- Счастливая.

В голосе Джоан послышался холод.

- Леди Уолсингем перешила для меня те из своих нарядов, которые больше не носит.

Розамунда надеялась, что признание немного утешит Джоан. Расстраивать новую приятельницу не хотелось: среди фрейлин нелегко будет найти еще одну родственную душу. Уил Крейтон, конечно, совсем другое дело, да и с леди Ленстер, возможно, удастся познакомиться поближе.

- Многие из нас так поступают, - кивнула Джоан. - Хорошо еще, что королева терпеть не может, когда фрейлины одеты лучше, чем она сама. Ужасно сердится и даже начинает кричать и кидать все, что попадет под руку.

Когда Джоан и Розамунда вернулись в комнату, соседки уже увлеченно готовились к вечернему выходу. Весело болтая, помогали друг другу шнуровать корсеты, а юных фрейлин едва удостоили взглядом.

Джоан помогла подруге распаковать вещи. Стоило появиться второму парадному платью - из расшитого жемчугом розового бархата - как разговоры мгновенно смолкли, и в мансарде наступила полная тишина.

- Очень даже ничего, - громким шепотом оценила Арабелла Визи. - Сомневаюсь, правда, что розовый цвет подойдет к этим волосам. Вряд ли.

Розамунда едва сдержалась, чтобы не ответить на бестактность. Советы леди Уолсингем прочно засели в голове, и наживать врагов с первого же дня она не собиралась, пусть даже защищая себя и подругу. Она сделала вид, что ничего не слышала, и осторожно, чтобы не коснуться чужих нарядов, повесила платье в уголок шкафа. Наверное, сегодня разумнее снова надеть то зеленое дамастовое, в котором представлялась королеве.

Розамунда аккуратно сложила остальные вещи в комод и принялась помогать Джоан шнуровать корсет. Бедняжка двумя руками вцепилась в спинку кровати, втянула живот и настойчиво требовала не жалеть усилий.

- Еще хотя бы полдюйма, умоляю!

- Больше не могу, ребра сломаю.

Розамунда завязала тесемки.

Джоан, в свою очередь, помогла подруге. Камеристки тем временем продолжали заговорщицки перешептываться, а потом, щебеча, словно стайка скворцов, выпорхнули из комнаты.

Обед растянулся на несколько часов. Королева обедала в обществе французского посла, который сидел по правую руку, причем ела и пила совсем мало. За креслом стоял лютнист. Одна мелодия сменяла другую, а ее величество молча слушала. Время от времени, однако, внимательно оглядывала придворных, словно старалась что-то запомнить.

Наконец Елизавета встала из-за стола, и весь зал последовал ее примеру. В сопровождении старших фрейлин королева скрылась за парчовым занавесом в глубине подиума. Церемония подошла к концу, и Розамунда вздохнула с облегчением.

Вскоре большой зал опустел: общество перетекло в соседний, не менее просторный. Здесь на возвышении уже играли музыканты, а жонглеры и акробаты не жалели сил, демонстрируя необыкновенную ловкость. Ее величество восседала на троне и время от времени улыбалась очередной колкости придворного шута: тот сидел на полу в пестром костюме и колпаке с бубенцами.

Розамунда оглядывала переполненный зал, безуспешно пытаясь найти Уила.

- Пойдем танцевать, - позвала Джоан.

Розамунда решила, что если останется стоять у стены, то привлечет к собственной персоне еще больше внимания, и под громкие звуки гальярды вместе с подругой вышла в центр зала.

В детстве она брала уроки танцев, да и вообще легко двигалась, однако гальярда состояла из сложных фигур, и потому пришлось полностью сконцентрироваться на шагах и поворотах. Розамунда внимательно смотрела вниз, на ноги, когда услышала приятный, чуть насмешливый мужской голос. С едва заметным акцентом он произнес:

- Вынужден протестовать, мистрис Уолсингем. Возможно, я непростительно тщеславен, однако осмелюсь предположить, что представляю больший интерес, чем пара очаровательных маленьких туфелек.

Розамунда подняла голову. Со смуглого лица дружелюбно смотрели карие глаза, а обаятельная белозубая улыбка едва не ослепляла.

- Простите, я даже не заметила… - пробормотала она, сама не понимая, что говорит, и озадаченно нахмурилась. - За вами очевидное преимущество, сэр. Не припомню, чтобы нас представляли друг другу.

Джентльмен со смехом взял Розамунду за руку, повернул и с завидной уверенностью повел вдоль линии танцующих.

- Это потому, что никто не представлял. А ваше имя я знаю лишь потому, что уже успел поинтересоваться у особы, с которой вас официально познакомили: у леди Ленстер. Возможно, помните, что встречались с ней сегодня днем?

Его улыбка казалась необыкновенно привлекательной, равно как и голос, и певучий выговор. А глаза смотрели так пристально, словно не видели ничего вокруг.

- Да… да, конечно, помню.

Теперь уже Розамунда взглянула на мужчину прямо, не скрывая недоумения.

- Должно быть, пытаетесь понять, почему я выяснил ваше имя, но не просил представить, - предположил незнакомец и выразительно поднял тонкую черную бровь. - Верно?

- Да, - честно призналась Розамунда. - Но если считаете, сэр, что сейчас настало время назвать свое имя и восстановить баланс, то возражать не стану.

Смуглое лицо вновь осветилось улыбкой - на сей раз чуть смущенной.

- Виноват и приношу нижайшие извинения, мистрис Уолсингем. Шевалье де Вожира к вашим услугам, мадам. - Он поклонился изящно и даже сумел точно вписать движение в фигуру танца. - А ваше имя спросил потому, что всегда интересуюсь новыми лицами при дворе. Не хочу узнавать сплетни последним, понимаете?

- О, премного польщена, сэр! - воскликнула Розамунда со смехом. - Удостоиться сплетен в первый же день - не только комплимент, но и большая честь. Боюсь, что с трудом справлюсь с волнением.

- Ну а я получил по заслугам. Вовсе не хотел вас обидеть, а поступил грубо.

Розамунда посмотрела задумчиво.

- Право, шевалье, даже не знаю, верить ли собственным ушам.

Внезапно она поняла, что ведет себя необычно, но в то же время и каждая минута разговора, и сам танец приносили радость. Музыка подсказывала движения, кавалер бережно держал за руку и уверенно выполнял фигуру за фигурой, а воздух вокруг едва не звенел от восторга.

Но вот музыканты заиграли медленнее и тише. Танцующие сделали последние шаги и остановились вместе с завершающим аккордом. Розамунда грациозно присела в глубоком реверансе, а партнер галантно поклонился.

- Может быть, не откажетесь подарить следующий танец?

Он слегка сжал пальцы.

В голове отчетливо прозвучал драгоценный совет леди Урсулы: «Никогда не провоцируй разговоры, старайся ничем не выделяться из общего ряда».

Розамунда улыбнулась и снова сделала реверанс.

- Боюсь, шевалье, не смогу. Немного устала и мечтаю отдохнуть.