— Ничего, сэр, — ответил он поспешно. И тут же шмыгнул прочь от моего кабинета.

У меня был очень насыщенный день — пришлось наверстывать время, потраченное на Смитсонов, и я выкинул эту встречу из головы.

Следующие несколько недель моя работа шла по устоявшемуся распорядку. Время от времени я ходил в часовню, еженедельно посещал еврейские собрания. Приближался Песах, который в тот год был почти одновременно с Пасхой. Раввин рассказывал об истории праздника, об опресноках и поспешном исходе из Египта. А я думал о том, что по сути то же повторялось на протяжении всей нашей полной невзгод истории, о том, что Египет случается в разных странах, а у фараона множество имен и говорит он на всяческих языках.

Через несколько недель, незадолго до пасхальных каникул, я снова увидел Джорджа у своего кабинета. На сей раз я решил непременно поговорить с ним. Но тут я увидел шагавшего по коридору Джеймса Тернкасла: он подошел к Джорджу, положил ему руку на плечо и быстро увел его. Этот эпизод меня насторожил, но я опять не понял, почему именно.

На следующее утро, когда я сидел после школьного собрания у себя в кабинете, в дверь постучали. Это была наша экономка. Вид у нее был взволнованный.

— Сэр, — выпалила она, — Джордж Тилбери пропал. Он не отозвался на перекличке… и…

— И что? — спросил я и услышал, как оглушительно колотится мое сердце.

— Его постель нетронута. — Она чуть не плакала. — А вся его одежда на месте. — И тут она разрыдалась.

— Нужно немедленно начать поиски, — сказал я. Я пытался скрыть волнение, но в душе уже поселилось дурное предчувствие. — Я попрошу всех старшеклассников собраться в зале.

Что и было немедленно сделано: через десять минут после визита экономки я уже рассказывал ученикам и некоторым из преподавателей об исчезновении Джорджа Тилбери. Доктор Рейнольдс взял на себя поиски на территории школы и во всех надворных постройках, а я повел группу мальчиков осматривать саму школу. Мы договорились собраться снова перед обедом, если Джордж до этого не обнаружится.

— Нам нужно его найти, — сказал я, стараясь скрыть охватившую меня панику.

Одна поисковая партия отправилась на территорию, а я повел свою группу по всем закоулкам школьного здания. Перед обедом мы все встретились. Не удалось обнаружить ничего. Я велел продолжать поиски, пока не стемнеет. К тому времени стало окончательно ясно, что Джордж Тилбери просто исчез.

Дальше мне трудно продолжать писать. Я пытался перечитать уже написанное, но без слушателя, и я твердо знаю, что это не вымысел. В тот день Джордж Тилбери пропал, и все изменилось.

19

Ребекка Моррис сумела отыскать девонскую тетку Джеймса Тернкасла. Она нашла лечебницу, где лечили Джеймса, но попасть туда ей не удалось, потому что к нему пускали только родственников. Администратор дал ей имя и адрес тетки Джеймса, у которой и следовало все узнавать. Опасаясь отказа, Ребекка не стала письменно договариваться о встрече, а просто поехала туда. Мисс Тернкасл жила недалеко от морского побережья, на роскошной вилле, вокруг которой имелся обширный и отлично ухоженный сад, но чугунные ворота вход не преграждали, лай собак не доносился. Садовник видел машину, но ее не остановил, поэтому она подъехала по гравиевой дорожке прямо ко входу, позвонила в колокольчик на дубовой двери. Горничная в форме открыла ей и осведомилась, что ей угодно.

— Могу я повидать мисс Тернкасл? — спросила Ребекка.

— Она вас ожидает?

— Нет, я заехала на удачу. Я — знакомая ее племянника Джеймса, — сказала она.

Она понимала, что рискует, но ничего другого не могла придумать.

Горничная пригласила ее войти и подождать в холле. Ребекка оглядела обшитые панелями стены. Но понять, что за человек живет в таком доме, не могла. Горничная вернулась быстро и чуть ли не умоляла проследовать за ней. У Ребекки создалось впечатление, что к мисс Тернкасл давно никто не заглядывал.

Она сидела в гостиной на стуле с высокой спинкой, хотя вокруг было множество удобных кресел и диванов. Ей идет так сидеть, подумала Ребекка. Вид у дамы был чопорный, явно улыбка на этом лице никогда не появлялась, верхняя губа презрительно кривилась, ноздри слегка раздувались. От нее буквально разило благочестием.

— Вы — знакомая Джеймса? — произнесла она.

Сесть она Ребекке не предложила. Пожелала сохранять позицию допрашивающего.

— Да, — ответила Ребекка. Она предпочла, пока оставалась такая возможность, не вдаваться в подробности.

— Этот юноша оказался сплошным разочарованием для родителей, — сказала мисс Тернкасл. И фыркнула, как бы ставя точку. — Мой брат дал ему все.

«Все, кроме любви», — подумала Ребекка. Она ждала, что скажет мисс Тернкасл дальше. Ей нужно было узнать о Джеймсе как можно больше, а тете, видно, очень хотелось высказаться.

— Я вызвалась заботиться о нем, пока они за границей, — сказала она, — и это, доложу я вам, неблагодарное занятие. Мальчик не знает, что такое признательность.

Интересно, подумала Ребекка, за что ему быть признательным. Но мисс Тернкасл и сама собиралась об этом рассказать.

— На каникулах я брала его в свой дом. В еде недостатка не было, а ест он немало. У него была своя комната, и его полностью обслуживали. Он почти все время хандрил. Никаких друзей не завел. Что вполне понятно, — подытожила она. Сесть Ребекке она так и не предложила. — Так что же вам надо? — спросила она.

— Я слышала, Джеймс заболел. Хотела узнать, что с ним и как он себя чувствует.

— Не знаю, можно ли назвать это болезнью, — сказала дама. — Говорят, у него был срыв, хотя он, конечно, мог и притвориться. Джеймс любит приврать.

— Но отчего у него мог случиться срыв? — не отступалась Ребекка.

— Если это и в самом деле срыв, как они говорят, дело, наверное, в чувстве вины. Всякий срыв, он из-за вины. Из-за вины… — Мисс Тернкасл произнесла это с особым удовольствием, растягивая каждый слог. — Ему есть из-за чего чувствовать себя виноватым.

Ребекке показалось, что она почти у цели.

— Из-за чего, например? — спросила она.

— Из-за чего? Я же вам уже сказала. Из-за того, что он подвел отца. Разве этого недостаточно? Не представляю, как мальчик может жить с таким грузом.

Ребекке очень хотелось свернуть старухе дряблую шею. Она устала стоять, но сесть не решалась. Духу не хватало.

— Вы его навещаете? — спросила Ребекка.

— Была один раз, — сказала дама, — но он не был мне рад. Больше я не поеду.

— А его родители?

— Разумеется, я им написала, обрисовала ситуацию. Они просили держать их в курсе, и я выполню их желание.

Ребекка не видела смысла продолжать визит. Она не была готова выслушивать мисс Тернкасл, вываливавшую на нее свое раздражение. Она и сама была в подавленном состоянии. Рассчитывать, что она узнает у тетки какие-то подробности о Джеймсе, не приходилось. Ей необходимо придумать какой-то предлог, чтобы попасть в клинику. Снова встречаться с мисс Тернкасл ей не хотелось.