– Я только хотел сказать, что знаю всех вас с самого детства. Зовите меня просто Алеком!

– Уверена, графиня не будет возражать, если девушки пойдут к костру? – спросила Кэролайн Мойру, стоя на кухне и помогая сложить в корзины еду и фляги с элем.

– Она ни слова не сказала против, когда я спросила ее с полчаса назад, – отмахнулась Мойра.

– Возможно, мне следует спросить самой, – решила Кэролайн, но старая служанка хмыкнула:

– Нет нужды: ее милость легла в постель пораньше и попросила ее не беспокоить. У нее голова болит после того, как целый день провела, уставившись в те книжки с рисунками платьев, которые Алек привез из Лондона. Могу поклясться, что она не проснется до утра, а может, и до полудня. Не волнуйтесь насчет нее, лучше готовьтесь сами, времени осталось немного. Девушки дождаться не могут, когда сядет солнце. Ведь как только оно опустится за старую башню Гленлорна, они пойдут на праздник.

Кэролайн выглянула в окно. Солнце стояло как раз над верхушкой старой башни. Она посмотрела в зеркало, пригладила волосы, убедилась, что верхняя пуговка платья застегнута.

– Ну вот и все, – сообщила она, повернувшись к Мойре.

Та закатила глаза:

– Ради богини, девушка, не можешь же ты…

Дверь распахнулась и вошли сестры, в простых полотняных платьях, с клетчатыми поясами. Ноги были босы, распущенные волосы покрывали спины. Остановившись в проеме двери, они изумленно смотрели на Кэролайн.

– Мисс Форестер! – ахнула потрясенная Меган, словно это Кэролайн стояла с распущенными волосами и босая.

– В таком виде идти нельзя! – воскликнула Алана.

– Нужно что-то делать, и побыстрее, – добавила Сорча.

У Кэролайн едва хватило времени выглянуть в окно и увидеть, что солнце опустилось еще ниже. Но тут на нее набросились девушки. Сорча стала вытаскивать шпильки из ее волос. Алана расстегнула скромное платье, а Меган отправилась за другим, простым полотняным нарядом.

– Погодите! Я сама! – запротестовала Кэролайн, когда сестры приблизились, чтобы ее раздеть, и нырнула в буфетную. А когда вышла, воспитанницы окружили ее, сложив руки на груди. Мойра пристроилась на табурете у очага, довольно ухмыляясь во весь рот.

– Ну? – спросила Кэролайн.

– Не пойдет, – отрезала Сорча.

– Чулки, – пояснила Алана.

«Они хотят, чтобы я пошла босиком?»

– Леди никогда… – начала она, но девушки угрожающе шагнули к ней.

– Хорошо-хорошо, – сдалась она, поднимая руку.

– Сегодня здесь нет леди, – сказала Мойра. – Только парни и девушки, да радость танцевать и смеяться в свое удовольствие, а это еще никогда никому не вредило.

Она вышла вперед и прикрепила к волосам Кэролайн маленький белый цветок.

– Ну, вот, теперь все как надо.

– У нее нет клетчатого пояса.

– Она может взять мою красную ленту, – нашлась Сорча и обернула ленту вокруг талии Кэролайн.

– О, мисс, какая вы красивая! – воскликнула Алана.

– И это правда. А теперь бегите. Солнце садится, а мне еще нужно кое-что сделать, – проворчала Мойра, выгоняя всех из кухни.

Меган и Сорча взяли Кэролайн за руки, и ее охватило почти незнакомое возбуждение. Вместе с подопечными она побежала по холодившей ноги траве. Теплый вечерний ветерок развевал волосы.

Они присоединились к деревенским девицам и служанкам из замка, так что получилась длинная веселая процессия девушек, идущих по протоптанной тропе к старой башне.

Сорча вдруг остановилась и широко открыла глаза:

– О, смотрите! Алек надел плед, и как замечательно в нем выглядит!

И правда, замечательно!

Кэролайн увидела лэрда среди других мужчин и остановилась. Горло перехватило. Его освещали последние лучи заходящего солнца. Рубашка цвета шафрана была распахнута, обнажая загорелую грудь. Он носил плед, как древний воин, смело и гордо, улыбаясь, словно пират. Он приветствовал всех, когда они показались на тропинке. Воистину хозяин этих мест! Мужчины красивее Кэролайн не встречала!

«Дыши, – прошептал внутренний голос. – Дыши».

Воздух пьянил. И чистейшая радость кипела в ее жилах. Высоко в темно-синем небе плыла луна. Звезды загорались одна за другой. На склоне холма вспыхнул огонь: это зажгли колесо, символ смены времен года. Сегодня вечером начиналась темная половина года, а светлая уступала ей место. Парни со смехом и криками скатили колесо с холма и побежали за ним, кувыркаясь в росистой траве. Кэролайн вдруг услышала собственные радостные крики. Если колесо докатится до подножия холма и не упадет, значит, урожай будет хороший.

Все встревоженно завопили, когда колесо зашаталось на каменистой почве, рассыпая красно-золотистые искры. Но оно докатилось до подножия холма и только после этого, все еще охваченное огнем, упало на траву.

Все восторженно закричали и бросились поддерживать огонь, превратив горящее колесо в праздничный костер, который будет гореть всю ночь. Кэролайн, стоя по одну сторону костра, наблюдала за Алеком. Он бросил в костер полено, и пламя взметнулось к небу, освещая его глаза, мускулистую шею и сильные ноги. Остальные, в свою очередь, стали подкидывать в костер дрова и отступали, чтобы восхититься пляской огня.

Кто-то в плаще с капюшоном, возможно, Мойра, выступил вперед, чтобы возложить венок из листьев остролиста на голову Алека. Толпа снова приветственно завопила. Мойра вручила ему вырезанную из рога, отделанную серебром чашу, и он выпил из нее. Свет костра ласкал его горло, когда он глотал. Алек высоко поднял чашу и вытер рот тыльной стороной ладони, рассмеявшись, когда члены клана приветствовали его. Но тут Мойра положила ему на руки другой венок, свитый из плюща и полевых цветов.

– Король избран! – объявила она толпе. – Теперь он должен выбрать королеву!

Среди женщин пронесся полный надежды шепоток. Сверкающие глаза Алека обводили собравшихся. Девушки хихикали и жеманились, чтобы привлечь его внимание. Кэролайн оставалась в тени, одновременно надеясь и боясь, что его взгляд остановится на ней.

Его глаза скользнули мимо Кэролайн, и она ощутила горькое разочарование. Но тут он повернулся и воззрился на нее. Она тяжело дышала, словно пораженная молнией, поняв: он ее узнал. Его глаза сказали ей об этом. Она увидела, как медленно раздвигаются губы в улыбке. На мгновение ее сердце замерло. Она не могла отвернуться.

Не сводя с нее глаз, Алек поднял венок из цветов высоко над головой. Лепестки осыпали его темные волосы.

– Прыгай через костер! – скомандовала Мойра.

Алек взлетел над пламенем и в снопах искр и дыму приземлился на стороне Кэролайн. И, отвесив ей преувеличенно вежливый поклон, поднял венок и возложил на голову. Она вдохнула аромат диких роз. Мойра протянула ему чашу, и он поднес ее к губам Кэролайн. Тепло подслащенного эля потекло в горло, распространилось по ногам, и она мгновенно опьянела, чувствуя себя так, словно парит над землей. Или дело в том, что лэрд держал ее за руки горячими сильными пальцами?