Опал доверяла юному вервольфу и надеялась, что он в такой же степени доверяет ей самой. С Волком все понятно. Но вот его ближайший друг, лорд-акула… К нему Пантера испытывала совершенно иные чувства. Опал не забудет, что не кто иной, как Вега, угрожал лишить жизни ее детей, и когда-нибудь он еще заплатит за это.

Окружавшие короля придворные дружно рассмеялись, когда Фейсал поднял в воздух свою старшую, десятилетнюю дочь Кару и принялся рычать, прикидываясь, что вот-вот трансформируется и съест ее. Младшие в это время облепили отца, словно муравьи. Они ползали по его груди, тянули за края тоги, грозили повалить с ног. Наконец, Фейсал действительно с радостным криком повалился на разбросанные у его ног подушки и тут же скрылся под массой копошащихся крошечных ручек и ножек. Придворные вновь рассмеялись. Опал нервно вздернула нос и перевела взгляд на ночную Азру.

– Вас раздражают дурачества короля, миледи?

Опал узнала этот голос. На балконе к ней присоединился Джоджо, человек, завоевавший своей храбростью уважение при дворе Фейсала.

– Мне нравится, когда мужчина играет со своими детьми, – недовольным тоном ответила Опал. – Меня раздражают облепившие его придворные льстецы и подхалимы. Противно смотреть, как они пресмыкаются перед его величеством.

– Но разве не так ведут себя подчиненные перед своими владыками?

– Подхихикивают и поддакивают только неспособные ни на что лизоблюды, – презрительно усмехнулась Опал. – Настоящие люди совершают поступки, которые возвышают их в глазах своего владыки.

– Но не так-то легко таким людям привлечь к себе внимание этого владыки. Вот такие подхалимы первыми позаботятся о том, чтобы не дать им пробиться. Так уж устроен наш свет.

Только теперь Опал повернулась к Джоджо, который продолжал оставаться на почтительном расстоянии от нее.

По внешним признакам Джоджо не был уроженцем здешних мест, скорее был похож на земляка самой Опал.

– Ты бастиец, Джоджо? – спросила она.

– В некотором роде, миледи, – ответил он. – Я родился на острове Тэлон.

– Если на Тэлоне, значит, бастиец, – сказала Опал. – Насколько я знаю, этот торчащий из моря камень по-прежнему находится под контролем Львов из Леоса.

– Национальность оккупантов никак не влияет на отношение к ним коренного населения.

– Ого! Ты говоришь как настоящий дипломат, – заметила Опал. – Или, скорее, сепаратист.

– Если честно, я давно уже не называю Тэлон своей родиной, – пожал плечами Джоджо. – Я симпатизирую моим землякам, которые стремятся к независимости, но сам не принимаю в этой борьбе никакого участия. Тэлон для меня далекое прошлое, миледи.

– А что ты скажешь о своем будущем? – спросила Опал. – И прекрати, пожалуйста, называть меня «миледи». Так говорят льстецы и подхалимы, а тебе уже известно, как я к ним отношусь.

– Как пожелаете, – кивнул Джоджо. – Что же касается моего будущего, то оно напрямую связано с Волком. Я полностью предан ему.

Опал улыбнулась. За то время, пока она гостила у Фейсала, из разговоров с королем ей удалось немало узнать о колоритной истории стоявшего перед ней человека. В свое время Джоджо был рабом, затем гладиатором, а позже попал в услужение к лорду-козлу, работорговцу графу Кесслару. С Кессларом Джоджо исколесил весь свет, помогал своему хозяину захватывать и продавать в рабство мужчин, женщин, детей и из Лиссии, и из Баста. Когда-то Кесслар с помощью Джоджо сумел захватить юного Волка, он продал его в гладиаторы лорду Игнусу с острова Скория, но, прежде чем это произошло, Дрю в драке сумел лишить Джоджо одного глаза. На Скории Волка заставили драться на арене на потеху лордов-ящериц и их гостей – то же самое приходилось делать и самому попавшему в немилость Джоджо.

А потом Дрю устроил восстание и освободил на том вулканическом острове всех рабов и гладиаторов, в том числе и Джоджо. С того времени они стали союзниками. И Джоджо поклялся быть верным Волку в его борьбе за равенство и справедливость во всем Семиземелье.

– Вот ты, Джоджо, как раз сумел произвести большое впечатление на короля Фейсала, – заметила Опал.

– Я не делал для этого ничего особенного, просто честно исполнял свой долг. Когда Дрю оставлял меня здесь вместе с леди Шах, он объяснил, что вплоть до его возвращения мы должны сражаться за Фейсала и делать все, о чем нас попросит король.

Дрю рассказывал Опал о том, что Джоджо без ума от леди-ястреба Шах, которую он знал еще с тех пор, когда они с ней оба были в плену у графа Кесслара.

– Но я не видела здесь ни леди Шах, ни других лордов-ястребов, – продолжила Опал. – Я полагала, что хотя бы часть из них осталась в Азре. Они что, все улетели к ущелью Бейна?

– Все до одного, – ответил Джоджо, стараясь скрыть свое разочарование. – Король Фейсал послал туда, на север, графа Карстена и барона Баума, это лорды-орлы, которые командуют всеми Ястребами. Они улетели все и захватили с собой моих друзей – Крига, Табу, Бегемота, а также лучших воинов-шакалов короля Фейсала.

– Так значит, Шах тоже с ними? – спросила Опал, прекрасно зная заранее, каким будет ответ.

– Да, я же сказал, – ответил Джоджо и прокашлялся. – Все они улетели.

– Тебе, наверное, уже не терпится отправиться туда, на север, чтобы узнать, живы ли твои друзья, и леди Шах тоже?

– Когда король Фейсал будет готов тронуться в путь, я, разумеется, буду вместе с ним. Он говорит, что мы выступаем завтра утром.

– Ты действительно думаешь, что они могли выжить там, отрезанные от остального Омира, окруженные армией фельдмаршала Тиаса? Я знаю, кого взял с собой в этот поход лорд-тигр. У него в армии лорды-грифы, они сильнее ваших лиссийских Ястребов. А еще с ним верлорды из Баста и отборные части Красных плащей и Золотых шлемов.

– Это очень хорошо, что вы привели с собой Фурий из Фелоса, не так ли? – с вызовом посмотрел на Опал Джоджо. – А что касается верлордов, которые воюют на стороне Тиаса, то я сомневаюсь, что кто-то из них может сравниться с моими друзьями, о которых я упоминал – Кригом, Табу и Бегемотом. Мои друзья смогли выжить в Печи, на гладиаторской арене в Скории, а это о многом говорит, вы согласны? Готов спорить на что угодно, что каждый из них стоит десяти верлордов, которые воюют на стороне Котов.

Опал кивнула и с улыбкой ответила:

– Ты отважный и горячий человек, Джоджо. Теперь я понимаю, за что женщина может полюбить вас и гордиться вами.

– Как я полюбил вас и горжусь вами, Опал, – сказал Джоджо и низко склонил голову. – Вы спасли меня от казни, вы освободили Азру в тот момент, когда казалось, что все кончено. Не сомневаюсь, что теперь вас здесь любят ничуть не меньше, чем самого короля.

– Вы очень обаятельный человек и умеете делать дамам комплименты, – заморгала длинными ресницами Опал. – Думаю, вашей жене очень повезло иметь такого мужа.

– Я холост, – ответил одноглазый бывший работорговец и, повернув лицо в сторону, перевел взгляд на россыпь огней ночной Азры.