Габриель удивленно приподняла бровь и жестом предложила ему продолжать.

— Ни один мужчина не заинтересуется женщиной, которая отказывается принять его руку. Так что ваш феминизм вам же во вред.

— Знаете, Эдвин… — сказала Габриель томным голосом. Она пристально смотрела ему в глаза и приближалась к нему. Габриель буквально источала страсть, и Эдвин с трудом проглотил комок в горле. — Если мне захочется какого-нибудь мужчину… — она приблизилась практически вплотную и положила ладонь Эдвину на грудь, — я просто подойду и возьму его. Но вас это сейчас не касается!

Она резко отстранилась. Очарование момента было разрушено.

— Ну так мы идем? — спросила Габриель, сделав несколько шагов по дорожке.

Ошалевший Эдвин смотрел на нее, не в силах произнести ни слова. В ответ он просто кивнул.

— И, Колдуэл, давайте договоримся. Наши отношения будут чисто деловыми. Никаких намеков, никаких прикосновений, Ничего.

— Хорошо, — пробормотал Эдвин. Он был удивлен. Еще никогда он не видел, чтобы женщина так откровенно демонстрировала свою власть над мужчинами. Да что там! Он не встречал еще женщины, которая бы имела такую власть над ним!

Он согласился, потому что понимал: если Габриель Кой захочет сделать его своим, он не устоит и минуты.

Но если она хочет меня, тогда почему же сказала, чтобы отношения оставались чисто деловыми? А если не хочет, почему приставала? Я никогда не смогу ее понять! — обреченно подумал он и пошел за Габриель.

— Ну, моя дорогая мисс Кой, что вас побудило принять мою помощь? — поинтересовался Эдвин, подавая Габриель чашку кофе.

— А мне кажется, что это вам нужна моя помощь, — хитро прищурившись, сказала Габриель.

— Вот как? Это же вы потеряли мечту своей жизни?

— А вы можете потерять работу своей мечты! — парировала Габриель, отпивая из своей чашки. — Все же вы потрясающе варите кофе!

— Благодарю! — Эдвин отвесил легкий поклон. — Но мне хотелось бы знать, что вас побудило прийти ко мне?

Габриель пожала плечами.

— Не люблю оставлять хороших людей в беде.

Эдвин весело рассмеялся.

— Вам надо было быть не ветеринаром, а юристом! Вы кому угодно заговорите зубы!

— Кстати, как себя чувствует Тойси? — озабоченно спросила Габриель.

— Раз ее нет дома, значит, великолепно! Гоняется за кошками на улице!

— А вы не боитесь, что она снова удерет?

— Нет, я заделал лаз под забором, который она выкопала. И к тому же у нее сейчас нет желания покидать своего хозяина. Как женщина, — Эдвин подмигнул Габриель, — вы должны ее понимать.

— Не забывайтесь! — Она погрозила ему пальцем. — Лучше давайте о деле! Мы здесь все же собрались для того, чтобы обсудить некоторые вопросы, а не заниматься пустой болтовней!

— Вот, значит, как?! — изумился Эдвин. — Получается, это я виноват в том, что мы до сих пор не сказали ни слова по делу?!

— А кто же еще? Можете начинать, — милостиво позволила Габриель.

— Знаете, вы очень похожи на Тойси!

— Чуть-чуть зная вас, могу предположить, что это — комплимент.

— В некотором роде, — согласился Эдвин.

— И чем же я похожа на нее?

— Умеете любую ситуацию перевернуть в свою пользу. Думаете, она страдала оттого, что вы отдавили ей лапу? Только первые минуты. А потом села мне на шею. И я ничего не мог поделать! Я понимаю, что она и сама может дойти до миски, но подношу ее к носу Тойси, понимаю, что ей не место на диване, но подсаживаю! Эти ваши дамские штучки!

— Значит, глубоко в душе вы — подкаблучник?

— Давайте лучше о деле! — быстро сказал Эдвин.

Они рассмеялись.

— Что вы знаете об этой махинации? — более серьезным тоном спросил Эдвин.

— Знаю, что Буртон организовал это дело. Не знаю, как он сошелся с Хиндо, но то, что этот человек — подставной, не вызывает сомнения. Он сделал дубликаты печати и как-то ее изменил, чтобы в случае расследования распознали подделку. Нотариус также был подставным. Они провернули это дельце и исчезли. А потом появился Буртон и предъявил свои права на комплекс. Вот и все.

— Отлично. Я тоже думаю, что дело было именно так. Простая, но очень эффективная схема. И она отлично работает!

— Да уж! — недовольно сказала Габриель. — Что вы собираетесь делать?

— Во-первых, заявить в полицию. Все же дело пахнет уголовщиной. Мошенничество — это очень серьезно.

— Должна вас огорчить. Из самых достоверных источников я узнала, что расследование уже началось несколько дней назад, но недавно его прикрыли за недостаточностью улик.

— Как так! Ведь они даже не проверяли его документацию!

— Кто-то очень могущественный надавил на них. И они ничего не посмели сделать.

— Кто-то настолько могущественный, что даже наш славный мэр и его доблестный друг начальник полиции не могут ничего сделать? — удивился Эдвин.

— Именно! — согласилась Габриель. Она не стала спрашивать, как Эдвин догадался, что мэр активно вмешивается в это дело. Это было слишком просто. Ведь в интересах мэра было вернуть Габриель доброе имя.

— Так эта информация, я надеюсь, у вас из первых рук?

— Я бы сказала, из вторых. Но очень заинтересованных, — добавила Габриель. Теперь уж Эдвин точно должен догадаться, что мэр Арлтон целиком на их стороне.

— Как неудачно… — Он покачал головой. — Я примерно представляю, кто мог приказать нашему шефу полиции. И мне бы тоже не хотелось связываться с этими людьми…

— Вы отказываетесь? — с вызовом спросила Габриель.

— Ну, не надо так выпячивать подбородок, моя дорогая мисс Кой! Не готовьтесь к битве. Я просто сказал, что мне это не нравится. Но это значит только то, что я буду крайне осторожен!

Габриель расслабилась.

— Что еще вам сказали ваши таинственные друзья? — поинтересовался Эдвин.

— Только то, что они могут нам помочь. До известных пределов, правда…

— Но и за это честь и хвала им! Хорошо, когда у власти порядочные люди. Я знаю, за кого буду голосовать.

— Получился маленький митинг?! — ехидно спросила Габриель.

— Ну что вы! Просто выражение лояльности. И что мы будем делать дальше? — спросил Эдвин и в ответ получил лишь пожимание плечами. — А говорили, что не очень-то нуждаетесь в моей помощи…

— Говорила, — согласилась Габриель. — Я думаю, что для начала нам надо получить больше информации. Может быть, даже выйти на след Хиндо или Толлера. Всякое может быть! Если бы мы их нашли, они, я думаю, не стали бы брать всю вину на себя.