вызвали протест у русских людей. Неверно думать, будто бы до Куликовской битвы никто из князей не поднимал голову против монголов, безропотно выполнял все их требования. «Повесть о разорении Рязани Батыем» рассказывает нам трагическую историю княжны Евпраксии.

Жена рязанского князя (по некоторым данным – византийская принцесса) бросилась с вершины терема вместе с маленьким ребенком, чтобы не попасть в руки татар. До этого она получила сведения о гибели своего мужа, захваченного в плен. Князю Федору отрубили голову, после того как он отказался привести Евпраксию к хану.

«Не годится нам, христианам, – передает нам „Повесть“, – водить к тебе жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь».

А первым по-настоящему крупным восстанием против татар было Тверское, произошедшее в 1327 году. Начавшееся с мелкого происшествия – попытки одного из татарских чиновников отобрать лошадь у дьякона Дудко, – оно переросло в настоящее полномасштабное действо. С погромами, уничтожением всякого встречного ордынца и сжиганием заживо во дворце наместника Чолхана, двоюродного брата хана Узбека.

Ненависть русских к ордынцам могла бы стать объединяющим началом для всего народа, и захватчики прекрасно это понимали. По этой причине и была введена практика раздачи ярлыка на княжение. Чтобы получить право на собственные наследные земли, следовало прийти на поклон к хану в Орду. И там уже многое зависело от дипломатических способностей князя и его поведения. Выдавая ярлык одним и отказывая в нем другим, монголы постоянно сталкивали князей между собой. При этом выраженная лояльность к Орде гарантировала помощь и поддержку, если возникала смута внутри княжества. Или даже для ведения войн с соседями! Использовался и старый, испытанный веками способ установления родственных связей. Сестры и дочери ханов становились русскими княгинями. И охотно меняли веру – на рубеже XIII-ХIV веков этот вопрос не был принципиальным для ордынцев. Известно, что они не пытались специально притеснять русское духовенство и даже давали его представителям налоговые поблажки: сохранился ярлык Менгу-Тимура от 1267 года, который освобождал православную церковь от уплаты дани. В этом смысле казнь рязанского князя Романа Ольговича скорее исключение из правила.

Князь Роман – известный православный святой, пострадавший за веру. Свои владения он унаследовал от отца в марте 1258 года. И на протяжении последующих двенадцати лет выполнял требования ордынцев по сбору дани. А что случилось дальше, мы можем только предполагать. Баскаки пожаловались на Романа Ольговича, что тот оскорбительно высказывался о верованиях монголов. Были найдены и свидетели. Однако достоверно неизвестно, был ли то оговор или князь в действительности позволил себе вспылить. Чтобы разобраться во всем, Романа Ольговича вызвали в Орду. Согласно преданиям, князю предложили выбрать смерть или обратиться в иную веру, и рязанский правитель предпочел первое. Его казнь состоялась 19 июля 1270 года и оказалась невероятно жестокой: ему вырезали глаза и отрезали язык, отрубили ноги, после чего закололи копьем.

Гибель князя, вполне вероятно, имела еще и показательную цель. Чтобы никто не смел не только выступать против захватчиков, но даже и говорить что-либо против них. Ни один русский князь не имел права что-либо делать без одобрения хана. А добившись его расположения, попадал под его полную защиту. В этом смысле показателен пример другого князя, Федора Ростиславича Ярославского. Прозванный Черным, или Черемным, он стал зятем хана Менгу-Тимура.

На самом деле путь Федора к трону лежал через… брак. Единственная дочь ярославского князя, Анастасия (по другим данным – Мария), вышла за него замуж не позднее 1260 года. Союз благословила мать девушки, княгиня Ксения. Федор происходил из семьи смоленского князя, и от престола его отделяло наличие двух старших братьев.

По всей видимости, в браке с Анастасией у него родились трое детей – дочери и сын. А в промежутке с 1266 по 1276 год Федор оказался в Орде.

Находясь у Менгу-Тимура, князь узнал о смерти своей жены. И хан предложил Федору в жены… Джиджекхатунь, которую иногда называют его дочерью. Политический брак? Или молодая ханша была красива? Мы можем только строить догадки. Однако этот союз сразу мог упрочить положение князя. В Ярославле его теща посадила на трон внука Михаила. Ярославский престол становился для Федора недостижимой мечтой, но Менгу-Тимур обещал содействие. Именно Федору он выдал ярлык на княжение, в обход его собственного сына.

Ханша приняла православие, брак состоялся, на свет появились два мальчика – Давид и Константин. А старший ребенок Федора от княжны Анастасии скончался. Нет сведений, произошло ли это естественным образом или княжича отравили. Однако Федор получил престол, а ханша – права русской княгини. Впоследствии князь подтвердил свою преданность ордынцам: он принял участие в походе Дюденевой рати, разорившей почти полтора десятка русских городов. Менгу-Тимур получил верного сторонника[32].

Всего же известно о шести случаях, когда ордынки становились русскими княгинями. Кроме упомянутой жены Федора Ростиславича Ярославского брали в жены родственниц ханов Глеб Василькович Белозерский и Ростовский, его племянник Константин, Михаил Андреевич Городецкий, Федор Михайлович Белозерский, а также Юрий Данилович Московский.

История Юрия Даниловича и ханши Кончаки заслуживает отдельного рассказа, ведь этот союз оказал огромнейшее воздействие на расстановку политических сил во всей Руси.

Быть зятем чингизидов в XIV веке – дорогого стоило. Юрий, внук Александра Невского, был женат дважды. Первый раз он женился на дочери ростовского князя и был отцом дочери, Софии. Однако жена Юрия умерла очень молодой, и ничто не препятствовало ему вступить во второй брак.

Его главным соперником и противником был владетельный князь Михаил Тверской. Два правителя враждовали много лет, и Михаил дважды оказывался у ворот Москвы. Более того! В 1305 году тверской князь, в обход Юрия, получил в Орде ярлык на великое княжение. Слишком сильный и опасный сосед… Да еще и с титулом, о котором мечтал и сам московский князь. Поэтому Юрий занялся срочными поисками сторонников.

Сначала он сумел сделать правителем Нижнего Новгорода своего младшего брата. А в 1317 году просил у хана Узбека руки его дочери. Кончака могла стать тем же «цементирующим средством» между Москвой и Ордой, как ранее это случилось в Ярославле.

Никакого противоречия Узбек не видел. Кончака вышла замуж за князя Юрия, приняла православие и новое имя – Агафья. А правитель Москвы принял «титул» гургана. Теперь он становился членом огромной и влиятельной семьи. Знак соседям был подан – Юрий вернулся с женой и целым войском, возглавляемым Кавгадыем. Тверскому князю пришлось уступить Юрию Кострому. Получив подтверждение своему окрепшему владычеству, московский князь успокаиваться не стал. Теперь