полноватом мужчине. Он задрожал всем телом, но стоило ему перевести взгляд на ангела, как он упал на колени.

— Ваше величество! — прокричал он, пока на его глазах начали наворачиваться слёзы, — Я ничего не сделал, всё это навет! Кому вы поверите, мне или этому чужеземцу⁉

— Не бойся, дитя, — подплывший к нему ангел аккуратно опустил ему на голову свою длань, — ты можешь быть честным, расскажи нам о своих грехах.

— Я, я… не могу, — забормотал он, — нельзя отдавать наши земли чужакам. Мои люди, мой город страдает из-за выскочки, — ещё более невнятно начал говорить он, — я…

Ангел, всё так же держа мужчину за голову, запустил вторую руку ему под богатый камзол, расшитый драгоценными камнями и золотыми нитями, чтобы извлечь из-под него простенький на вид амулет. Резкое движение, разлетевшиеся по полу звенья серебристой цепочки, и глаза мужчины стали стеклянными, а сам он начал говорить монотонным голосом.

— Бастард высокомерного Талдорца мешал моим делам, — смотря в никуда вещал он, — грузы перестали идти через мой порт, всех отправленных для его контроля людей он перевешал. Надо было его устранить, а Эльтира предложила отличный план, её подчинённые всё сделали как надо, а мои замели следы. Он должен был сдохнуть, но мне сказали, что пропитанная мучениями плоть аасимара подарит мне долголетие, поэтому я приказал отправить его на нижние уровни тюрьмы. Мой личный палач и верные мне стражи никому ничего не сказали. Малолетняя дура королева не должна была ничего узнать.

Сказать, что в гостиной наступила тишина, не сказать ничего. Кажется, я даже слышал, как пролетела муха за окном.

— Зачем ты так поступил с Мурадином Мягкий Шаг? — решил получить дополнительную информацию я.

— Грязный коротышка должен был быть благодарен мне за то, что я обратил внимание на его железки, — без тени эмоций ответил будущий труп, — но он был слишком упёртым. Пришлось похитить его и пригрозить остальным, но и они не послушали меня. Всех их я продал в Язву, а товар пока спрятал.

— Ах ты поганый кусок дерьма! — с необычайной для своих размеров скоростью, Мурадин перепрыгнул через сразу несколько препятствий и набросился на лорда Мандеварика.

Вот только добраться до заветного горла дворфу не дал всё тот же ангел, просто выставив перед ним свою ладонь. Полный ярости Мурадин сопротивлялся, делая шаг за шагом в сторону своего обидчика, но всё же не смог противостоять чарам ангела.

— Успокойся, дитя гор, — неземным голосом произнёс ангел, — этот человек понесёт своё наказание.

— Как же так, — искренне недоумевая, спросила Голфри, — ты был дружен с моим отцом! Я вверила тебе управление двором в моё отсутствие!

— Даже лучшие среди вас, порой, ошибаются, — прозвенел ангел, — не печалься королева, ты должна оставаться сильной. Поддавшийся демонической порче должен быть наказан, — вместо привычного перезвона маленьких колокольчиков голос ангела стал подобен набату, а в свободной руке разгораться сияющее пламя.

— Постой! — успел выкрикнуть я, понимая, что сейчас будет, — Его надо допросить, он наверняка действовал не один!

Взор ангела обратился ко мне. Сияющие провалы его золотых глаз посмотрели мне прямо в душу.

— Ты прав, несущий кровь Элизиума, — сияние в его руке начало медленно тухнуть, — скажи мне человек, кто помогал тебе творить зло?

Полностью подконтрольный воли ангела бывший лорд начал говорить. Причём говорил он долго, перечисляя десятки имён и кличек, не забывая упомянуть, как они между собой связаны. От масштабов махинаций, проводимых частью аристократии Мендева, у меня начали шевелиться волосы, да по сравнению с ними, я со своими скромными попытками немного заработать выглядел как первоклассник против боксёра тяжеловеса.

Если сложить всё вместе, то выходило всё так, что часть знати и богатых торговцев с юга Мендева, прекрасно понимая, что на войне даже с демонами можно отлично заработать, решила не упускать свой шанс. Сначала они под видом оказания помощи беженцам, выкупали у них всё ценное за буханку хлеба и тёплый ночлег, потом, когда средства у беженцев заканчивались, давали денег в долг, а когда лишённые дома люди не могли им заплатить, фактически обращали в рабство, заставляя работать за скудную кормёжку. Затем они начали аналогично поступать с бежавшими из своих владений дворянами, милостиво покупая у них родовые сокровища и артефакты. Однако, как говорится, аппетит приходит во время еды и часть аристократии, решила увеличить свои прибыли, пока другая её часть с самой королевой во главе сдерживала натиск демонических орд. Работорговля, контрабанда, спекуляция ценами на оружие и еду в воюющем государстве.

Начавшийся крестовый поход ещё больше увеличил их аппетиты, ведь теперь поток денег в Мендев стал воистину необъятным. Видя, что королеве нет никакого дела до того, что происходит в её собственной столице, заговорщики потеряли всякие берега, они даже начали сотрудничать с демонами в обмен на уникальные артефакты, зелья и удовольствия. Ярким примером был амулет, которые сгорел в руках ангела, он не только скрывал греховную сущность носителя от взора посланцев небес и священников, но и позволял игнорировать «воодушевление» от близости вестников Иомедай и прочих богов.

— Это, — без сил опустившись на стоящее неподалёку от неё кресло, королева Голфри скрыла лицо руками, — это невозможно. Все они утверждали, что верно служат мне, клялись в этом, говорили, что для них дело крестового похода важнее жизни, что они готовы отдать её за Мендев и весь мир.

— Ваше величество, — приблизился к ней хмурый Максимус, — я и мои люди готовы оказать вам всяческую поддержку в деле очищение столицы от грязи.

— Я благодарна вам герцог, — подняла уставшие глаза на деда она, — в столь тёмный час мне понадобится любая помощь.

— Тогда, надо как можно скорее отправить отряды на захват всех, чьи имена назвало это ничтожество, — решил вставит ремарку я, — пока они не узнали о произошедшем и не разбежались.

— Верно, — вскочила со своего места Голфри, и, пылая энтузиазмом, посмотрела на меня, — Гаспар, Григор, Колин, немедленно закройте городские ворота и порт, и подготовьте войска, — переведя взгляд с моего лица на торс, королева тут же отвернулась, — мне нужны все верные крестоносцы!

— Будет