Затем охотник поднес ко рту вонючие ладони, сложил их трубочкой и завыл. Ответный вой был очень тихим, на пределе слышимости, но Волчара был уверен, что слух его не подвел: волки его услышали и вскоре примчатся, чтобы расправиться с посягнувшим на их территорию чужаком. Он легко и быстро вскарабкался на мутировавшую, с растущими от самой земли ветвями сосну и приготовился ждать. Но едва он успел устроиться, как услышал вдали шорох кустов, затем – хруст сломанной веточки. Мутоволки не могли прибежать столь быстро, в этом Волчара был уверен, да они бы и не издавали столько шума. Так мог идти либо кто-то большой и уверенный в себе – например, лось или медведь, либо кто-то глупый, не умеющий правильно ходить по лесу. Во втором случае это могло быть или домашнее животное – коза, лошадь, корова – или человек. Коз и коров в окрестностях Лузы давно никто не держал, недальновидный Серп извел их подчистую, а лошади теперь имелись только у Кардана, но Волчара знал, что все они оставались на месте. Медведь или лось были охотнику не страшны – сохатый в принципе не смог бы забраться на дерево, а по отношению к рискнувшему полезть на сосну косолапому Волчара занимал куда более выгодное положение и добраться до себя медведю не позволил бы. Но в любом случае это помешало бы задуманному: подоспевшие волки отвлеклись бы, да к тому же наверняка заметили бы раньше времени и его.

Но нет, звуки издавали не животные, теперь Волчара был в этом уверен, поскольку ему хорошо стали слышны и торопливые шаги, и учащенное дыхание уставшего человека. Вскоре стало понятно также, почему торопится не видимый покуда за деревьями незнакомец – охотник уловил и едва слышный шум приближающейся волчьей стаи.

Новая помеха вызвала у Волчары чувство досады, но он быстро успокоился. А в чем тут особая помеха? Понятно, что волки нападут на бедолагу, растерзают его, насытятся – стало быть, лично для него станут еще безопаснее. А человек – что? Не повезло, бывает. Вряд ли это кто-то из своих – Волчара бы знал, если бы кто-то пошел в это же место, да и двигался незнакомец с противоположной стороны. Скорее всего, кто-то из окрестных деревень выбрался по грибы – по ягоды. Так что и жалеть нечего.

Но всё же охотник решил слезть с дерева; после того как мутоволки разделаются с добычей, они могут и не пойти в его сторону. Лучше приглядеть за ними – возможно, отвлекшись, звери сами помогут ему сделать задуманное.

Спустившись пониже и мягко спрыгнув на землю, Волчара стал перебежками от дерева к дереву приближаться к месту предполагаемого волчьего пиршества. Вскоре он увидел и мелькнувший впереди меж стволами темный силуэт. Охотник приник к земле и быстро переполз к большой замшелой коряге, из-за которой и приготовился наблюдать за дальнейшими событиями.

Сначала он вновь увидел человека. Тот остановился, и Волчара смог рассмотреть его достаточно подробно. Точнее, ее – это определенно была женщина. Невысокая, стройная фигурка в длинном, до пят, холщовом одеянии, голова тоже замотана холстиной. А вот в руках незнакомка держала вовсе не корзину с грибами, а самый что ни на есть настоящий арбалет. Причем такой же, какие использовали «монстры» Кардана. Да что там – большинство этих арбалетов лично Волчара и смастерил, и уж практически все так или иначе побывали в его руках – какие-то ремонтировал, какие-то пристреливал, из каких-то обучал стрелять неопытных бойцов.

Этот факт показался охотнику весьма странным. Теперь он приготовился не просто наблюдать – чутье подсказывало, что очень скоро и ему самому придется действовать. Во всяком случае, Волчара перестал быть равнодушным к судьбе незнакомки. Разумеется, не из чувства внезапно вспыхнувшей жалости. Ему было необходимо узнать, откуда у женщины этот арбалет. Теперь уже не просто чутье, а граничащее с уверенностью предчувствие говорило ему, что выяснить это жизненно необходимо. Мало того, возможно именно сейчас это было даже важнее поимки волков. А еще лучше было бы совместить и то, и другое.

Волчара увидел, как женщина неумело пытается взвести тетиву арбалета. Ему уже стало казаться, что это у нее не получится, но тут он услышал близкое волчье рычанье. Незнакомка его, скорее всего, тоже услышала. Более того – наверняка она уже видела и самих волков. Надвигающаяся смертельная угроза придала ей сил, и она наконец-то справилась с арбалетом. Тут же приложила его к плечу и выстрелила. Один из волков заскулил – жалобно, по-щенячьи. Но рычание стало слышно еще отчетливее. Мутоволки явно готовились к нападению. Женщина трясущимися руками достала новую стрелу, но было понятно, что зарядить арбалет и выстрелить еще раз она уже не успеет.

И тогда, по-волчьи зарычав, выскочил из-за укрытия и бросился вперед Волчара. Выпрыгнув из-за дерева шагах в четырех от женщины, он увидел два десятка устремленных на себя звериных глаз, горящих желтым огнем. Охотник наметанным взглядом сразу выделил вожака и, пригнувшись, будто готовясь к прыжку, двинулся прямо к нему. Нож острым длинным клыком уже блестел в его кулаке.

Когда до мутоволка осталась пара метров, Волчара остановился, чуть присел и, оскалив зубы, гортанно зарычал. И у вожака не выдержали нервы – он прыгнул первым, что и нужно было охотнику. Мужчина тут же упал на спину и выбросил кверху, навстречу летящему хищнику, руку с ножом. Грязно-розовое мерзкое брюхо мутоволка оказалось вспоротым, словно трухлявый мешок. На Волчару повалились блестящие от крови внутренности. Он вывернулся из-под скулящего, судорожно вспахивающего землю когтями вожака и стремительным взглядом окинул стаю. Волки замерли в нерешительности. Но охотник знал, что это ненадолго. Секунда-другая, и они придут в себя; кто-то возьмет на себя роль нового вожака, подаст знак, и волки набросятся на стоящих перед ними людей. А потому нужно было сделать это первым, и сделать так, чтобы у хищников не оставалось сомнений, за кем теперь нужно идти и кого слушаться.

Волчара вновь испустил рычание, переходящее в громкий, победный вой. Новый рык был приказом следовать за собой. Но оставалась еще женщина. Мутоволки определенно желали ее смерти. Но убить ее, не поговорив об арбалете, Волчара не мог. Как не мог и разговаривать с ней при волках. Поэтому он сделал единственное, что показалось ему на тот момент возможным. Подскочив к перепуганной до синюшней бледности незнакомке, он сорвал с нее холщовое подобие платка и… на пару мгновений замер от неожиданности: шею женщины закрывала густая рыжая борода. Впрочем, охотник быстро справился с удивлением, задрал рукой эту бороду кверху и сделал вид, что впивается зубами в ее шею. При этом он шепнул: «Прикинься мертвой», а потом зарычал столь кровожадно, что было непонятно: послушалась бедняжка его совета или на самом деле лишилась от страха чувств. Во всяком случае, ноги ее подкосились, и она повалилась на землю. Поскольку Волчара с ног до головы был испачкан кровью вожака, то в крови оказалась и женщина, что добавляло картине правдоподобности. Волки приблизились, ожидая, вероятно, от нового вожака призыва к началу пиршества. Но тот предостерегающе рыкнул, а потом нагнулся, поднял тело жертвы и перебросил через плечо. А затем уверенно шагнул в сторону Лузы, краем глаза заметив, что волки покорно двинулись следом.

Ему было жаль оставлять арбалет, но с оружием в руках или за спиной он мог бы вызвать в головах своих новых подчиненных ненужные ассоциации и сомнения. Что ж, место он хорошо запомнил – вернется сюда позже и заберет. Он впервые посмотрел на арбалет вблизи и сразу его узнал. Это оружие принадлежало раньше Серёге Калачеву, Цаплу.