– Может, им просто привязать решетки к фуре и сдвинуть их? – спросила Джоанн, присмотревшись к происходящему.

Не оборачиваясь к ней, я ответил:

– Если это не сработает, будет катастрофа. – Не ожидая, пока она уточнит почему, я продолжил: – Если решетки хоть немного застрянут, вместе с ними может вырваться и дверной косяк. В таком случае, дверь станет бесполезна, ведь мы не сможем ее закрыть. К тому же решетка может попасть под фуру, а если фура остановится…

– Я уже поняла, – прервала меня Джоанн.

Я ощутил, как она вздрогнула: едва заметные колебания воздуха достигли моей руки. Мне тоже стало не по себе – мне бы не хотелось, чтобы кто-то станцевал у меня на могиле, которая, я очень на это надеялся, не будет находиться в шаговой доступности. Пусть уж лучше она будет в Квебеке. Или в Швейцарии, там еще круче. Хотя через океан мне вряд ли удастся перебраться, поэтому… Вы ведь понимаете, к чему это я? Я и сам не понимаю.

Брендон до сих пор держал большой палец поднятым вверх, ожидая ответа. Но я не спешил нарушать статус-кво. При нынешнем положении вещей мы все до сих пор оставались живы, а после его смены могло случиться все, что угодно.

– Би-Эм, Трев, поехали. Все, кто может помочь, не стесняйтесь, – сказал я и взялся за прутья решетки.

Здоровяк и Тревис тотчас встали слева и справа от меня. Помогать нам больше никто не вызвался.

Кратко кивнув Брендону, я повернулся к Би-Эм.

– Как договорились, толкаем вперед, да?

Тот лишь поморщился в ответ. Это мне не понравилось. Я предпочитаю, чтобы все было четко и ясно, а не туманно и глухо. Фура тронулась, и на мгновение мне показалось, что нам пришел конец. От тяжести зомби, напиравших на решетку, сдвинуть ее было практически невозможно. Я уже приготовился стать обедом для мертвецов. Может, при удачном раскладе какой-нибудь зомби-повар сделает паштет из моей печенки. Тут мое колено протестующе закричало. ДА, я действительно услышал его крик. Само собой, он звучал только у меня в голове, но суть была ясна: «ЧУВАК, ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ! МНЕ ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ БОЛЬНООО!!!»

Те связки, которые все еще держались за коленную чашечку, сделали все возможное, чтобы я сумел совершить рывок. Но если бы не сверхчеловеческая сила Би-Эм, мы бы все равно застряли на полдороге. Черт, да я мог тянуть решетки на себя – он и тогда сумел бы освободить проход!

Фура находилась шагах в двадцати от нас, но тут те зомби, что получили образование в Мозгожевательном университете, заметили, что для них открылся проход. Решетки двигались, но очень медленно – как сказали бы европейцы – миллиметр за миллиметром. Время было не на нашей стороне. Я не знал, продолжать ли мне толкать или покинуть свой пост и занять оборонительную позицию. Би-Эм не осознавал, насколько мы близки к жуткой гибели. Зажмурившись от натуги, он толкал громадную клетку. Зомби облепили ее со всех сторон, а ближайший ко мне пожирал меня глазами, словно я был последним гамбургером в мире. Нам оставалось всего ничего – секунды полторы нашей чудесной жизни.

Тут где-то пониже моей талии раздались громкие взрывы. На миг я подумал, что тело мое не справилось с напряжением и устроило чудовищный пердеж. «Черт, лучше и быть не может! Мои последние мгновения в этом мире пройдут под аккомпанемент вырывающихся газов. Впрочем, может, это не так уж и плохо». Снова вспомнился «Монти Пайтон». Я в роли французов, а зомби – в роли короля Артура. «Пердел я в вашу сторону!» (Определенно вам стоит отыскать генератор, чтобы посмотреть этот фильм в убежище, которое вы сочтете достаточно безопасным для того, чтобы переждать Армагеддон. Хотя можно ли вообще его переждать? Это ведь по определению и есть конец света.) ДА, за ту миллисекунду, которая понадобилась моим ушам, чтобы зафиксировать звук, и разуму, чтобы понять, что это не ужасный выход газов из моей собственной задницы, все эти мысли успели пронестись у меня в голове. К счастью или к несчастью – а может, и к тому и к другому, – соображалка у меня всегда работает со скоростью света. Я сообщу, когда разыщу от нее выключатель.

Раздался еще один залп, который прочистил мои мысли, а точнее, вывел наиболее важные на первый план. Я поспешно опустил взгляд и увидел кое-что БЕСКОНЕЧНО более страшное, чем приближающиеся зомби. Промеж моих широко расставленных ног на одном колене стояла пропитанная ненавистью к мужчинам лесбиянка и стреляла из огромного пистолета крупного калибра, круша все на своем пути. Я сильнее навалился на решетки. Мне хотелось выбраться из этой ситуации как можно быстрее.

– БЕРЕГИСЬ! – прокричала Джоанн откуда-то справа.

Ей не пришлось повторять дважды. Я схватил Тревиса и оттащил его от закрывающейся двери. Весь участок содрогнулся, когда та захлопнулась. Колени у меня дрожали от боли… и от стрельбы Джен.

– По-моему, Майк загнал нас в мышеловку, – заметила миссис Дено из дальнего угла комнаты.

– Прошу прощения? – изо всех сил сдерживая гнев, спросила моя жена. Было видно, что внутри нее клокочет ярость. Я не сказал ни слова, но тоже был вне себя от раздражения.

Миссис Дено ответила не сразу. Она сделала две затяжки и, выдыхая дым, который как будто подчеркнул ее слова, произнесла:

– Я сказала, что Майк загнал нас в мышеловку.

– Я слышала, что ты сказала, старая карга! – вспылила Трейси (я подбодрил ее про себя: «Так ее, девочка!»).

Но миссис Дено оказалась более стойкой, чем я ожидал. Трейси, конечно, была миниатюрной женщиной, но гнев так и сочился из всех ее пор: казалось, она готова сорвать морщинистую зеленовато-серую кожу прямо со старых костей миссис Дено. И все же «старая карга» – по меткому выражению Трейси – даже глазом не моргнула от ее грубости.

– О, милочка, – просипела миссис Дено своим прокуренным голосом, – я ничего такого не хотела сказать.

– Ага, ЩАС! – взревела Трейси и чуть не проткнула пальцем горло миссис Дено. На этот раз та отпрянула. – Столько хороших людей погибло, а ты все еще жива! Именно это лучше всего другого дерьма доказывает мне, что нет никакого БОГА!

Все затаили дыхание – даже младенцы. Не знаю уж, как они поняли, что происходит. Я подошел к Трейси, обнял ее и прижал к себе, а она уткнулась мне в плечо и разрыдалась.

– Вот уж слова сказать нельзя, – проворчала миссис Дено, но ее никто не услышал.

Фура вернулась через несколько минут, но нам показалось, что прошел не один час. Время тянулось, прямо как в «Сумеречной зоне»[25]. Миссис Дено подошла к своему племяннику. Похоже, даже у него не было ни малейшего желания с ней общаться. Но семейные узы не оставляли ему выбора. Взглянув на меня, он пожал плечами, как будто говоря: «Что тут поделаешь? Такая уж она брюзга». Или: «Не путайте меня с этой старой брюзгой». Точно не знаю. Когда снаружи раздался знакомый звук паркующейся фуры, мы все повернулись к двери и прервали свои разговоры.