– Ах, этот, – кивнул Оникс. – Да, Трент Ферран – его брат, но не родной, сводный. Отец Трента усыновил в свое время Дрю и воспитал как своего собственного сына. Одно время Трент был гвардейцем Льва и служил под началом моего кузена, лорда Фроста, а потом предал нас. Яростный парень, его даже головорезы Мюллера опасаются. И если он с тобой сумел проделать такое…

– Он слишком силен для человека, – задумчиво проговорил Оба, глядя на свою висящую на перевязи руку. – Слишком силен. Но все же он, как ты говоришь, обычный человек, я правильно тебя понял?

Оникс кивнул, затем подошел ближе и молча, внимательно присмотрелся к шрамам на отцовской щеке. Осторожно провел по ним кончиком пальца.

– А эти шрамы? Они тебе тоже достались от Рыцаря Волка?

– Ага, – недовольно пробурчал Оба. – И, как я уже сказал, дальнейшие разборки с тем парнем у нас еще впереди.

– Раны до сих пор не затянулись до конца. Ты давно получил их? Когда вы попали в засаду?

– Дней пять тому назад, – ответил Верховный лорд из Браги. – Знаешь, я хочу, чтобы меня осмотрел твой магистр.

Оникс удивленно зарычал, приподняв верхнюю губу.

– Пять дней! Оставленные человеком шрамы за такое время проходят без следа. А твои не прошли, и это может означать только одно.

Оникс отошел от отца, налил в свой кубок еще вина и жадно осушил его. Оба приблизился к висящему на стене зеркалу и принялся рассматривать себя в нем.

– Так что же это означает? – спросил он.

– То, что Ферран больше не человек.

– Не говори загадками, Оникс, мне сейчас недосуг их разгадывать. Я устал с дороги. К тому же ты даже не удосужился послать кого-нибудь, чтобы встретить меня в Хайклиффе, этого от тебя я, честно говоря, не ожидал.

– Если ты этого еще не заметил, отец, мы очень крепко здесь завязли. Стурмландцы оказались гораздо более крепким орешком, чем можно было ожидать. А когда мы думали, что их столица, Айсгарден, уже в наших руках, ее перехватил прямо у нас из-под носа этот чертов некромант.

– Что еще за некромант?

– Его прозвище Черная Рука. А вообще-то он лорд-кабан из Дейлиленда, был близким другом Волка, пока не ушел с головой в черную магию. Мои люди боятся приближаться к промерзшим стенам Айсгардена: говорят, что Черная Рука способен поднимать мертвецов из могилы.

– Суеверные люди чего только не болтают, – рассмеялся Оба. – Я думаю, этот Черная Рука просто ловкий иллюзионист, фокусник. Направь свою армию в Айсгарден, не мешкая. Сокруши стены и вытащи наружу этого Кабана. Тогда и увидим, поможет ли ему его черная магия. Трюкач!

Оникс нахмурился. Ему лучше, чем отцу, было известно, что Черная Рука вовсе никакой не трюкач, он своими глазами видел, на что в действительности способен этот магистр. Впрочем, Оникс решил не спорить с отцом и перевел разговор на другую тему.

– Черная Рука – не единственная опасность, с которой мы столкнулись в Стурмланде. У подножия гор остается армия Белого Медведя из Айсгардена, и нам никак нельзя повернуться к ней спиной. Армией командует герцог Берган, лорд из Брекенхольма. Вот почему я не мог послать эскорт за тобой в Хайклифф, теперь ты понимаешь?

– Ты сказал, что Трент Ферран больше не человек, – усмехнулся Верховный лорд Оба, разворачивая разговор в свою сторону. – Поясни, что ты имел в виду.

Оникс подошел к горящему очагу, присел на корточки рядом с ним.

– Лукас снюхался с шаманом Лесовиков по имени Черное Сердце, – начал он, глядя на язычки пламени.

– Кто такие Лесовики?

– Дикари из леса. Кровожадные каннибалы.

– Шаман, говоришь? Это что-то вроде их магистра?

Оникс взял стальную кочергу, поворошил угли – к потолку палатки взметнулся целый рой искр.

– Магия, которую используют наши магистры, ничто по сравнению с дикой древней магией шамана Лесовиков. Черное Сердце с помощью отрубленной руки Дрю Феррана создал новых тварей, их называют Дикими Волками. Это не люди и не оборотни.

– Новая порода Волков? – удивленно воскликнул лорд Оба, стоя у противоположной стороны очага.

– Это пародия на настоящих верлордов, отец. Скорее звери, чем люди, – покачал головой Оникс. – В церемонии, которую с благословения Лукаса устроил Черное Сердце, приняло участие около двадцати дикарей, и каждый из них превратился в такого «Дикого Волка». Я видел, что случается с теми, кому удалось выжить после их нападения. Если покусанные Дикими Волками люди не умирают от ран или воспаления, они сами становятся такими же тварями. Укусы Диких Волков заразны.

– И ты полагаешь, что Трент Ферран – один из таких выживших?

– Если Рыцарь Волка сумел оставить на твоем лице такие раны, то да, – ответил Оникс, указывая кочергой в сторону отца. – Эти раны нанес тебе не человек, такое мог сделать только оборотень.

С досады Оба швырнул свою чашу в огонь и воскликнул:

– И все это по милости юного льва-идиота Лукаса? Вот еще одна веская причина, чтобы смести поганой метлой с лица земли и его, и всех его приспешников. Ты знаешь, для чего я приехал сюда, Оникс?

– Слухи по Семиземелью расходятся быстро.

– Союз лордов-котов распался. Теперь Пантеры, Львы и Тигры каждый сам за себя. И у каждого отныне свои союзники.

– Это кажется невероятным. Как такое могло произойти?

– Твоя сестра, – со злостью выдохнул Оба.

– Ты ошибаешься, отец, – покачал головой Оникс. – Я хорошо знаю Опал. Она никогда не предала бы наш союз. Опал – одна из нас.

– Была. Теперь нет.

– Что она натворила? – нахмурился юный Зверь из Баста.

– Она приплыла домой, на родину, привезла с собой Волка и привела его в Леос, причем прямо на Совет Старейшин. А потом очистила там перед всеми свою совесть…. Так она сказала.

– Свою совесть?

– Полагаю, ты понимаешь, о чем я говорю, сынок. А если нет, поройся в своей памяти.

Оникс немигающими глазами уставился на отца, затем шепотом произнес всего одно слово:

– Табу?

Услышав имя юной Тигрицы, которую обвинили в убийстве ее возлюбленного, Оба мрачно усмехнулся. На самом деле убийцей был Оникс.

– В Басте не осталось больше призраков прошлого, сын мой. Перед Советом Опал рассказала буквально обо всем – о смерти Чанга, ложном обвинении, которое предъявили Табу, и о той роли, которую во всем этом сыграли Львы.

– Следовательно, Львы теперь наши враги? – сказал Оникс. – Но это невозможно! Верховный лорд Леон всегда был самым верным твоим союзником, и вы же вместе с лордом Тигарой изначально поделили власть в Басте. Ну, ладно, то, что мы теперь воюем против Тигров, я еще могу переварить; в конце концов, они всегда держались наособицу и не одобряли наши методы, с помощью которых мы усмиряли других оборотней, не нашей породы. Но Львы?