что враги теперь хорошо понимают алгоритм моих действий и пытаются оказаться со мной на близком расстоянии. Только так они могут хоть как-то достать меня, видно, что на большой дистанции так быстро лепить и метко бросать заклинания, как тот же Фатих, совсем не умеют.

Совсем не так сильны лично, но коллективным разумом все полученные сведения уже обдумали и выбрали правильную стратегию магического поединка. Приняли ее и потом неукоснительно ей следовали, даже понимая, что шансов одолеть мою запредельную для них мощь почти нет. Умирали один за другим, давая своим товарищам по магическому цеху каждый раз немного информации.

Это значит, что кто-то из тех первых трех Магов все же успел сообщить своим братьям о том, как я разгромил их отряд.

И еще это значит, что кто-то из Магов ждал этого сообщения, находясь или в первой, или во второй Башне.

Это уже второй раз мне повезло, расстрел только верхних этажей больше не актуален, разрушать придется в случае нового штурма всю Башню, вплоть до подвала. Погибнет куча обслуги, но пусть лучше будет так, чем меня самого поджарят.

Правда теперь штурмовать Башни вот так открыто я больше и не собираюсь. Если ничего не получится у Генса с поисками, а у него не получится, как я чувствую, то мы пока просто уйдем.

Маги вернутся в свое прежнее место жительства и попробуют восстановить хоть какую-то жизнь. Если у них нет заранее приготовленных и хорошо спрятанных складов с продуктами, то им не выжить без нападения на рудники.

Но мне кажется, что такие склады есть, так что никуда они не пойдут. Пока, во всяком случае, не пойдут.

Зато мы в следующий раз придем небольшой группой и внезапно из засады прикончим одного хозяина Башни, когда он этого не ждет.

Так же с полным расстрелом укрепления. А потом будет рывок ко второй Башне, чтобы не дать снова уйти в пустоши последнему Магу. Им ведь придется вернуться обратно в свои жилища, в пустошах зиму пережить не получится.

Или прихватим на месте, или перережем ему путь в пустоши, на открытом пространстве у него не будет шансов против моего оружия.

И история Магов — хозяев Черноземья закончится совсем.

И так она уже подошла к своему закономерному концу, ведь я в этом мире появился совсем не зря.

Глава 9

После своих раздумий о том, что мне пора менять тактику войны, я проверяю первый этаж захваченного укрепления и потом заглядываю в подвал.

Так как на остальных этажах уже больше нечего делать, тайники найдены, разрушения осмотрены.

Да, бывшее зернохранилище превратили в огромное общежитие, воздух до сих пор спертый и дерьмом здорово попахивает. Зато довольно прохладно после утренней жары даже под скупым северным светилом.

Трехэтажные нары стоят на кругу в давно освободившемся от зерна гигантском подвале, несколько огороженных мест для туалетов тоже имеются.

— Бедолаги, они тут осьмицу просидели? — говорю я спустившимся за мной Ятошу и Драгеру, которые тоже с любопытством осматривают подвал.

— А что? К вони привыкнешь быстро и замечать ее не будешь. Вот у них несколько вытяжек сделано по уму, — Ятош кивает на глиняные трубы, торчащие из стен. — С теневой стороны и с той, которую освещает Ариал.

— Хитро местный Маг придумал, — отмечает и Драгер. — Так бы мы в любом случае его прислугу угнали давно, а пока он жив, то к ним не подступиться никак. Без прислуги тут выживать станет сложно, Крыс работать не заставишь. Загнал в подвал, и все они под рукой, и опасности для них нет никакой.

— А где же тогда скотина всякая? — задаю я закономерный вопрос. — Мы же ее не нашли, считай, что в четырех Башнях подряд не нашли? А она везде была, хоть по одной корове обязательно, а то и по две-три, да и лошади тоже.

— Сейчас поспрошаем местных построже. Они точно знают, где их скотина, скорее всего отогнали на далекое пастбище, как узнали про нас, — Драгер сразу же поднимается наверх.

Раньше не было у кого спросить, а вот теперь полное раздолье. Особенно, когда Башня захвачена, а все гвардейцы с Охотниками вокруг громко делятся впечатлениями от неудачно сложившегося заклинания местного Повелителя.

Особенно теперь, когда они сползают по стенам и капают с высоченного потолка, эти самые последствия.

Внизу понятно, что ничего не спрятано, поэтому я поднимаюсь на первый этаж и даю команду поджигать Башню.

Пока есть кому присмотреть за большим огнем здесь, городу это сооружение совсем не требуется, а Магам теперь ничего особенно нельзя оставлять в целом виде. Когда они подло и трусливо спасли свои жизни и еще могут дальше вредить серьезно.

Командиры смотрят на своих воинов, как те тащат поленья и ветки из костра, поджигают хорошо просохшее дерево, а отличная тяга через все открытые ставни сразу же раздувает пламя, оно занимает всю Башню без всяких проблем.

— Сорок пять человек прислуги и еще пятнадцать на дальнем пастбище за скотиной наблюдают, — докладывает мне прибежавший от Драгера Носильщик сведения, которые Драгер успешно выжимает из прислуги.

— Значит это, что скотины до хрена на самом деле набралось, обязательно нужно ее найти и угнать, — сообщаю я Терену. — Столько пастухов выделено. Правда, места все равно в подвале больше не было, могли только поэтому такую кучу народа в пастухи назначить.

— Найдем и угоним, делов-то, — кивает довольный победой гвардеец.

— Многовато народа для Башни на первой линии обороны, — задумываюсь я, но тот же парень говорит, что здесь народ собран из всех четырех Башен фронтира.

— Ага, шестьдесят человек и еще десяток мужиков, которых вооружил хозяин третьей Башни и которые теперь тоже у нас, значит всего семьдесят морд. Тогда понятно, по пятнадцать-двадцать человек в Башне — это для таких мест нормально и даже много. И в тыловых Башнях по тридцать-сорок прислуги числилось. Да, все сходится со словами того первого недоМага. Не зря его потрошили, многое становится понятным из его информации.

Потом мы отходим от здорово полыхающей Башни за моей спиной, и я говорю:

— Господа командиры, приглашаю всех на совещание.

Мы проходим мимо уже потерявшего сознание каторжника, переставшего наконец стонать, я командую его снимать и тащить мне на лечение.

Кол валят и сдергивают с него бесчувственное тело, кажется, что в сознание подонку уже не вернуться.

Быстро прохожусь маной