Пропадают два игрока, наихместо приходят две тени, задвижениями которых уже просто физически сложно углядеть.

Два кинжала вруках Малого встречают короткий меч инож вруках убийцы, который орудует ими судивительной ловкостью.

Внезапно Малой перехватывает один изсвоих кинжалов обратным хватом, изменяя динамику боя. Убийца, хоть инеожидая подобного поворота, успевает заблокировать выпад кромкой своего ножа. Звучит треск— хрупкий предмет невыдерживает иразлетается наметаллические осколки.

Осколки отбрасывают блики, мгновенно ослепляя иотвлекая убийцу. Он, однако, нетеряет времени. Обрубок ножа пролетает вмиллиметрах отсонной артерии Малого.

Тот уворачивается, нолезвие оставляет нашее неглубокий порез, изкоторого тут жельётся кровь.

Парень инстинктивно прижимает рану, ноубийца ирассчитывает наэто.

Очередной удар короткого меча направлен Малому прям вгорло.

Дзинь!

Явстаю перед Малым, останавливая удар лезвия своим цзянем.

Снова летят искры, иянаблюдаю довольный, полный какого-то детского ожидания взгляд усвоего противника.

Онкак будто играет снами, наслаждаясь нашим сопротивлением. Словно резать новичков ему надоело, иему нравится, что добыча сопротивляется.

Враг начинает серию выпадов— сверху, снизу, слева, справа. Яблокирую их, нонеожиданный удар ногой отправляет меня надва шага назад, лишая равновесия.

Противник неждёт, пока яприду всебя, инападает нараненого Малого, который держится встороне. Кажется, несмотря набраваду, онрешил драться вполную силу исократить число противников.

Вследующую секунду убийце вплечо прилетает стрела. Сглухим звуком она пронзает его тканевое одеяние ивспарывает плоть. Мужчина едва удерживается наногах; воткнув меч вземлю, онумудряется сохранить равновесие, оставаясь вполусидячем положении.

Онопасливо оглядывается впоисках стрелка инаходит его. Майор всё это время стоял заспинами фалангистов, выжидая момент, чтобы атаковать противника, пока мынебудем стоять ктому вплотную.

Это понимает иубийца, который втот жемиг перекатом занимает такое положение, чтобы яоказался налинии огня Майора.

Ушлый чёрт.

Тихо хмыкнув, онснова выбирает меня своей целью, заметив, как Малого уводят застену щитов.

Теперь это уже битва сомной. Кольцо всё сжимается: медленно, новерно. Стоит только дать шанс противнику обнаружить уязвимое место, ионнепременно воспользуется этим.

Один изфалангистов пытается ударить убийцу копьём вспину, нотот нарефлексах прыгает вперёд, избегая ранения. Исразу после этого налетает наменя сновой яростной комбинацией.

Надо сказать, что содним мечом онстановится только опаснее. Примитивные ичёткие выпады, которые раньше рассчитывались напревосходство вловкости, теперь заменены настоящей техникой.

Обманы, ложные выпады, удары исподтишка— кажется, упротивника есть представление олюбом подлом методе ведения боя.

Как онуспел так прокачаться⁈ Или Система так щедро награждает заубийства?

Мой цзянь непропускает ниодного изэтих ударов.

Ядвигаюсь экономно, реагируя только всамый последний момент, имне удаётся удержаться под напором противника.

Благодаря высокой Воле, которая помогает сосредоточить внимание инепозволяет отвлечься наобманные движения убийцы, ясражаюсь сним практически наравных.

Очередной удар проходит мимо меня, лишь слегка повредив тяжёлый плащ. Вответ янаношу колющий удар цзянем.

Убийца отскакивает всторону, номне удаётся задеть его странное одеяние, отрезав небольшой его фрагмент.

Раздаётся приглушённое фырканье— противник явно раздражён этим фактом.

Внезапно давление сего стороны усиливается, ивсё больше его ударов яначинаю пропускать. Моя защита трещит пошвам: цзянь просто неуспевает заблокировать одну атаку, как следом уже летят ещё три.

Ранение наладони, порез нащеке, илевый глаз едва невыколот.

Убийца действует хитро, нагло, снепоколебимой решимостью. Мой плащ скаждой секундой превращается вразорванное полотнище.

Ноянетеряю самообладания. Западня, наконец, срабатывает. Кольцо сформировано, ифалангисты наносят первый слаженный удар.

—Бей!

Убийца невероятно ловко извивается, уклоняясь оттрёх копий иотрубив удвух наконечники. Шестое копьё онхватает ладонью ирывком тянет насебя.

Пехотинец пытается дернуть свое оружие обратно, ноего товарищи удерживают парня, непозволив нарушить строй.

Приходится пожертвовать копьём, теперь оно всвободной руке неизвестного.

Окинув взглядом поле битвы, онвращает копьё, словно шест, и, кудивлению всех, отламывает его наконечник.

Враг взападне иосознаёт это, нопо-прежнему ухмыляется. Из-под капюшона невидно деталей, виден только острый подбородок итасамая ехидная усмешка.

Онкак хищник вкапкане. Пойман, носмертельно опасен. Его надо непросто убить, ноисделать это сминимальными потерями. Мои люди слишком ценны, чтобы терять ихиззаэтой твари.

—Мышь, отвлеки!

Магичка кивает ивыставляет ладонь иззастены щитоносцев.

Стрела Майора ифаербол Мыши взмывают ввоздух одновременно. Двойной удар!

Бам!

Стрелу онотбивает ударом своего шеста, анавстречу файерболу швыряет наконечник.

Металл ишар огня сталкиваются наполпути.

Бах!

Грохочет взрыв.

Магесса понимает, насколько мыблизко кпротивнику ивкладывает взаклинание меньше энергии. Нонесмотря наэто, пламя расплёскивается насухую траву, итамгновенно вспыхивает.

Чёрт, это мешает нашим планам. Огонь отрезает пехотинцев отврага, становясь преградой между ними.

—Полукруг, атака!— командую я.

Необходимо рискнуть. Если пламя заблокировало путь нашей пехоте содной стороны, тоиубийца непроберётся через него. Кольцо трансформируется вполукруг, иони стем жервением ислаженностью наносят свой удар.

Вижу Тохича иБотана, имподдержку оказывают Колька иРус.

Копья метят внеизвестного. Шест икороткий меч рубят икромсают, отбивают иотводят всторону.

Убийца нестоит наместе, извивается, словно змея, инепозволяет застать себя врасплох. Некоторые удары мне приходится принимать самому, чтобы сохранить жизни моих солдат.

Онломает щиты, разрывает плащи, крошит копья, бросается осколками ищепками, целясь вглаза или другие уязвимые места.

Кольку неизвестный сбивает сног круговым ударом, Ботана выбивает изстроя обманным выпадом, аТохичу прилетает древком копья поносу.

Неизвестный действует как загнанный зверь, нестолько стремясь убить, сколько нанести нам как можно больше боли.