Эдвин быстро собрался и поехал в свою контору. Его сотрудники не удивились тому, что шеф приехал так поздно. Его график был совершенно свободным. И в этом не было ничего удивительного. Клиент мог назначить встречу на любое время. Тут уж учитывались его интересы, а не график Эдвина. Так что, когда он прошел в свой кабинет, ему просто принесли традиционный утренний кофе.

Эдвин погрузился в дела, которых накопились просто горы! Он слишком много занимался делом «Буртон — Кой», как оно проходило в его картотеке, и не уделял внимания другим делам. А их было немало.

На Эдвина работали несколько юристов, которые консультировали клиентов и вели не слишком сложные дела. Все самое интересное Эдвин предпочитал брать себе. Ему было безразлично, какую сумму он получит за свои услуги. Главное — чтобы дело было по-настоящему увлекательным. Хотя от крупных гонораров, как в случае с Буртоном, он так легко не отказывался.

— Мистер Колдуэл! — В кабинет вошла его секретарь.

Мисс Стенли перевалило за пятьдесят, а она так и осталась старой девой. Эдвин не понимал, в чем дело: вроде бы симпатичная, не обделена чувством юмора… Сама же мисс Стенли любила говорить, что мистер Колдуэл — мужчина ее мечты: приходит поздно, уходит рано, не капризничает, не ревнует, отлично платит, поэтому она останется верна только ему.

— К вам молодая леди, которая вчера устроила беспорядок в вашем кабинете.

— Что нужно от нас мисс Кой?

— Говорит, что забыла какие-то документы… — Мисс Стенли пожала плечами. Она-то знала, что ее шеф всегда очень аккуратен в работе с документами. И следит, чтобы в его кабинете не оставалось ничего лишнего.

— Пусть пройдет, я не знаю даже, что мне искать!

— Э-э-э… — протянула мисс Стенли, но потом решила, что ее шефу виднее, — конечно, мистер Колдуэл. Принести кофе?

— Лучше чай.

Через несколько секунд вошла Габриель.

— Доброе утро, — поздоровалась она.

— Доброе, — согласился Эдвин и жестом предложил ей садиться. — Сейчас принесут чай, и мы поговорим.

— Сегодня без скандала? — с улыбкой спросила Габриель.

— А вам понравилось?

— Вчерашнее шоу? Очень! Ужасно забавно кидаться в вас, Эдвин, пресс-папье. Только оно уж слишком тяжелое, — пожаловалась Габриель.

— Хорошо, — рассмеялся Эдвин, — в следующий раз, когда вам надо будет чем-то в меня кинуть, я принесу гору подушек. Как-то все же безопаснее!

— Но я и не старалась в вас попасть!

— А если бы старались?

— Конечно, попала бы! Я же росла с братьями, а кидаться друг в друга чем-нибудь было нашим любимым развлечением. И потом, мы постоянно играли в индейцев. Так что я владею и луком.

— С каждым днем мне все страшнее становится общаться с вами!

— Не беспокойтесь, Эдвин, я так и не смогла найти на чердаке мой старый лук. Наверное, мама его выкинула, опасаясь, что я вместо того, чтобы бегать на свидания, начну тренироваться в стрельбе!

— Вы удивительная девушка, Габриель! — воскликнул Эдвин.

— Приятно слышать от вас комплименты.

— Знаете, что меня больше всего в вас поражает?

— Нет, но было бы интересно услышать. Надо же знать, в каком направлении совершенствоваться!

— А вам очень хочется мне понравиться?

— Эдвин, вы что-то говорили о моей меткости?

— Сдаюсь! — Эдвин поднял руки вверх. — Мне очень жалко этой пепельницы, а больше кинуть нечем.

— Вот и отлично! Теперь можете мне сказать, что вам во мне нравится. Все же приятно слушать комплименты.

— Мне очень нравится то, что вы говорите совершенно искренне, правда, часто сначала ляпаете, а потом думаете. Но в этом есть своя прелесть!

— Ничего себе комплимент!

— А еще мне нравится то, что вы отлично соображаете! Я сегодня полдня думал, как с вами связаться.

— У вас есть что-то новое?

Вместо ответа Эдвин поднес к губам палец. Дверь открылась, и в комнату вошла миссис Стенли. Она поставила на стол чашки с ароматным крепким чаем и вышла. Все это время в комнате висела тишина.

— Так что там? — нетерпеливо спросила Габриель.

— Мне жаль вас огорчать, но ничего нового. — Эдвин развел руками. — Я хотел попросить вас о помощи, если у вас, конечно, есть время для анализа документов.

— Я не умею этого делать, но возьмусь. Вы должны понимать, что для меня сейчас нет ничего важнее!

— Отлично! А как вы сообразили сказать, что забыли документы?

— А что еще я могла сказать? Вчера мы с вами расстались так, что ни о какой дружеской беседе за чашечкой чаю и не могло идти и речи. И вы же не склеротик, чтобы забыть мне все сказать за один раз! А значит, я могла только что-то забыть. Кроме документов, нет ничего такого, за чем бы я к вам вернулась. То есть платочек или заколка не подходят. Все просто!

— Действительно, просто! Может быть, мне стоило отдать вам сразу же документы, причем все?

— Может быть, — улыбнулась Габриель. — Но есть многие вещи, в которых я не разбираюсь. Так что без вас мне не обойтись.

На столе Эдвина затрещал телефон. Он нажал на кнопку коммутации.

— Да, мисс Стенли?

— Мистер Колдуэл, на линии мистер Буртон.

— Соединяйте! — распорядился Эдвин.

— Третья линия.

Эдвин включил нужную линию. Он прикрыл мембрану ладонью и сказал Габриель:

— Я включу громкую связь, вы должны это слышать, поэтому сидите тихо, как мышка.

Габриель согласно кивнула.

— Доброе утро, Декстер! — приветствовал клиента Эдвин.

— Не такое уж и доброе! — отозвался Буртон.

— Что-то случилось? — настороженно спросил Эдвин.

— Мне очень нужно переговорить с тобой!

— Что произошло?

— Это не телефонный разговор, Эдвин! Но я тебе могу сказать только одно: кто-то нарушает закон о конфиденциальности. Мне нужна твоя помощь.

— Хорошо, Декстер, где и когда мы встретимся?

— Ты не мог бы после ланча подъехать ко мне в офис?

Эдвин несколько секунд помолчал, как будто прикидывал, может ли он составить компанию Буртону во второй половине дня.

— Хорошо, Декстер, но только в три часа.

— Отлично! Я буду тебя ждать!

Эдвин положил трубку.

— Вот видите, моя дорогая мисс Кой! Вы в корне отличаетесь от него!

— Чем же?

— Вы бы сказали «спасибо».

— Он что-то заподозрил? — спросила Габриель.