видны огоньки шхуны. Хорошенько прислушавшись, можно было уловить звуки музыки. Корабельные часы показывали тридцать шесть минут одиннадцатого. Оставалось девять минут до взрыва. Командир крикнул вахтенному:

— Полный боевой!

За миг приказ был передан старшему механику. Поток свежего воздуха с удвоенной силой ударил Марку в лицо. Эсминец мчался со скоростью, с которой обычно подходил во время торпедной атаки к вражеским линкорам или мчался на подводную лодку, на минуту показавшуюся из-под воды, чтобы протаранить и утопить её. За секунду корабль проплывал десятки метров, но Марку казалось, что время идёт ужасно быстро.

Осталось восемь минут. Звуки музыки слышались чётче, но вмиг стихли, и в ушах шумел только ветер. По-видимому, на шхуне и шлюпках заметили эсминец и в удивлении затихли. В таком молчании прошла ещё минута. Оставалось семь минут. На расстоянии не более километра виднелась шхуна. Оркестр снова заиграл громкий марш, выражая радость рыбаков и оркестрантов по случаю появления эсминца. Там, как видно, посчитали, что командир «Буревестника» решил присоединиться к ним.

С моста в машину прозвучала какая-то команда, и Марк почувствовал, что палуба перестаёт дрожать. Машины прекратили работу, миноносец шёл по инерции.

Свет прожектора метнулся на «Колумб», и на его корме Марк узнал профессора и Гришку.

На эсминце гремела команда:

— Шторм-трапы за борт! С левого борта спускать шлюпки!

Миноносец относительно медленным ходом поравнялся со шхуной. Там гремели оркестр и крики «ура». Часы показывали двадцать два часа тридцать девять минут. Командир эсминца пытался кричать на шхуну, но там в шуме не разбирали и не слышали его. Марк взглянул на шхуну, подпрыгнул, выгнулся ласточкой и плюхнулся в море между «Буревестником» и «Колумбом».

— Человек за бортом! — прозвучало на шхуне и корабле.

Оркестр прервал игру.

— Эй, на «Колумбе»! Немедленно всем покинуть шхуну. Даю три минуты! — звучал приказ с командирского мостика на «Буревестнике».

К шхуне подплывал Марк. Он тоже кричал, чтобы все немедленно покинули шхуну. Там в первый момент оцепенели и молча слушали приказ. Но шлюпки уже отходили от эсминца и плыли к шхуне. Эсминец отдалялся от «Колумба». Весь освещённый электрическими фонарями, он будто звал пассажиров и команду «Колумба» на свою палубу. Стах Очерет спросил было, в чём дело, но, когда услышал голос капитан-лейтенанта, кричавшего в рупор: «Две минуты!» — приказал Андрею и Лёвке готовить посадку на шлюпки.

— Кто плавает, в воду! — закричал он.

Несколько человек прыгнули в воду и поплыли к ближайшей шлюпке.

Марк ухватился за борт. Кто-то подал ему руку и помог влезть.

— Что такое? — спрашивали его.

— Через две минуты шхуна взлетит в воздух! — ответил юнга и бросился на корму.

Военная шлюпка встала рядом с «Колумбом». Люди прыгали в неё с борта. Первым туда бросили перепуганного Гришку, потом помогли перепрыгнуть профессору. Последними перешли музыканты, не выпуская из рук инструментов.

На эсминце следили за часами. Было двадцать два часа сорок две минуты. Шлюпка ещё не отходила от «Колумба». На шхуне оставалось трое людей. Командир шлюпки приказывал им быстро садиться. Это были Стах Очерет, Лёвка Ступак и Андрей Камбала…

Моторист и матрос почти что силой пересадили своего шкипера в шлюпку.

На сорок третьей минуте шлюпка отошла от шхуны. Гребцы трудились, не жалея сил. С каждым ударом шести вёсел шлюпка отскакивала всё дальше. Теперь внимание всех вокруг сосредоточилось на опустевшем «Колумбе». Освещённая луной шхуна стояла неподвижно на водной поверхности. На её палубе чернели тени, падавшие от мачты и надстройки к корме. Чуть заметно светил огонёк на мачте. Осиротевшая, в ожидании смертельного удара, она вызывала чувство грусти и сожаления у наблюдателей. Командный состав эсминца теперь успокоился — люди с обречённого на погибель судна были своевременно сняты. Но не такими глазами смотрели на него трое людей, составлявшие экипаж судна. Они чувствовали, что теряют родного, близкого друга. Они не знали, почему «Колумб» должен погибнуть, иногда у них появлялось сомнение, но поведение людей вокруг, приход эсминца, приказ его командира — всё это утверждало, что они видят последние минуты своей шхуны. Не минуты, а секунды даже, так как командир шлюпки вслух сказал:

— Осталось пятьдесят пять секунд. Налегай, ребята!

Шлюпка уходила от шхуны всё дальше. Командир боялся, чтобы людей на ней не затронуло взрывом. Те, у кого были часы, следили за секундной стрелкой, чтобы отметить последний миг «Колумба».

Часы показывали сорок четыре минуты и пятьдесят секунд.

Шлюпка была уже на значительном расстоянии от опасного места, гребцы сидели неподвижно с поднятыми вверх вёслами. Наступила напряжённая тишина. Луна выплыла из лёгкого, будто вуаль, облачка. На пятьдесят первой секунде на палубе брошенной шхуны заметили человека. Он выскочил из кормовой рубки. Никто не знал кто это.

Все замерли. Человек на шхуне двигался необычайно медленно. До страшного события оставались последние секунды.

— В воду! В воду! — закричало несколько голосов.

Человек на шхуне подошёл к противоположному борту и сделал движение, будто что-то бросил за борт. В ту же секунду грохнул взрыв. «Колумба» подбросило в сторону, рядом поднялся невысокий столб воды и упал на шхуну, заливая её. Круг за кругом пошла по морю волна, вызванная взрывом.

23. ОПЛАТА НАЛИЧНЫМИ

— Для чего им нужно было ставить адскую машинку на старой рыбачьей посудине? — спросил сам себя капитан-лейтенант, зайдя в свою каюту. — Ничего не понимаю!

Он щёлкнул пальцами, сбросил фуражку и сел в кресло, ожидая стука в дверь. Командир корабля приказал пригласить к себе профессора Ананьева, шкипера Очерета и юнгу Завирюху. В иллюминатор он видел «Колумб». Краснофлотцы готовились подтянуть шхуну к миноносцу, чтобы взять её на буксир. После взрыва, лишь немного повредившего борт шхуны, к ней подошла шлюпка. На палубе, под правым бортом, нашли наполовину залитого водой, ошеломлённого Марка. Он быстро пришёл в себя и рассказал, что, добравшись на шхуну, бросился разыскивать адскую машинку. Припоминая, как Ковальчук переходил по шхуне на берег и задержался возле кормовой надстройки, Марк начал разыскивать машинку именно там. Он искал её и в каюте, и в своём камбузе. Все уже покинули шхуну, его охватило отчаяние, что ничего не найдёт. Должен теперь спасаться сам, оставив шхуну на погибель. Последнее место, куда юнга решил заглянуть, был маленький люк в палубе за рубкой, куда он складывал разные продукты. Там Марк и увидел корзинку, запертую на замочек. Возиться и открывать её не было времени, но также не было и уверенности, что именно это и есть адская машинерия. Всё же он решил бросить её в море, а потом и самому прыгнуть в воду, спасаясь от