Я пару раз покрутила серебристый ободок между пальцами, ощущая легкую тревогу, затем тряхнула головой, настраиваясь на более решительный лад, и залезла в седло.

   Весь путь до кладбищенской изгороди мы пронеслись стрелой, вспарывая ледяной воздух. Когда моя кобыла, опьяненная пустой дорогой, ускорялась без моего на то указания, я не сдерживала ее, подначиваемая возникающими в голове образами притаившихся мертвых чудовищ по обочинам дороги. Рядом, барахтаясь в потоках воздуха, поспешно плыл светоч, с трудом успевающий освещать путь.

   Через ограду я перебралась так резво, словно за мной гнались, и будто лезла вовсе не на кладбище, а в дом родной, в глубине души понимая, что прятаться от мертвых на погостах примерно то же самое, как пытаться избежать кражи, предусмотрительно притаившись в темном переулке, где регулярно подрезают кошельки.

   Ступив на кладбищенскую землю, я поспешила к тому месту, где в прошлый раз наткнулась на призрака.

   Некромант уже ждал меня под молодым тенеку без ленточек, вольготно разместившись меж узловатыми корнями. На светоч, который был в разы ярче свечения листвы, он поморщился, недовольно прищуривая глаза и прикрывая их рукой. Его тонкие пальцы украшало несколько массивных перстней.

   — Не самая удачная ночь для встреч, — пробурчал он мне вместо приветствия. — С минуты на минуту хлынет дождь.

   Я повертела головой, пытаясь понять, по каким же признакам он смог это определить, но ничего не разглядела.

   — Принесла?

   — Да, — я вытащила из-за пазухи кожаную записную книжку, нагретую теплом собственного тела, и сдержанно помахала ею перед молодым человеком, имени которого до сих пор так и не узнала.

   — Ну так давай сюда, я посмотрю.

   — Только не забирай ее с собой, — с опаской предупредила я.

   Будто если он захочет отобрать ее в этот же момент без моего на то согласия, я смогу с этим что-то поделать.

   — Никуда я ее не заберу. Но я должен просмотреть записи, чтобы дать свой ответ. Только… убери, пожалуйста, подальше этот дурацкий огонек, слепит...

   Я запоздала поняла, что до моего прихода некромант сидел в темноте, пользуясь светом лишь тенеку. Однако, как же он собирался просматривать записную книгу без нормального освещения, для меня оставалось загадкой.

   Но я послушно погасила светоч и подала блокнот некроманту, с трудом заставляя свои пальцы разжаться, когда он потянул книгу на себя. Заметив это, молодой человек криво ухмыльнулся, а затем вдруг быстро провел ладонью, и между нами вспыхнула магическая преграда.

   — Это для моей безопасности, — снисходительно пояснил он, глядя на мое вытянувшееся лицо. — Поверь, у меня тоже много причин тебе не доверять.

   И, игнорируя темноту, распахнул блокнот.

   Признаться, я ожидала, что строптивая записная книга что-то выкинет. Подожжет тенеку или одежду некроманта, выдаст список ругательств вместо очередного перечня нежити, да или просто притвориться поваренной книгой, — но та спокойно отнеслась к прикосновениям молодого человека, вероятно, безошибочно распознавая его темный дар.

   Страницы монотонно шелестели. Я терпеливо ждала вердикта некроманта, ежась от ветра, бьющего в спину.

   Наконец, я почувствовала, как на лоб приземлилась первая крупная тяжелая капля. Я смахнула с лица холодную воду, пропуская ее между подушечек пальцев.

   — Дождь, — констатировал некромант, захлопывая блокнот.

   На смену первой капле тут же пришли десятки ее сестер, оттарабанивших по одежде.

   Да это же даже не просто дождь, скоро начнется самый настоящий ливень!

   Магический барьер перед моим носом рассыпалась на безобидные, неощутимые на прикосновение искры, коротким потоком хлынувшие на меня и некроманта.

   — Пойдем, поговорим под крышей, — сказал он, вставая и убирая за пазуху мою собственность.

   — Под какой еще крышей? — с недоумением спросила я, мысленно наступая себе на горло, чтобы не поддаться порыву кинуться отбивать свою семейную реликвию.

   В местах для подношений богам, конечно, были навесы, но под ними невозможно укрыться в непогоду с таким косым ветром.

   — Увидишь.

   Словно опровергая его слова, на нас шумной стеной обрушился ливень, полностью перебивая свет тенеку и погружая мир в темноту.

   Страх тут же пронесся от макушки до кончиков пальцев, и я с протестом дернулась, когда некромант взял меня под руку, но удержалась от того, чтобы попытаться вырваться.

   Останавливало от лишних телодвижений и то, что я еще ранее заприметила не вовремя выкопанную кем-то пустую могилу не так далеко от нас, и рухнуть туда во время слепой перепалки было бы вишенкой на торте сегодняшней ночи.

   Некромант уверенно потянул меня, и вскоре я уже едва успевала переставлять ноги, чтобы поспевать за ним. Инстинкт самосохранения пребывал в панике, не понимая, что же ему сейчас делать: побуждать бежать прочь, или, напротив, вцепиться в некроманта мертвой хваткой, чтобы, не дайте боги, он меня не бросил.

   В любом случае, молодой человек знал куда идет и различал перед собой дорогу, так уверенно он заставлял меня сворачивать на поворотах, что мне не мешало, впрочем, спотыкаться о неразличимые в темноте камни.

   В какой-то момент я окончательно потеряла все имеющиеся ориентиры, и шла в сплошном потоке воды, совершенно оторванная от окружающей действительности. Когда перед нами выросло нечто высокое и серое, я уже не имела не малейшего представления, что же это такое.

   Сквозь водную пелену вспыхнула фиолетовая вязь заклинанья, и раздался скрип несмазанных петель. Перед нами распахнулся проем, за которым стояла темная мгла, и я, не чувствуя ног от нахлынувшей жути, позволила некроманту втянуть себя внутрь.

   Дверь за нами захлопнулась с неприятным грохотом. Я сделала пару судорожных глотков затхлого воздуха, пялясь в окружающую черноту и дрожа от холода, поддерживаемым промокшей одеждой.

   Сотворенный светоч некроманта заставил сощурить глаза. Дрожащие тени заплясали по голым каменным стенам просторного помещения. Несколько стоящих в ряд старинных саркофагов не оставляли никаких сомнений по поводу назначения этого места.

   Некромант затащил меня в один из склепов, располагавшихся на кладбище.

   Я, с трудом унимая дрожь, стащила с плеч плащ, который можно было отжимать, и растерянно оглядела ближайший саркофаг. Мастер достоверно вырезал из желтоватого камня лежащую во сне молодую девушку, прижимающую к груди небольшой букетик лилий, завязанный множеством лент, которые струились по ее телу. Длинная высеченная юбка ниспадала вниз, к моим ногам.

   По стенам помещения шли углубленные в камне ниши, и некоторые из которых были забиты оплавленными свечами.