У Лизы не возникло ни малейшего порыва повиноваться кузену. Наоборот, рука потянулась как следует вмазать Эйду по уху. Лиза вспомнила, что мышцы Элизабет не так уж сильны, как у нее в прежнем мире, и с трудом сдержалась. Она кивнула, ожидая, что последует дальше.

— Скажи мне, милая кузина, что ты увидела в шелковой ленте? Ты все рассказала Лерроу? Или что-то утаила?

— Все, — замогильным голосом произнесла Лиза.

Происходящее начало ее забавлять. Похоже, кузен на полном серьезе полагал, что «Бетти» превратилась в его рабыню.

Эйд разочарованно поджал губы и тряхнул челкой. Снова это движение головой…

— Печально, — процедил кузен. — Но теперь я хотя бы знаю, что ты действительно сильна. Сегодня я официально предложу тебе руку и сердце. Ты согласишься, с радостью. Поняла?

— Поняла.

— А теперь покажи, что носишь на шее. Это артефакт?

Лиза замешкалась. Это уж слишком! Она не намерена демонстрировать свой драгоценный кулон такому темному типу, как Эйдэн. Жалко прерывать шоу, но, кажется, пришло время послать кузена подальше.

Эйд уже тянул руку к кулону. К счастью, в конце дорожки появился дядя. Он махал им рукой.

— Отомри, — тихо и раздраженно бросил Эйд.

Лиза сделала вид, что очнулась от чар.

Когда Лиза и Эйдэн подошли к мейсту Эрееру, отец и сын обменялись многозначительными взглядами. Елизавета почувствовала себя жертвой хищников, загоняющих добычу в ловушку. Ее охватило отвращение. Нет, женой Эйда она никогда не станет, пусть даже за это последуют «санкции» по отношению к ее семье.

Дядя позвал сына и племянницу в большую гостиную. Семья Велэль уже была там. Мейст Эреер торжественно объявил, что сейчас произойдет кое-что важное.

— Милая Лиззи, — высокопарно произнес Эйд, извлекая из кармана бархатную коробочку. — Я с детства питал к тебе самые нежные чувства, и со временем они переросли в нечто большее…

«Ага, как же», — подумала Лиза и припомнила некоторые ранние проделки и издевательства кузена. Похоже, хорошо помнящая зло Элизабет крепко хранила их в памяти.

Эйдэн заливался соловьем. Елизавета слушала его с каменным лицом, и физиономия кузена постепенно приобретала слегка растерянное выражение. Наконец, предложение руки и сердца было озвучено, правда, с некоторой заминкой.

— Милая Лиззи, я предлагаю тебе руку и сердце. Пусть это кольцо…

Огромные глаза Онэй наполнились слезами, брат сочувственно положил руку ей на плечо.

— Эйдэн, милый, — проворковала Лиза. — Чувства, которые я питаю к тебе с самого детства, не передать словами. И твое предложение очень лестно для меня… Но ведь ты слышал мейста Лерроу? Я могу принести пользу обществу. Думаю, это предполагает некоторую… свободу от обязательств. И вообще…

— Мы поняли, Лиззи, — старший мейст Эреер деланно рассмеялся, хотя в глазах его плескалась ярость. — Образование и долг перед Э-лан-драком для тебя на первом месте. Это замечательно! Но ведь никто не заставляет тебя выходить замуж прямо сейчас. В любом случае, приличия требуют, чтобы между помолвкой и свадьбой прошло не меньше полугода. Доучись, послужи обществу, например, в храме, недельки две, а потом…

— Да, дядя, — Лиза кивнула. — Но я не собираюсь выходить за Эйдэна, ни сейчас, ни через полгода.

Господин Эреер застыл, Велэли злорадно переглянулись. У Онэй высохли слезы на глазах. Эйд смотрел на Лизу так изумленно-обиженно, что она подавила улыбку.

— Бетти, — сухо сказал мейст Эреер. — Нам нужно поговорить. Прошу нас простить, господа, мы с моей дорогой племянницей побеседуем в кабинете. Слова мейста Лерроу ударили Лиззи в голову. Уверен, недоразумение разрешится немедленно.

Мейст Эйтарен провел Лизу в свой кабинет. Посмотрев на сейф, она стиснула зубы. Как же хочется бросить обвинения в воровстве в лицо дяди! Но она ничего не сможет доказать, если не признается в присвоении ценного артефакта.

Неприятное предчувствие царапало ей сердце. И оно подтвердилось. Дядя открыл сейф, заслонив от племянницы его содержимое, и вынул толстую папку. Ее он раздраженно бросил на стол перед Лизой.

— Не хотел этого делать, но ты меня вынудила… Читай.

Это были долговые расписки. Лиза с ужасом увидела на них уже знакомый почерк отца и его характерную подпись. Тысяча, две, три…

— Сорок семь тысяч серебряных «орлов», — с торжеством объявил мейст Эйтарен. — На них можно купить два таких именья, как Эре-дун. Семь лет мой младший брал взаймы у родни и знакомых, на свои так называемые опыты. После его смерти, я выкупил все долги Тэдера. Из чувства сострадания, Лиззи, исключительно из сострадания! Твоя мама и так пережила страшную потерю. Я не мог открыть ей правду, она бы этого не перенесла! И вот что я получил в качестве благодарности! Я и раньше терпел твое странное поведение. Ты посмела намекать на… мне трудно даже говорить об этом. Но сегодняшнее… ты разбила сердце моему сыну, который так любит тебя, ты…

Мейст Эреер продолжил велеречиво рассуждать о плохом поведении племянницы. Судя по накалу страстей, Лизе отводилась роль змеи, необдуманно пригретой на груди. Апофеозом шоу стал ультиматум:

— Если после окончания учебы в пансионе ты не выйдешь замуж за Эйда, я выставлю эти расписки на продажу. Дом и все ваше имущество пойдет с молотка и, дайте боги, покроет половину моих расходов. Тебе и твоей сестре придется очень долго выплачивать остальную сумму. Ни один достойный мейст не возьмет в жены девушку, на семье которой лежит ТАКОЙ долг, даже с даром. Вы с Инарой не просто бесприданницы, вам грозит работный дом! Вы…

— Хватит меня пугать, дядюшка, — четко проговорила Лиза. — Вам следовало высказать свои претензии раньше. Насколько я помню закон, должник официально становится должником лишь после того, как ему озвучили задолженность. Что ж, с сегодняшнего дня я знаю о нашем долге. Теперь послушайте меня. Я лично выкуплю векселя отца. Обязуюсь сделать это после окончания учебы. Если вы посмеете нарушить обещание, надавить на меня и мою семью, например, выставить нас вон из дома или начать продавать расписки, я обнародую некоторые не очень приятные для вас факты. Я кое-что знаю, поверьте. Впрочем, вы ведь чувствуете, что я говорю правду.

Вместо ответа мейст Эреер задумчиво выдвинул вперед челюсть. Он знал, что Лиза не врет.

— Есть артефакты, которые определяют истину, — добавила Елизавета. — Да, мне известно местонахождение одного из них. Если дело зайдет слишком далеко, я им воспользуюсь, клянусь. Думаю, мейст Лерроу не откажется подтвердить подлинность артефакта правды, сделанного известным мастером для альвов.

И снова ни капли лжи. Глаза мейста Эйтарена потемнели от злости. Он размышлял, но, видимо, не находил достаточно аргументов.

— И если со мной или моей семьей что-нибудь случится… — договаривать Лиза не стала, просто выразительно посмотрела на дядю.