— Старожилы сказывали, что за Чёрной Стеной в Шепшыр-Тайге есть долинка с озерцом, там кто угодно укрыться может.

— Далеко?

— Вёрст под сто, однако.

— Годится, для «вертушки» это полчаса лёту максимум, а пешкодралом — неделю топать. Значит, готовим побег?

Мужчины переглянулись.

Саблин поймал печально-озабоченный взгляд жены. Ей до чёртиков надоели переезды и метания по стране, но она не роптала, понимая, что иной судьбы ни у неё, ни у мужа нет.

Волков поднялся.

— Мне нужно позвонить.

— А что произошло с Прохором-44 дальше? — полюбопытствовал Костя.

Волков и его «клячи» приостановились.

— Пока мне известно, что он со всеми своими спасателями и женой находится на борту подлодки «Туман». Кстати, она очень близка по параметрам нашей субмарине «Новороссийск», спущенной на воду ещё в две тысячи тринадцатом году. Видимо, конструкторская мысль в близких числомирах работает в параллели. В данный момент лодка — самое безопасное место для наших парней.

— Не будут же они всё время жить на её борту.

— Разумеется, их высадят где-нибудь, но пока что у нас есть несколько дней спокойного числоплавания. Шёл разговор, что Миранда возьмёт Прохора с Павлиной к себе. Папаша позаботится, чтобы сынок чувствовал себя в безопасности.

— Повезло, — усмехнулся Волков, — что у него такой папаша. Не могу представить, чтобы наш замминистра обороны отдал приказ грохнуть забугорные суда и самолёты ради спасения сына.

— Они живут по другим законам.

— Нам бы такие, глядишь, забыли бы и о терроризме, и об американских притязаниях на мировое господство. Но если Охотники добрались до их Сианезии и аж до верхушки ВМС и ВВС, то они доберутся и до России.

— Россия в сорок четвёртом превалитете называется Белросью. Кстати, Белоруссии там нет, она и Россия — по сути, одно государство.

— Какая разница.

— Я предупрежу братца, — Саблин поцокал языком, — Шаблюку.

— Нормальная хохляцкая фамилия, — пожал плечами Волков. — Не Бандера же?

Саблин улыбнулся.

— Тронулись, парни.

Волков кивнул спутникам, они вышли.

— Я тоже пойду, — сказал Костя.

— И я, — сказал Пётр Фомич. — Почищу пару сочленений и дособеру программер.

— Что?

— Это я его так назвал, — смутился инженер. — Там с меркабой был компьютер и электронное устройство с антеннами, которое работало как возбудитель низкочастотных колебаний. Я его разобрал и скоро соберу. Потом возьмусь за компьютер, там много чего записано.

— Работайте, Пётр Фомич.

Саблин и Валерия остались одни.

— Долго нам ещё мучиться? — слабо улыбнулась женщина.

Саблин обнял жену.

— Будем ждать… и надеяться. Сейчас нельзя делать резких движений. Главное было и остаётся — спасти наших загулявших путешественников, поэтому будем активно работать с Прохором-44.

— А потом?

— Потом суп с котом.

Валерия высвободилась, нахмурила брови, и Данияр добавил:

— ДД прав: если мы хотим жить, надо покончить с Владыками. Либо они нас, либо мы их, третьего не дано. Я бы очень хотел, чтобы ты осталась в стороне.

— Ещё чего! — рассердилась Валерия. — Женщины во всех войнах принимали участие и, знаешь ли, воевали не хуже мужчин!

— Это правда, — улыбнулся Данияр. — Чем будешь заниматься?

— Обед готовить, Сергей Николаевич продукты привёз. Покормлю спящих.

— Позовёшь.

Валерия занялась кухней.

Данияр заглянул в спальню, присмотрелся к бледному лицу Прохора, виновато сморщился.

— Потерпи, Кириллыч, вызволим мы вас.

Мягко прозвонил браслет айкома. В ухе щёлкнула клипса динамика: сработал скремблер, отсекающий любое прослушивающее устройство.

— Кто? — озадаченно спросил Саблин.

— Своих узнавать надо, — заговорил на английском гортанный голос.

— Талгат! — расплылся в улыбке Данияр.

— Он самый.

— Рад слышать. Ты случайно не в России?

— В Соединённых Штатах по заданию Дмитриевича.

— По заданию?

— Нашёл кандидата в Администраторы нашего второго числомира.

Саблин сел.

— Ничего себе новость! И кто он?

— Президент корпорации «Элстоу», миллиардер, как водится, один из столпов американской экономики, председатель ФРС. И фамилия у него соответствующая — Эллисон, Марк Эллисон.

— Админ-22 его…

— «Братец во числе».

— Что собираешься делать?

— Искать к нему подходы. Если мы не упредим переход двадцать второго в своего второго «родственничка», будет худо.

— Думаешь, нам удастся это сделать?

— У нас нет другого выхода.

— Что ж, будь осторожен, у этого парня охрана должна быть как у президента Штатов.

— Ничего, прорвёмся.

Голос Талгата — а скорее всего это был Таглиб, его одиннадцатый «родич», друг ДД, — сделался тоньше шёпота, исчез.

Шёлкнул скремблер, подтверждая, что линию никто не прослушивал.

— Шоб ты рэпнувся, гэпнувся да перекондубасывся! — вслух проговорил Данияр, имея в виду таинственного Админа-22, чья трансперсональная линия и формировала числород Владык.

До вечера он занимался с Лерой, ухаживал за Прохором, а потом и прогулялся по лесочку в сопровождении Кости и Валентина. Полюбовался на белоснежную меркабу, даже в нерабочем состоянии производившую впечатление скрытой силы. Побывал у озера, где Ёсипыч показал ему лагерь егерей.

Вечером связался с Данимиром, выслушал его доклад о появлении новых админовских ищеек.

«Надо в первую очередь заняться Глыбой, Иначе он всё время будет засылать к нам свою киллерскую сволоту».

«Надо, — согласился Саблин-11. — Но у нас на руках Прохоры с жёнами… а теперь ещё и сорок четвёртый… и тоже с женой… беременной к тому же».

«Тебе не кажется, что это символично?»

«Что?»

«Мы во всех превалитетах составляем пары: ты, я, Прохоры… это же шанс выжить человечеству, минуя стадию голубизны».

«Куда это тебя повело?»

«Понял, отбрасываю грешные мысли».

«И всё же Глыбу надо нейтрализовать как можно быстрее».

«Тогда надо забыть о возвращении наших ребят».

«Что ты предлагаешь?»