она поставила балет на двух своих учениц, разделив индивидуальности и роли. Белым Лебедем, Одеттой, была Галина Уланова, а Черным, Одиллией, – Наталия Дудинская. Это стало сенсацией, рождением балерины яркой индивидуальности. Дудинская была эффектна и соблазнительна, какой и должна быть Одиллия. И – фантастически технична. К счастью, остались записи, и с высоты XXI века мы видим, что танцует Дудинская поразительно современно. Даже сегодня поражает ее безудержный темп, горячий темперамент и при этом – невероятная музыкальность и безупречное чувство стиля.

После спектакля поклонники бежали к служебному подъезду и с замиранием сердца ждали артистку. Сейчас такого уже нет, но я застала время, когда служебные подъезды Большого и Кировского после спектаклей окружали толпы любителей балета. К моему отцу, например, невозможно было подойти. Когда из театра выходили Майя Плисецкая, Владимир Васильев, Екатерина Максимова – это был спектакль после спектакля. Брали автографы, высказывали свои восторги, хотели просто поближе увидеть своих кумиров. Академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв, завсегдатай спектаклей Дудинской, вспоминал: «Когда я в тридцатые годы приходил в театр на галерку, на дешевые места, я и вообразить не мог, что буду лично знаком с Наталией Михайловной, потому что она казалась не реальным человеком, а каким-то явлением. Нельзя познакомиться с грозой, нельзя познакомиться с восходом солнца – это явление. И таким явлением в те далекие тридцатые годы была для нас Дудинская».

Наталия Дудинская не стала дублершей Галины Улановой, а пошла своим путем. Театр был в расцвете, в то время на сцене царил неистовый Вахтанг Чабукиани, и Дудинской не терпелось с ним станцевать. Проблема в том, что Чабукиани не очень любил новых партнерш, и к тому же он ревностно относился к успеху. Но… надо знать характер Наталии Михайловны – ей удалось встретиться с Чабукиани на репетиции балета «Дон Кихот» (1934 год). Она готовила партию Китри, и тут случилась, как говорят, химия. Пробежала искра, к восторгу зрителей, началось позитивное соперничество – они как будто щеголяли друг перед другом виртуозностью. Так что партнерство состоялось.

В ГАТОБ в то время было два совершенно разных по ментальным ощущениям дуэта: Галина Уланова и Константин Сергеев, Наталия Дудинская и Вахтанг Чабукиани. Первый – сама лирика, второй – темперамент и техничность. И здесь судьба преподнесла Дудинской замечательный подарок: Чабукиани задумал поставить балет «Лауренсия» для себя и своей партнерши. К тому времени Дудинская танцевала уже седьмой сезон и была опытной балериной. В ее репертуаре много классических партий, и вот – «Лауренсия» по пьесе Лопе де Вега «Овечий источник». В этом спектакле (премьера состоялась в 1939 году) у Дудинской появилась возможность раскрыться как большой актрисе. (Когда роль создается специально для балерины – это всегда возможность раскрыться.) В «Лауренсии» (музыку к балету написал Александр Крейн) Дудинской подходило все – испанская тема открывала безграничные возможности для ее темперамента. Чабукиани придумал для нее вихревые, невероятной сложности вариации, танцевальные отрывки, сложные дуэты. Она просто летала по сцене. Спектакль стал событием для театрального Ленинграда – все шли на «Лауренсию» и на Лауренсию. В антрактах спектакль обсуждался взахлеб, актерская ложа была забита, все ярусы полны поклонниками – люди буквально гроздьями свешивались из каждой ложи. Эта партия стала коронной для Наталии Дудинской, и это поистине был спектакль-праздник.

Очень скоро на территорию Дудинской начали заступать другие балерины. Они выходили из-под рук того же мастера, Агриппины Яковлевны Вагановой. Появилась ни на кого не похожая балерина Алла Шелест. Редкий дар педагога Вагановой – не просто дать абсолютную балеринскую оснащенность своим ученицам, но развить в каждой ее собственную, ни на кого не похожую индивидуальность. Они такие разные, ученицы Вагановой: Марина Семёнова, Ольга Иордан, Галина Уланова, Татьяна Вечеслова, Наталия Дудинская, Алла Шелест, Ольга Моисеева, Нинель Кургапкина, Алла Осипенко, Ирина Колпакова и многие другие звезды и звездочки.

Дудинской не хотелось сдавать позиции – это абсолютно не в ее характере. Алла Шелест, балерина драматического, можно сказать, трагического дарования, станцевала Лауренсию по-своему: в ее танце не было задора Дудинской, но была глубина и поэтичность образа. Однако Дудинская всегда старалась, когда шел балет, который она считала «своим», выйти на сцену сама, и это ей удавалось многие годы. Запомнилась ее знаменитая фраза: «Пока танцуешь сама, не танцуют твои соперницы». Таков был характер Наталии Михайловны, но для многих балерин того времени позиция «это мое» перекрывала кислород: например, та же Алла Шелест станцует премьеру (то есть первой выйдет на сцену в новом спектакле) лишь в свой девятнадцатый сезон.

В жизни характер Дудинской тоже проявлялся. Например, ей хватило смелости прыгнуть с десятиметровой вышки. Она прекрасно пела под гитару, и близкие друзья знали, как она гостеприимна, сколько в ней юмора. Казалось бы, утонченная балерина, она обожала бутерброды с докторской колбасой. А когда Наталия Михайловна выходила в свет, то от ее нарядов можно было ослепнуть, настолько она была ярка и эффектна. Вкус ей никогда не изменял до конца ее дней, а прожила она 90 лет. И она умела помнить добро. Именно ее и Марины Семёновой заступничество помогло любимому педагогу, Агриппине Вагановой, в 1937 году, когда ее отстранили от руководства балетом Кировского театра, остаться в профессии, да и вообще уцелеть – Ваганова продолжала выпускать свои звездные классы в хореографическом училище и вела занятия с балеринами в театре.

Наталию Дудинскую часто приглашали в Москву, но она не изменила своему городу – в Ленинграде была ее сцена, а на этой сцене у нее было положение балерины номер один.

Среди ее шедевров довоенного периода – «Раймонда» и «Баядерка». В 1940 году был снят фильм «Концерт на экране», где в паре танцуют Наталия Дудинская и Вахтанг Чабукиани. Чтобы танец смотрелся более эффектно, пол сделали зеркальным, и это действительно стоит того, чтобы увидеть. На пленке проявилось всё: неистовый темперамент Чабукиани, грациозность, техничность и чувство музыки, присущие Дудинской. Эти двое доказывают, что классический балет может быть вечно современным.

С началом войны Дудинская вместе с труппой уехала в Пермь, где произошло очень важное для нее событие – она сблизилась с Константином Сергеевым. Знакомые со школьных лет и шедшие каждый своим путем, они все-таки двигались навстречу друг другу. Это был совершенный союз во всех отношениях. На балетной сцене пара Уланова – Сергеев была невероятно гармоничной, казалось бы, предел совершенства, однако новая балетная пара Дудинская – Сергеев была ничуть не хуже. В таланте Дудинской открылись новые грани, дуэт с Сергеевым придал ее танцу лиричность, сценическую деликатность. Она говорила: «Он был лучше всех – красивый,