ничего не помню связанное с Мишей, но когда я увидел силуэт у меня появилось ощущение, что я его видел, что я с ним общался и взаимодействовал ранее. В тот момент моя душа (если она есть) успокоилась, однако мои мысли все еще были забиты тем, что произошло и тем, что произойдет позже. « – Тем, что было, тем, что было позже. – подумал я, понемногу увлекаясь.»

На входе нас встретили трое людей Херд, а я уже гадал о том, есть ли

среди них Лиззи.

Сестра решила представить их:

– Мог, знакомься, – сказала она, наведя ладонью на людей спереди.

– Двое из вас, – обратилась сестра к ним. – Вы поможете нам по части миссии.

Я подошёл к ним и начал здороваться с ними, пожимая руки. Первый из них был – Гэри Флакс, а второй – Алекс Морган. Оба они были в военной форме черного цвета, которая отчасти состояла из сольфрамовой руды.

– Я наслышан о том, – сказал Гэри. – Что вы воевали на критовской войне, это верно?

– Да, – ответил я холодным голосом.

– Он не сильно хочет об этом говорить. – вмешалась Херд.

– Тогда буду относиться к вам с честью, сэр. – сказал Гэри с небольшим поклоном.

В это время Алекс просто холодным взглядом посмотрел на меня.

Пришла череда познакомиться с третьим человек, а точнее с третьей.

– Мог, это Лиззи.

– Здравствуйте, Лиззи.

– Да, именно я, – сказала Лиззи. – Помогу с вашими…

На самом деле мы с Лиззи знакомы. Мы были в отношениях до второй критовской войны, на которой я воевал. Разошлись мы по моему желанию прикрепленному тем, что я сомневался в том, что вернусь с войны. Мы удалили у друг друга свои номера и был уговор: если опять встретимся, то будем устно делать вид, что не виделись раньше, но наедине без правил. Можем притворяться, а можем опомнится. Такая глупая игра.

– Лиззи, – прервала Херд. – Это позже.

Голос Лиззи показался мне очень приятным, на вид она молодая (я знаю её возраст). Она была в черной майке и черных джинсах. У нее были белые длинные волосы, голубые глаза (хм, прям как у меня один глаз), круглое лицо и выглядела она достаточно стройно. Признаться честно, она сразу выделилась среди этих военных. При удивительных обстоятельствах я встречаюсь с такой приятной на вид женщиной… сестра получается специально ее сюда привела? Даже спрашивать не хочу.

– Ты так пристально смотришь на меня. – сказала с удивлением Лиззи.

Я немного растерялся, но лишь в мыслях, а виду этому не подал. Понятно, что она меня помнит, а я ее. Поиграем в незнакомцев…

– Прошу прощения, – сказал я немного откашлявшись.

– Можешь на ты.

– Хорошо, – ответил я, кивнув головой. – На ты…

– Так, отлично, – сказала Херд, потерев ладони. – Вы все познакомились и учитывая, что время вечер, пора ложиться спать. Все устали, перенервничали.

Моя комната расположилась на самом последнем этаже. Тут была совершенно обычная кровать, шкафчики и кабинка с туалетом и душем. Вид из окна открывался на ту самую долину из куполов, а на фоне вдалеке виднелись дома, напоминающие средневековые замки по форме, но отличались довольно ярким оттенками. Кейронская Империя является довольно религиозной. Большинство населения придерживается ахарсткой веры, которая, как мы знаем, есть также и в Сироне, но она более распространенная тут. Вера здесь в Ахара гораздо сильнее, на ней основывается архитектура городов, законы и даже правила ведения торговли. Например, все магазины закрываются в воскресенье, так как считается, что именно в этот день приходят враги Ахара в виде гномов и воруют все, что найдут.

На удивление есть одна интересная вещь: молиться практически запрещено. Казалось бы, но ведь тот же Ханк молился. Да, но дело в том, что молиться надо лишь в крайнем случае, считается, что Ахар не любит такое избыточное внимание. Он не хочет, чтобы к нему обращались, однако в крайнем случае можно, если уж душа совсем горит, то Ахар должен понять тебя. Кстати, стоит сказать, что у ахарсткой веры достаточно много противников, но об этом поговорим чуть позже, так как нужно ложиться спать… Правда меня волновал вопрос о моих вещах.

Я спустился в гостиную, где как раз находилась Херд.

– А где мои вещи, а если конкретнее, брала ли ты их?

– А, да. Конечно, просто ещё не всё вещи то и перевезли.

– Завтра утром мои вещи будут у меня?

– Точно не скажу…

– Так нет, мои вещи должны быть завтра утром.

– Какой же ты наглый, – сказал она и ее брови подпрыгнули. – Эх, хорошо. Постараюсь, чтобы они были у тебя утром. Почему тебе это так важно? Я ведь в любом случае взяла тебе достаточное количество новой одежды.

Я просто промолчал и пошел обратно в комнату…

– И кстати, Мог.

– Что?

– Завтра будет утро и не такое, как в Сироне.

– И?

– Мы будем, как вампиры обжигаться от солнца, поэтому готовься.

После этих слов я уже окончательно пошел спать, перед этим конечно же, сняв очки респиратор и надел пижаму, что оказалась в шкафу. Я лег и… Заснуть являлось непростой задачей, у меня все еще была забита голова большим потоком мыслей. Сначала о этом Мише, потом о Джеймсе Гунсберге, потом… « – Да боже! – возмутился я, двинувшись под одеялом. – Невыносимо!»…

Послышалось три стука в дверь. Я в пижаме, поэтому можно открыть сразу. Встав с кровати, я подошел к двери и потянул руку к ручке и вспомнил, что надо надеть очки. Я подошел к полке у кровати, на которой лежали очки, и надел их.

Я открыл дверь. Передо мной стояла Лиззи с улыбкой, спрятав руки за спиной.

– Лиззи, что же вам нужно в столь позднюю ночь?

Я подыгрываю в незнакомцев хорошо, однако внутри это вызывает лишь гнев.

– Ой, сэр, я думаю, что вам трудно заснуть.

Я немного завис от услышанного.

– Я пройду, сэр.

Она прошла в мою комнату, что была покрыта теплым светом мелкого светильника, все в тех же джинсах и майке и начала рассматривать мою комнату. Я закрыл дверь и начал бродить вслед за ней, словно эта комната моя архитектурная работа, а она эксперт, что оценит мое творение. Бродила, бродила по комнате и меня это начало раздражать. Просто бесит! То, как она меня дразнит – невыносимо! Я рванул на два шага в ее сторону и вдруг остановился, когда она развернулась ко мне с улыбчивым и смущенным одновременно лицом.

– Вас беспокоит что-то? – спросила она с такой интонацией, что мое терпение кончалось.

Я вздохнул с полной