Обрадовавшись находке, я по-турецки усаживаюсь на пол и достаю первый альбом. Первые фотографии вызываю улыбку. Это фотоальбом Богдана, когда его усыновили, потому что на всех фотографиях со своим приемным отцом. Судя по достопримечательностям за их спинами, Коршунов много путешествовал. И судя по довольному лицу и широкой улыбке, он был счастлив. Сейчас Богдан так широко не улыбается. Точнее улыбается, но по праздникам. Я по пальцам одной руки могу посчитать, сколько раз он мне так от души улыбался.

Второй альбом вызывает у меня досаду вперемешку с ревностью. Я понимаю, прошлое никуда не деть, не вырезать и не забыть. Оно есть у каждого человека.

Свадебный альбом Богдана и его Полины смотрю без энтузиазма. Фотографии красочные, лица жениха и невесты счастливые. Они еще верят, что будут вместе долго и счастливо в окружении детишек. Влюбленный взгляд Коршунова и такой же обожающий взгляд Полины вызывает приступ тошноты от приторности. Я в итоге не досматриваю фотографии. Слишком сладко. Слишком горько.

Последний альбом беру без настроения. Он меня и не впечатляет. Какие-то групповые фотографии незнакомых людей. Много снимков с каких-то встреч, вечеринок. Кое-где я вижу Коршунова одного, где-то он с Полиной, а пару фотографий заставляют меня оцепенеть. Я даже несколько раз тру глаза, надеясь, что у меня визуальная галлюцинация, но нет. Сразу чувствую опустошенность и разглядываю до боли знакомое лицо. Красивое лицо. На фотографии, где запечатлена компания успешных людей, присутствует моя сестра. Не в обминку с Коршуновым. Она просто стоит рядом, а с другой стороны от него стоит Полина. Обе улыбаются. Богдан серьезен.

Как эти трое связаны друг с другом?

Может Лида действительно родила от Коршунова…

Если это так, то все заявления Богдана о бесплодности и сам тест на ДНК – это ложь?

У меня начинает жутко болеть голова. Я вытаскиваю одну фотографию и забираю ее себе. Когда Коршунов вернется, у нас с ним предстоит долгий и неприятный разговор.

– Богдан –

Захожу в ресторан, меня тут же встречает администратор. Он знает меня в лицо, поэтому не спрашивает о брони столика. Жестом руки приглашает следовать в зал. В самом зале людей мало, неудивительно, в этом месте ближе к вечеру становится многолюдно, что негде яблоку упасть и нет свободных мест. Сейчас в полдень зал заполнен наполовину.

Меня провожают к столу, расположенный в укромном месте. Тебе будет видно всех, но мало кто заметит тебя. Взгляд замирает на женщине. Ее поза напряжена, а судя по тому, как она без конца крутит ножку бокала, нервничает. Это настораживает. Еще на что я обращаю внимание, это на внешний вид. Одежда свободного кроя, скрывающая фигуру. Я-то точно знаю, что скрывать там нечего, ибо все там идеально.

– Привет, – тепло приветствую.

– Привет, – на меня вскидывают серые глаза и улыбаются. – Давно не виделись.

Я по привычке нагибаюсь, чмокаю Полину в щеку, положив ладонь ей на спину. Она принимает мой жест как данность, словно между нами ничего не изменилось и документы о разводе у наших юристов не лежат.

– Я, если честно, удивлен твоим приглашением, – сажусь напротив Полины, открываю меню.

– Может быть я соскучилась, – зачем-то начинает кокетничать жена. Бывшая жена. Почти бывшая.

– Правда? – изображаю удивление, при этом не скрывая усмешку.

Полина не отвечает. К нашему столику подходит официант. Мы делаем заказ. Полина заказывает много чего, словно неделю не ела. Берет и первой, и второй, и сладкое и еще просит большую чашку чая. Заметив мой шокированный взгляд, смущенно улыбается и опускает глаза. А я жду объяснений, потому что моя Полина никогда себе такое обжорство не позволяла. Она строго соблюдала норму калорий, а если где-то хватала излишки, тут же начинала истязать себя в спортзале. Ей было важно выглядеть тростиночкой, чтобы любое платье сидело идеально.

– Вижу, у тебя много вопросов ко мне, – от скромной улыбки появляются ямочки на щеках, сводившие меня раньше с ума пока Полина сильно не похудела.

– Я просто удивлен, обычно ты считала каждый кусок, который съедала, а тут пошла в разнос. У тебя депрессия? Стресс?

Она смеется. Заливисто. Слегка откидывает голову назад, не прикрывает рот ладошкой, весело сверкает глазами. Она изменилась. Она стала той, в которую я когда-то до беспамятства влюбился. Нет в ней той надменности, сквозившей во взгляде последние несколько лет. Как и высокомерия. Полина стала проще, более открытой и дружелюбной.

– Не смотри на меня, как на сумасшедшую, – Полина берет бокал с водой и делает глоток. – Хотя я, наверное, сумасшедшая, но я счастлива.

– Я рад за тебя. Последнее время мне было тревожно, по поводу того, как ты и что с тобой, сейчас будто камень с души упал. Мы можем начать жить с чистого листа, помня самые светлые моменты, которые нас связывали.

Я против воли вспоминаю Надю. Она появилась в моей жизни с Верой недавно, а ощущение, будто мы вместе сто лет. С каждым днем я все сильнее и сильнее привязываюсь к этим девочкам, уже не представляя свою жизнь без них.

Возможно, благодаря им, я безболезненно переживаю развод с Полиной, с которой думал прожить долго и счастливо, несмотря на то, что у нас не получалось родить ребенка. Я думал, что отсутствие детей не подведут к краху наш брак. Увы.

– Боюсь, есть кое-какие обстоятельства, не позволяющие нам с тобой расстаться.

Возникшая загадочная пауза заставляет меня напрячься и сконцентрироваться на жене. Что-то в ее тоне настораживает, а нехорошее предчувствие начинает сосать под ложечкой. Я сжимаю зубы, сдерживая себя от желания устроить допрос Полине с четкими ответами, туман в ее разговоре раздражает.

– Ближе к теме, Полина, – тихо прошу жену не тянуть резину.

Она не спешит раскрывать карты, потому что к нам направляется официант с подносом. И пока он расставляет тарелки, я пытаюсь по лицу а-ля бывшей жены понять, о чем она собирается мне рассказать. Что за, черт возьми, обстоятельства, которые не позволят нам разойтись в разные стороны.

– Богдан, – Полина задерживает дыхание.

Она волнуется, ее с головой выдает мимика и суетливые движения рук. Я жду. Терпеливо жду. Знаю, что давить на своего собеседника нет смысла, пока он сам не будет готов все рассказать.

– Не буду тебя томить.

Примирительно улыбается, тянет руку к моей руке. Накрывает ее, легонько сжимает, при этом пристально смотрит в глаза, гипнотизирует. Только эти манипуляции на меня совсем не действует, к счастью. Я могу только сделать вид, что очарован.

– Я беременна.

Я на время теряю дар речи. Не потому что ошарашен новостью, а просто выбит наглостью жены. То есть она ушла от меня, подала на развод, а теперь явилась как ни в чем не бывало и заявляет, что ждет ребенка. Банального вопроса «От меня?», естественно не звучит. Я просто разглядываю застывшее лицо Полины и пытаюсь понять, какую игру она затеяла. И мысли совсем не радостные возникают.