– Опасность, – усмехнулась я.– Тут очевидно.

– А в чем она заключается, господин Шарик, – спросила Аливия, а мне показалось, что она разговаривает с собачкой.

Шарик молчал.

– Рифму подбирает или творческий кризис, – усмехнулась я. – Он часто так зависает, когда у него проблемы с рифмой. У меня так однажды было на контрольной. Нам дали возможность предугадать событие, которое произойдет в конце урока, и он завис…

Я посмотрела на трещину, которую он получил заслуженно.

Я получила свою тройку, исключительно потому что наплела что-то туманное и от себя. Прошла неделя. Сижу, учу заклинание изменения цвета, как вдруг со стола такое гордое: “Я знаю, что произойдет, седой мужчина в дверь войдет!”. Я сначала не поняла, а потом до меня дошло, что это относится к уроку прорицания, в конце которого в кабинет вошел ректор, чтобы объявить о собрании студентов. А однажды у него был кризис. Он ныл два месяца, что исписался, что все рифмы уже были, что нет вдохновения, и жизнь дерьмо.

Аливия усмехнулась и покраснела. Все-таки разница между воспитанной леди и магичкой была огромной.

– Если письма вдруг достали, беда придет… эм… откуда не ждали! – внезапно произнес шарик, а я махнула рукой. Связываться с прорицанием – гиблое для психики дело.

Я помню, как он мне такой ужас рассказывал, а как потом выяснилось, это его любимое стихотворение. Я потом нашла его в библиотеке в сборнике стихов. А я думала, что это про меня и про мое будущее. И три месяца лежала почти покойником, глядя пустым взглядом в потолок.

– А что ты ищешь? – спросила Аливия, заглядывая в книгу.

– Мы не только напишем ответ, мы еще его приправим магией. На всякий случай, – усмехнулась я.

– Я тут подумала… Может не надо? – робко спросила сестра, положив руку на книгу. – А вдруг он правда в тебя влюбился? Вдруг этот таинственный маркиз влюбился, а мы ему пакость?

Я посмотрела на сестру.

– А ты знаешь, что Мэрайа Далтон отказала одному барону, и тот бросился с моста! – воскликнула Аливия.

– Ну вообще-то, – заметила я. – Бросился он  моста из-за долгов. А Мэйри Далтон была завидной невестой с хорошим приданным. И о любви тут речи быть не могло!

Мой палец держал закладку, а я положила книгу на стол, достала несколько зелий и порошков.

– Ты что делаешь? – спросила Аливия, когда я мешала порошки в нужных пропорциях, капая на них зельями. Несколько капель окрасили порошок в зеленый.

– Готово! – усмехнулась я. – Неси конверт! Сейчас пишем ответ.

– А что это за порошок? – спросила сестра, когда я осторожно сгребала его в кучку на столе.

Аливия сбегала за конвертом.

Я написала пару строк, что-то из серии: “Ах, я другому отдана и буду век ему верна!”, засыпала магический порошок и запечатала конверт.

– Это – краска магическая. Несмываемая, – усмехнулась я, глядя на бледную Аливию. – Сейчас любовь пройдет! Если такая вообще была…

Я задумалась. Видеть меня он нигде не мог. Следовательно, это попытка дискредитировать меня. Неужели за ним стоит обиженная Жаклин? Ну, даже если так, то письмо нужно отдать.

Теперь нужно передать письмо. Так, чтобы выяснить как можно больше, и чтобы никто не заподозрил, – задумалась я.

– А ты в служанку переоденься! – предложила сестра. Она была взволнована. В ее скучной жизни благовоспитанной леди было мало приключений. А тут прямо детектив!

Идея мне понравилась.

– Сейчас! У меня есть платье! – обрадовалась Аливия.  – Оно очень похоже на платье служанки! А еще я знаю, где сушатся передники.

Ей понадобилось минут десять, чтобы принести унылое платье.

– Я в нем езжу в гости к тетушке, – вздохнула Аливия. – Надеюсь, оно тебе подойдет!

Она направилась за передником, а я пока надевала платье.

– Господин… – приторным голосом протянула я. – Моя госпожа просила вам передать вот этот конверт!

И, главное, завязать диалог. А чтобы завязался диалог между слугами, нужно строить глазки и быть прехорошенькой. Какой слуга, пришедший по поручению в чужой дом, не захочет познакомиться с миленькой служаночкой.

Я прокашлялась. Нужно говорить, как птичка. Быстро и писклявенько. А у меня это не получалось. Несколько раз я пробовала перед зеркалом, глядя на то, как платье не сходится на груди.

Пока Аливия искала передник, я скрутила себе на голове скромную дульку.

– Господин, – снова прочирикала я, пытаясь строить глазки. Но получалось так, словно ротвейлер пытается казаться болонкой.

Если честно, я была ужасно зла. У меня даже сомнений не осталось, что все это – проделки Жаклин, которая не хочет отдавать мне дракона!

При мысли об Альдиваре, внутри что-то заворочалось и вспорхнуло, словно бабочки в животе.

Я на секунду представила его удивление, когда письма будут уничтожены, а он узнает, что его подруга и страшненькая невеста – это один и тот же человек.

Перспективы стали внезапно интересными. Но я тут же отогнала от себя мысли о свадьбе.

Сглатывая комок гордости, я понимала, что хочу его. Я хочу себе такого мужа. Именно такого. А не лорда Ярдли, за которого, чувствую, мне придется выйти вместо сестры, если компромат будет обнародован.

– Не расслабляйся! – ущипнула я себя. – Дракон очень хитер и опасен! Он таких, как ты по сто штук видел!

Но сердце сладко заныло при мысли, что сегодня у нас назначена встреча.

– Отчего счастливый взор? – пискнул шарик за моей спиной. – Скоро ждет тебя позор! Опозорят знатно, да уж! Ты потом не выйдешь замуж!

ГЛАВА 29

Альдивар.

Это  имя таяло льдинкой на губах, а я вздохнула. Но тут же взяла себя в руки! Влюбляться во врага семьи – плохая примета.

– Нашла! Правда, мятый! – смутилась сестра.

– Сойдет! Сейчас разглажу! – схватила я фартук, пуская маленькое заклинание утюга.

Складки распрямлялись, а я встряхнула фартук, который выглядел так, словно его утюжили часа два.

– Теперь понятно, почему магички всегда красивые, – с завистью вздохнула сестра. – А я как из кареты не выйду, платье сзади всегда мятое!

Я повязывала ленты на поясе, видя, как они подчеркивают фигуру.

– Готово! – посмотрела я на себя.

– Погоди! – произнесла сестра, выбивая пряди волос из моей гульки. – Все горничные выглядят немного взъерошенными.

Я посмотрела на себя в зеркало, видя уставшую горничную.

– Отлично! Можешь идти! – вздохнула Аливия, подбегая к окну и глядя на улицу: “Не ушел! Дежурит!”.

Я взяла конверт, спрятала его в карман.

Погоди! Раз это тайное письмо, то ты должна как бы выйти под предлогом! Возьми половичок! Дескать ты вышла его хлопать, а тут письмо.

– Я не знала, как ведут себя горничные. Но пришлось