Он не сравнивал Ингу с любовницей, потому что есть вещи несопоставимые, как север и юг, тьма и свет, божественное и демоническое.

Каждый раз после «измены» Михаил Андреевич, тем не менее, не мог избавиться от чувства вины и покупал жене дорогие эксклюзивные украшения от Тиффани или от Картье – в знак своей любви. По ним она могла бы посчитать количество его встреч с соперницей. Если бы догадывалась о них.

Выходит, Инга вовсе не витает в облаках, раз задала ему вопрос о любовнице!

«Я ее брошу, – уговаривал себя Теплинский, сидя на заднем сиденье своего джипа и глядя на одинаково аккуратно подбритые затылки водителя и охранника. – Брошу! Она мне начинает надоедать! Слишком жадная до денег, слишком разнузданная».

Он лукавил. Несколько всплывших в памяти интимных подробностей обдали его жаром, заставили залиться краской.

«Я любил и люблю Ингу, – твердил он, унимая сердцебиение. – Мою сильфиду! Мою королеву эльфов!»

Это была и правда, и ложь, два лика коварного Эроса…

* * *

Астра поговорила с некоторыми людьми из окружения покойного скрипача – музыкантами оркестра, администратором. Все пребывали в недоумении, кому понадобилось убивать Никонова, и сходились в одном – без женщины не обошлось. Однако кто она, ни один человек вразумительно не ответил.

Безумная поклонница, ревнивая жена, обиженная любовница – вот и весь перечень, где конкретное имя только Дина Никонова. Называли еще неизвестного завистника и маньяка, у которого синдром Герострата. Убив знаменитость, войти в историю, как Сальери, Дантес, Мартынов и иже с ними.

– Тогда почему преступник скрывается? – спрашивала Астра.

Говорили разное.

– Не хочет садиться в тюрьму.

– Испугался расплаты.

– Решил убежать подальше, спрятаться и только потом объявить свою фамилию.

Последняя версия Астре казалась сомнительной. С другой стороны, ее собеседники не знали, что Сфинкс уже наметил новую жертву и послал ей свою загадку.

Михаил Теплинский, предприниматель, начавший политическую карьеру, – не тот, чья смерть увековечит имя убийцы. Тому хоть следовало дождаться, пока объект займет высокий пост, а уж потом убивать.

Зато администратор Никонова, теперь уже бывший, косвенно подтвердил слова Дины: он тоже видел в коридоре рыжеволосую женщину. Очень красивую!

– Я засмотрелся на нее, – честно признался он. – Влас попросил меня за пять минут до выхода на сцену прийти за ним. Он перед концертом закрывался и мог погрузиться в такой транс, что рисковал опоздать. Я посмотрел на часы, у меня в запасе оставалось немного времени, и я приостановился у лестницы. Он требовал не беспокоить его раньше положенного.

– Для кого-то делались исключения?

– Конечно. Для Дины, для других, наверное, тоже. Если бы я пришел с каким-нибудь экстренным сообщением, он бы меня впустил.

– А вам от лестницы видна была дверь, где закрылся скрипач?

– Нет, только часть коридора. Мимо меня постоянно сновали люди, музыканты, осветители, другие работники, зрители… Среди них есть весьма любопытные, сующие нос в каждую дырку.

– Получается, Никонова убили именно в тот промежуток времени, когда вы стояли у лестницы. Его жена проходила мимо вас?

– Да, сначала туда, потом обратно… Оба раза на ней лица не было. Прошествовала мимо, как лунатик, даже не ответила на приветствие. Впрочем, в ее положении простительно.

– А та женщина?

– Рыжая? При мне она только выходила из коридора и спускалась по лестнице… уже после Дины, кажется. Но ручаться не буду: я ведь не следил за проходящими, отвлекался. По сотовому говорил.

– С кем?

– С распорядителем фуршета. После концерта намечалась скромная вечеринка для узкого круга.

– Кто обнаружил труп?

– Я. Ровно за пять минут до выхода подошел к двери, постучал… Никто не ответил. Я дернул за ручку…

Он замолчал, достал сигарету и нервно затянулся.

– Было открыто? – спросила Астра.

– Да. Влас сидел в кресле… мертвый. Его лицо застыло, как маска. Жуть! Яд парализовал дыхательные мышцы, и наступил конец.

Бывший администратор отвечал без интереса. Ему уже задавали похожие вопросы и оперативник, и следователь. Правда, о женщине с рыжими волосами он вспомнил только сейчас, когда «журналистка» – так Астра ему представилась – обрисовала ее. Ему бросились в глаза соблазнительные формы той дамы: пышные бедра и грудь, тонкая талия, длинная шея, обнаженные округлые плечи. Неужели он мог забыть такую львицу? Выходит, забыл. После того как он застал Никонова бездыханным, все остальное вылетело из головы.

– Знаете, на что я обратил внимание? – сказал он, восстанавливая в памяти подробность за подробностью. – Уже потом, позже, когда немного пришел в себя… Рядом с креслом, где сидел труп, на полу валялись кусачки.

– Что-что?

– Инструмент, который используют для всяких работ… Я видел такие у электрика. Начал расспрашивать – оказалось, накануне возникли какие-то неисправности, пришлось делать срочный ремонт щитка и заодно менять кое-где старые розетки. В том числе и в той комнате, которая предназначена для артистов.

– Вы говорили с электриком?

– Их двое. Разумеется, оперативники вызывали обоих. Они клялись и божились, что не посмели бы врываться к маэстро перед концертом. Видимо, кто-то из них забыл кусачки раньше. К концу рабочего дня они уже были навеселе, поэтому путались, с трудом припоминали, как, что и где чинили.

– Вы им поверили?

– А почему бы нет? Зачем электрикам убивать музыканта?

– Разве нетрезвых людей можно допускать к электричеству? – возмутилась «журналистка».

– Это опасно, – согласился администратор. – Но где же набрать непьющих? К тому же, по словам замдиректора, они прикладывались к бутылке только вечером. Кто ж знал, что щиток накроется? Поднялась беготня, крик, гвалт. Аврал, он и есть аврал!

«Скорее всего, электрики – ложный след», – рассудила Астра.

– У Никонова были враги?

– Вероятно. Ему завидовали, он пользовался успехом у дам.

– Что вы можете сказать о Сфинксе? – пристально посмотрела на него Астра.

Мужчина развел руками.

– Имеете в виду ту писульку, которую Дина обнаружила в букете цветов? Влас ни о чем подобном не говорил. Беременность иногда оказывает на женщин странное влияние. Их психика не выдерживает нагрузки и… Понимаете, о чем я?

– Нет.

– Ну… возможно, Дина все придумала. Не нарочно, а под воздействием избытка или недостатка гормонов.

«Все такие подкованные, – подумала Астра. – Просто светила психиатрии, акушерства и гинекологии!»