – Стив рассказывал, что несколько месяцев добивался, чтобы его сюда пригласили.

– Так Стив здесь? – спрашиваю я и привстаю на цыпочки, чтобы осмотреть комнату. – И Андерсона тоже пригласили?

Стив – это первый человек, с которым Джеми подружилась после того, как бросила колледж и переехала в Лос-Анджелес в погоне за славой, хотя ее ждали только разочарования и голод. Я несколько раз до окончания колледжа навещала Джеми и познакомилась со Стивом.

– Он тоже здесь. Я сказала им, что мы будем около матрасов. – Джеми имеет в виду красные пластиковые матрасы, наполненные водой, около которых мы стоим. – Они пройдутся по залу и подойдут.

Стив – сценарист, но ни один его сценарий так и не был экранизирован. Джеми утверждает, что в Голливуде это обычная история. Его бойфренд Андерсон работает агентом по продаже недвижимости. Мне очень нравится Стив, но если мы говорим о классическом кино, я через пять минут начинаю засыпать.

– Сплошная показуха, – заявляет Оли. – Но очень прикольная показуха. Вы только посмотрите кругом.

Я не могу не согласиться, место действительно впечатляет. Ночь ясная, мы находимся на крыше высокого здания, и кажется, что парим в воздухе. Вдалеке я вижу серые горы, будто нарисованные карандашом. Диджей крутит вполне приятную музыку, и много гостей топчутся на обширном танцполе. Ангелы раздают напитки. А чтобы никто не забывал, что это голливудская вечеринка, на большом экране крутят клипы из каких-то фильмов, в которых, судя по всему, снимался Гарет Тодд.

– Согласна. Вечеринка действительно прикольная. А где же твой красавец? – спрашиваю я Джеми и кручу по сторонам головой.

– Где-то здесь, если с крыши не упал, – отвечает она. – Давай подождем Стива и Андерсона, и потом вместе пойдем его искать.

– У тебя с ним что-то серьезное? – спрашивает ее Оли. – Как ты могла после такого человека, как я, выбрать кого-то другого?

Понятное дело, он шутит, но по голосу я слышу, что его гордость уязвлена. Я надеюсь, что это всего лишь мое воображение. Ради него и ради Кортни я надеюсь, что ошибаюсь.

– Посмотрим, – отвечает Джеми с улыбкой. – Но все развивается в правильном направлении.

– Ну и отлично, – бурчит Оли.

Я хмурюсь и пытаюсь придумать умную реплику, которая могла бы разрядить обстановку, но ничего не идет в голову.

– Как поживает твой миллиардер? – резко меняет тему Оли, и я тут же начинаю злиться.

– Послушай, Оли, мне очень неприятно, что у тебя с Дэмиеном разногласия, и я не хочу терять нашу с тобой дружбу. И если ты тоже не хочешь ее потерять, тебе придется принять, что я живу с ним.

Несколько секунд он молча смотрит мне в глаза.

– Ты для меня очень важный человек, Ники. И я готов ради тебя помириться со Старком. И забыть весь компромат на него, который я нашел в моей адвокатской конторе.

– Ты это о чем?

– Послушай, Ники, разве ты сама не понимаешь? Тебе пришлось пробираться сюда незаметно, словно мыши. – Оли намекает, что я пришла на вечеринку, закрыв пол-лица большими темными очками. – К чему такая жизнь? Ты уверена, что все это выдержишь? – добавляет он, слегка касаясь рукой одного из моих шрамов, и потом берет меня за руку. – Просто я за тебя волнуюсь, вот и все.

Я смотрю в пол и не поднимаю глаз. В горле у меня комок. Я знаю, что Оли действительно за меня переживает. Он знает о моих шрамах, он видел меня в тяжелые минуты и неоднократно доказывал, что всегда готов мне помочь.

– Дэмиена это тоже беспокоит, – тихо признаюсь я. – Но я все выдержу. Ради Дэмиена, потому что он этого стоит.