— Опять служба безопасности, — сказал он. — Они окружают Таббла. Я прикажу ему сейчас же убраться отсюда. И тебе с Юртом тоже. Ты можешь прийти в храм попозже. Я вижу, что ребята из службы безопасности клубятся там ещё гуще.

— О'кей, — сказал я. — Дара здесь?

Он огляделся.

— Я не видел её. И сейчас не вижу. Тебе лучше уйти.

Я кивнул. Когда я отвернулся, заметил справа полузнакомое лицо. Она была высока и темноглаза, меняющаяся от вихря многоцветных драгоценных камней до покачивающейся цветкообразной формы, и она внимательно смотрела на меня. Я попытался припомнить её имя и потерпел неудачу. Но праздник её внешности вернул имя из забвения. Я приблизился.

— Мне приходилось уходить, — сказал я. — Но я хотел сказать «Привет!», Гилва.

— Ты помнишь. Я удивлена.

— Конечно, помню.

— Как ты, Мерлин?

Я вздохнул. Она улыбнулась на свой манер в мохнатой, получеловеческой жёсткости.

— И я тоже, — сказала она. — Я буду так рада, когда все утрясётся.

— Да. Слушай, я хочу тебя видеть… по нескольким причинам. Когда ты сможешь?

— Ну, как-нибудь после погребения… Хотя, как насчёт сейчас?

— Сейчас нет времени. Мандор дарит мне сердитый взгляд. Увидимся позже.

— Да. Позже, Мерлин.

Я заторопился назад к Юрту и схватил его за локоть.

— Нам приказано уходить, — сказал я. — Из соображений безопасности.

— Ладно, — он повернулся к человеку, с которым разговаривал. — Спасибо. Увидимся позже, — сказал он ему.

— Хорошее время для нас. Плохое время для Тмера, — заметил Юрт.

— Верно.

— Каково себя чувствовать номером два? — спросил он, когда мы вновь переменили — и одежду, и форму.

— Это увеличивает и твой шанс, — сказал я.

— Тмер умер в твою пользу, брат, не в мою.

— Надеюсь, что нет, — сказал я.

Он засмеялся.

— Дело меж тобой и Табблом.

— Если б было так, я бы уже умер, — сказал я. — Но если ты прав, то дело меж Всевидящими и Рассекающими.

— Ну, не забавно ли, Мерлин: у меня нет возможности посчитаться с тобой, потому что сейчас и здесь это — самое безопасное место? — спросил он. — Я уверен, что наши стражники и убийцы лучше рассекающих. Предполагается, что я просто жду, приберегая последнюю попытку до тех пор, пока Таббл не уйдёт с дороги? Затем, доверяя мне, ты поворачиваешься спиной… Коронация!

Я посмотрел на него. Он улыбался, но казалось, что он изучает меня.

Я чуть было не сказал: «Ты можешь получить её и без таких хлопот». В шутку. Но тут же подумал: даже в шутку, если б выбор был между нами двоими… И понял, что если б такой выбор был единственным, то вот они, те обстоятельства, при которых я согласился бы принять трон. Я решил поделиться с ним полезными сомнениями и пойти на компромисс. Но что-либо предпринять я не мог. Несмотря на все его примирительные разговоры и попытки сотрудничества, привычка длиною в жизнь была штукой труднопреодолимой. Я не мог доверять ему больше, чем необходимо.

— Скажи это Логрусу, — сказал я.

Взгляд страха… распахнутые глаза, взгляд вниз, лёгкое напряжение в плечах… Затем:

— У тебя с ним действительно взаимопонимание, или… — спросил он.

— Вроде есть, но работает только в одну сторону, — сказал я.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не собираюсь помогать ни одной из сторон в разгроме нашего мира.

— Звучит так, словно ты собрался обморочить Логрус.

Я поднял палец к губам.

— Должно быть, это твоя эмберская кровь, — сказал он затем. — Мне говорили, что все они слегка чокнутые.

— Может, и так, — сказал я.

— Звучит как нечто, что сделал бы твой отец.

— Что ты знаешь о нем?

— Ну, у каждого есть любимая эмберская история.

— Никто никогда не рассказывал мне ни одной.

— Конечно, нет… принимая во внимание.

— То, что я наполовину принадлежу к тому стаду, так? — сказал я.

Он пожал плечами. Затем:

— Ну, да.

Я натянул сапоги.

— Что бы ты ни делал с новым Лабиринтом, — сказал он, — это вряд ли сделает старый слишком счастливым.

— Несомненно, ты прав, — согласился я.

— Так что ты не сможешь кинуться к нему за защитой, если Логрус сядет на пятки.

— Скорее всего, нет….

— И если они оба явятся за тобой, новый против них не устоит.

— Ты думаешь, они действительно сговорились?

— Трудно сказать. Ты играешь в дикую игру. Надеюсь, ты знаешь, что творишь.

— И я надеюсь, — сказал я, поднимаясь. — Теперь мой ход.

Я развернул спикарт на уровень, к которому раньше никогда не подступался, и притащил нас к папиному Лабиринту в один прыжок.

Люк и Ринальдо все ещё разговаривали. Я различал их по одежде. Корвина нигде не было видно.

Оба, завидев нас, приветственно отмахнули руками.

— Как там при Дворах? — спросил Люк.

— Хаотично, — отозвался Юрт. — Сколько времени мы отсутствовали?

— Часов шесть, — ответил Ринальдо.

— Никаких признаков Корвина? — спросил я.

— Нет, — сказал Люк. — Но мы по-тихому сварганили общий договор… и Ринальдо пообщался со здешним Лабиринтом. Тот освободит его и продлит поддержку, как только вернётся Корвин.

— Считаясь с этим… — сказал Юрт.

— Да? — спросил Ринальдо.

— Я останусь здесь и прикрою Ринальдо, пока вы будете искать леди со стеклянным глазом.

— Почему? — спросил Ринальдо.

— Потому что вы лучше делаете работу вместе, а здесь я чувствую себя гораздо безопаснее, чем чувствовал бы в прочих местах.

— Мне надо выяснить, приемлемо ли это, — сказал Ринальдо.

— Давай, — сказал Юрт.

Ринальдо отошёл к Лабиринту. Я обыскал туман по всем румбам, надеясь увидеть возвращающегося отца. Юрт изучал машину, чьё радио играло теперь номер Брюса Дэнлепа из «Лос Анималс».

— Если твой отец вернётся и сменит меня, — сказал Юрт, — я вернусь на погребение и, если тебя там не будет, извинюсь за тебя перед всеми. Ну, а если вы вернётесь, и меня тут нет, ты сделай то же самое. Хорошо?

— Да, — сказал я, жгуты тумана поднимались между нами, как дым. — И кто бы из нас ни освободился первым, у него будет что-нибудь, достойное рассказа…