да еще женатый. Я быстро дала ему отставку. Больше не пристает.

Было видно, что Кружилиха говорит правду, ничего не сочиняя и не приукрашивая. Ульяна не захотела тратить время на болтовню, отпустила ее и почувствовала большое облегчение после того, как она ушла. Теперь кабинет принадлежал только ей, и Ульяна могла обдумать все, что услышала.

В интернете нашла ту самую фразу, о которой упомянула Кружилиха, и прочитала вслух, будто примеряя на себя:

– Aestas non semper durabit – condite nidos. Лето не вечно: вейте гнезда. Смысл фразы заключается в том, что необходимо заранее заботиться о будущем. Всему есть конец. – Ульяна откинулась на спинку и задумчиво повторила: – Всему есть конец.

Благодатная тишина вскоре была нарушена. В кабинет вошла Ольга Францевна и положила на стол листок:

– Вот посмотрите.

– Что это? – не поняла Ульяна.

– Вы просили написать благодарственное письмо той скандалистке.

– Ах да! – Ульяна пробежалась глазами по тексту: – «Уважаемая Ирина Аркадьевна, от имени администрации пансионата благодарю вас и приношу извинения…» – Она подняла глаза и уточнила: – Как ее фамилия?

– Пеструхина.

– Кто такая?

– Дама лет сорока пяти.

– Где работает?

– В правительстве Московской области.

– Ах, вот оно что… – понимающе скривилась Ульяна. – Руководящий работник.

– Какое там! – махнула рукой Руднева. – Делопроизводитель в канцелярии. Простая писака в подчинении у Маргариты Фейгин. Чем меньше муха, тем больнее кусает.

Перечитав письмо, Ульяна расписалась и встала с кресла:

– Сама отнесу. Усилим эффект воздействия. Где она живет?

– Четвертый корпус, номер один.

Идти было недалеко, этот корпус располагался в лесу, но был заметен из-за деревьев. Ульяна дошла до него за несколько минут и постучалась в первую дверь. Услышала: «Входите!» и заглянула в комнату.

С порога заметила курившую у окна женщину. Та обернулась, переменилась в лице и выбросила сигарету в окно.

– Простите! Знаю, что курить запрещено. – Она виновато улыбнулась и жестом пригласила Ульяну сесть.

Та хотела отказаться, но заметила на столе сигаретную пачку и тут же села:

– Уважаемая Ирина Аркадьевна, я пришла, чтобы принести извинения за недостаточный вес порции, который вы обнаружили. Мы провели расследование, установили виновных, и они понесли наказание. Также благодарю вас за сигнал, который поможет сделать наш пансионат лучше.

Пеструхина порозовела от удовольствия и забрала письмо:

– Вот видите, все, что ни делается, все к лучшему.

Ульяна сдержанно улыбнулась и, превозмогая вдруг охватившее ее нетерпение, спросила:

– Когда заканчивается ваша путевка?

– Два денечка осталось.

– Могу предложить вам еще неделю в этом же номере.

– Неделю не смогу, три дня хорошо бы.

– Значит, договорились. – Наконец, Ульяна протянула руку и взяла со стола пачку сигарет. – Ни разу таких не видела.

– Дамские. Начальница из Лондона привезла.

– Да что вы!

– Блок без одной пачки. – Пеструхина с удовольствием выдавала нужную информацию. – Маргоша часто после поездок делает мне презенты. Ну а я как умею ей помогаю – отвечаю добром на добро.

– Маргарита Леонардовна? – переспросила Ульяна.

– Вы знакомы? – с участием поинтересовалась Пеструхина.

– Да, мы практически родственники, – не без сарказма ответила Ульяна и перевела взгляд на пачку сигарет с нарисованной блондинкой в майке, над головой которой алел цветок разорвавшегося салюта. – Не подарите? Я коллекционирую редкие и необычные.

– Да не вопрос! Пожалуйста! – Пеструхина достала из пачки сигарету и протянула ее Ульяне. – Берите.

Глава 15

Загадочный рельеф

Сейчас, год спустя, Ульяне нравилась работать в пансионате. Не то чтобы это стало делом всей ее жизни, – просто привыкла. В первое время она сожалела, что потеряла должность в Следственном управлении. Но потом обнаружила, что новая работа имеет неоспоримые преимущества: свободу принятия решений, независимость и возможность распоряжаться своим временем.

По утрам она частенько бегала к Тоске, переплывала реку туда и обратно, после чего шла на завтрак. Иногда гуляла по лесу, ну а когда заедала грусть по столичной жизни, уезжала в Москву, перепоручая руководство пансионатом администраторше Рудневой. На нее, как на Дюкова, она вполне могла положиться.

В последние две недели ей было не до реки. Но тем утром она решила поплавать, чтобы обеспечить себе на весь день прилив сил и бодрость.

Ульяна успела переодеться после купания, чтобы пойти на завтрак, когда позвонил Богданов.

– Пришли результаты дактилоскопической экспертизы.

– Ты говоришь про нож? – поинтересовалась она.

– На нем ничего. Ни одного отпечатка.

– Что скажешь, если этот нож принадлежит шеф-повару пансионата Клевцову?

Повисла долгая пауза. Наконец Богданов хрипло произнес:

– Надеюсь, это шутка.

– Прости, что не сказала раньше. Решила все проверить сама.

– Ну и каков результат?

– Повар ни при чем, нож украли.

– Реально?

– Можешь поверить на слово и не терять на него время.

– Ну хорошо. – Богданов чуть помолчал и, скорее из упрямства, добавил: – Однако буду иметь его в виду.

– Есть что-нибудь еще? – спросила Ульяна.

– Усачев расшифровал, что за отметки были на трех геодезических рулетках, которые лежали в багажнике Конюхова.

– Ну и что?

– На одной отмечены сажени, на другой – аршины, на третьей – локти.

– Зачем это? – обескураженно спросила Ульяна.

– Какой-то привет из прошлого. Чем дальше, тем непонятнее. Но есть и хорошая новость. Сегодня после пяти вечера тебя ждет вдова Качалина.

– Вот спасибо! Ты со мной?

– Нет, не смогу, занят. Твоя машина готова, к половине второго приеду на ней к дому Качалиных.

– Договорились. Буду ждать тебя там.

На завтрак она отправилась вместе с отдыхающими. Поела на открытой террасе, куда выходили только сотрудники пансионата.

Потом Ульяна заглянула к Клевцову.

– Не заняты, Тимофей Петрович?

– Чего спрашивать? Хозяйка здесь вы, – угрюмо ответил он и, как рассерженный таракан, шевельнул усами.

Она вошла в кабинет, чтобы сообщить:

– Вопросов к вам больше нет. Подозрения сняты.

– Когда вернете мой нож? – спросил Клевцов.

– Думаю, что нескоро.

– Если кто-то и хотел меня подставить под цугундер, то он сильно ошибся. – Шеф-повар недобро ухмыльнулся и спросил: – Моих отпечатков на ноже не нашли?

– Нет, не нашли, – ответила Ульяна.

– Имею привычку протирать нож бархоткой, прежде чем положить его в футляр.

– Как выяснилось, это полезная привычка, – согласилась она. – У вас нет никаких предположений относительно того, кто мог его похитить?

– Да кто угодно! Замочек-то – тьфу!

– Почему не рассказали, что в позапрошлую пятницу ночевали у Зудиной?

– Про баб рассказывать западло. – Шеф ухмыльнулся.

– Рассказывать, значит, западло, а делать – пожалуйста?

– А это уж как вам угодно. – Клевцов поднялся из-за стола и, обойдя Ульяну, направился к выходу. – Мне пора на кухню, скоро обед.

Ульяна спустилась и направилась в свой кабинет. Там, среди бумаг, разыскала заявление Клевцова на увольнение и подписала его. После чего позвонила Рудневой:

– Ольга Францевна, пожалуйста, зайдите ко