Караванщики опешили. Встали как вкопанные, повернувшись спиной к корзинщику. Он и сам не ожидал такого исхода, но пришел в себя раньше. В полах рубахи он прятал небольшой острый ножик. Срезав одним движением путы, пленник вскочил и уверенно вспорол горло паломнику, придержав его шлем. С довольной ухмылкой он отступил на несколько шагов, приготовившись отражать нападения других и дорого продать собственную жизнь.

Конечно приключенцы мгновенно вышли из оцепенения. В их числе и Ослябя. Его горло оказалось невредимо. Пленник не мог поверить собственным глазам. Эти непонятно откуда взявшиеся герои перебили всех его подельников. Какая-то девчонка уложила двоих крупных воинов в песок, заставив целовать ноги. Да тут еще и какой-то блаженный паренек с каменной кожей. Ладонь сама разжалась от изумления и отчаяния, нож упал к ногам.

Отчаяние охватило и паломника. Слишком много событий свалилось на него этим днем. Невозможно представить, что наисветлейших рыцарей постигла смерть в богопротивной пустыне, да еще и их души навечно обречены на муки и забвение. Мерзкие бандиты похитили и, скорее всего, убили невинную дочь торговки. А тут еще и Шахриет снова использует черную магию, сама суть которой противоречит всем устоям фундаментальных убеждений. В добавок ко всему, благодаря собственной невнимательности, неотесанности и расхлябанности, он получает удар со спины. И если бы не магия заботливого и мудрого дедушки, то миссия, возложенная Светлой Девой, окончилась бы, не успев начаться.

Впервые злость охватила Ослябю. Он злился на себя, злился на Шахриет, злился на проклятые пески Сулифы, и решение возникло само собой. Сделав два шага, он нагнулся и вложил в удар всю силу. Меч с легкостью рассек незащищенную плоть и перерубил бедренную кость. Кровь потоком хлынула, и песок тут же окрасился алым. Корзинщик опрокинулся на спину и закричал, судорожно хватаясь за культю. Паломник безжалостно нажал ему на грудь подошвой сапога.

– Говори, где девушка, иначе я отниму и вторую ногу, – решительный взгляд не позволял усомниться в этих словах.

– Т-т-т-а-м… – пленник дрожащей рукой указал направление.

Парень оставил раненного и молча направился к бывшему дуккану.

– Ого, вот это я понимаю преображение! – воскликнул Эфит, провожая паломника глазами. – Мальчик становится мужчиной.

– Долго вы собираетесь возиться? – Эразм направился к Шахриет, но орк опередил его.

Шалилун подскочил к копошившимся в пыли бедуинам и хладнокровно прикончил их уколами в спину. Ослябя слышал его победные выкрики, но не обращал внимания. Эти вероломные люди, недостойны того, чтобы он тратил на них переживания, когда невинное создание в опасности. Теперь паломник понял, что часто приходится выбирать из двух зол меньшее. Парень подумал о том, как хорошо бы не делать выбор вовсе, но при таком раскладе зло может восторжествовать в обоих случаях, а так у него есть шанс сделать хоть какое-то добро. Жизни бандитов в обмен на жизнь девушки – достойный выбор.

– А это… – Джубал присел на корточки перед раненым. – Чего будем с этим делать? – он кивнул в сторону корчившегося на песке корзинщика.

– Ничего, – северянин пожал плечами, – через пару минут вытечет и дело с концом.

Эфит предпочел не отвечать и пошел в след за Ослябей. Он все еще надеялся, что волшебник не разгадал его тайну. Конечно, он раскусил, что свитки лишь ширма, но понять природу магический силы не так просто, а даже если удастся, раскрыть тайну происхождения под силу не каждому.

Двери в дуккан оказались не заперты. Паломник осторожно отодвинул дверь лезвием меча и глянул внутрь. Свет из маленьких окошек освещал дальнюю стену помещения. Оно пустовало. Трактирчик и в лучшие времена не был богат на мебель. Тут имелась лишь пара столов и несколько тюфяков для тех, кому не посчастливилось ночевать на стоянке. Сейчас же все убранство, словно хлам, свалили в углу.

– Как ты себя чувствуешь? – Брюзгливый, как можно мягче, обратился к Шахриет за спиной Осляби.

– Все хорошо, дедушка, – она улыбнулась.

– Раньше ты теряла сознание. А сейчас довольная, как крестьянская баба на ярмарке.

– А-а-а-а!!! Слава Горгу! – Шалилун ревел, заглушая голос девушки. Орк снова принялся уродовать тела поверженных.

Эразм нахмурился, пытаясь разобрать ответы и, не отводя глаз от лица ученицы, небрежно махнул рукой. Зеленоватый вновь онемел и застыл. Ветеран равнодушно прошел мимо Шалилуна.

– Сейчас все иначе, – продолжала Шахриет, – я почувствовала силу. Ты объяснял, что магия вокруг, но у меня она внутри… Словно что-то питает мое тело, а мне нужно лишь уловить этот поток. Кажется, я смогла. Все, как ты учил.

– Хм… – волшебник пригладил бороду.

– Что там с Гулей? – Эфит прервал беседу и вошел внутрь вслед за паломником.

– Ничего нет, – Ослябя обессиленно сполз по стене на пол.

– Э-э-э, – страж выглянул на улицу, – наш информатор уже преставился… Второй раз не спросишь.

– Вы там закончили? – Эразм вошел в двери, Эфиту пришлось посторониться. Напустив на себя вид полного безразличия, маг осмотрел пространство. – Что там в углу?

– Дык хлам какой-то, – тихонько пролепетал паломник.

– Вижу, что хлам, а ты среди него смотрел?

– Ну… нет… – взгляд парнишки снова оживился.

– Тогда займитесь этим, а я пока осмотрюсь, – Брюзгливый кивнул ветерану, но тот и без указаний направился к куче сваленной мебели.

Лорд Пифарей надеялся, что в этом месте сможет найти ответы или хотя бы какие-то зацепки о пропаже столяра. Мать знала, куда направилась Гуля, а это вполне могло навести на нужную ниточку. Пока союзники переворачивали мебель, маг осмотрел дорожные мешки, валявшиеся тут же вдоль стены. Ничего интересного не нашлось, только грязная одежда и походное барахло.

Зато Ослябя нашел пыльный вышарканный ковер. Он лежал на полу под хламом. С досадой паломник схватил его за край и швырнул в стену. В маленьком и душном помещении поднялась пыль. Приключенцы закашлялись, но наружу не вышли. В деревянном полу отчетливо виднелись очертания крышки люка.

Герои переглянулись, и паломник, подцепив крышку лезвием меча, тихонько поднял ее и заглянул в чернеющую дыру.

– Темновато…

– Если вспомнил историю из Прудов, то иди расскажи ее полоумному орку, – тихо бросил Эразм и тоже заглянул вниз.

Паренек насупился. Он действительно вспомнил случай в хлеву, но не собирался рассказывать, понимая, что ситуация не располагает.

– Если там и нет засады то, как только начнем спускаться