день – земля, растения; 4-й день – светила; 5-й день – птицы и рыбы; 6-й день – земные животные и человек). Разумеется, там присутствовали Древо Жизни и грехопадение первых людей; на западной стороне было призвание апостола Петра, чудо сошествия ему яств с неба, описанное в Деяниях апостолов (снова намек на пропитание собравшихся в триклинии?), и вручение Христом Петру закона.

Цилиндрическая колокольня (типичная для равеннского пейзажа), стоящая у собора, довольно древняя, но не старее IX в.; верхний ярус достроен в XVI в.

В отличие от базилики, баптистерий при ней (место или, как в данном случае, отдельное здание для совершения таинства крещения) сохранился до наших дней, и к его описанию мы и перейдем.

Восьмиугольный баптистерий в простой форме призмы на четырех апсидах был обустроен епископом Урсом и освящен в память Иоанна Предтечи в одном из отделений бывших римских бань (толщина стен – всего 0,6 м, диаметр внутреннего помещения – 12 м). По ходу дела, большая часть работы была уже сделана древними римлянами: посреди – бассейн, наверху – крыша, водоснабжение налажено. Изначально крыша была ниже (поднимаясь на 11 м от уровня пола) и изготовлена из дерева. Епископ Неон повелел нарастить здание в высоту (до 14,60 м), увенчать «нормальным» куполом (его диаметр – 9,6 м) и осуществить его мозаичное благоустройство (по Д. Маускопф-Дельяннис – Неон именно «редекорировал» баптистерий, т.е. что-то из отделочного убранства – по крайней мере, ниже нового купола – там несомненно было ранее! Она цитирует Агнелла (пер. с англ. – Е.С.): «Он (т.е. Неон) украсил баптистерий церкви Урсиана; он выложил на своде мозаикой и золотыми кубиками изображения апостолов и их имена, опоясал боковые стены разного рода камнями; его имя записано каменными буквами: «Иди, старое имя, иди, возраст, к молодости! (Наверняка здесь выражена идея, что в то время люди крестились в зрелости, а то и старости, на пороге смерти, чтоб “надуть” небесное правосудие, ибо крещение “смывает” все прежде совершенные грехи, человек “обновляется”, ну и соответственно предстает перед Судией, аки голубь невинный. – Е.С.) Вот слава обновленной купели сияет наиболее прекрасно. Ибо Неон-первосвященник, великодушно украсил ее, обустроив все вещи в роскошной отделке».)

Дж. Арган отмечает интересную роль тамошней мозаики и пишет о конструкции купола, характерной для Равенны того времени (об этих трубках – tubi fittili – также пишет Д. Маускопф-Дельяннис, и мы еще вернемся к ним, обсуждая загадку мавзолея Теодориха): «Баптистерий Неониана, или баптистерий православных… аскетичен, но удивительно украшен внутри, где мозаика дополняет и в значительной мере заменяет архитектурные членения, приобретая, таким образом, несомненное конструктивное значение. Восьмиугольный в плане, баптистерий увенчан куполом из легких материалов (терракотовых трубок, вставленных друг в друга), покоящимся на двухъярусной аркаде». В центре купола – мозаичная сцена крещения Христа – правда, головы Христа и Иоанна Крестителя, рука Крестителя и Святой Дух в виде голубя с веками были утрачены и позднее выложены произвольно – ясно, что крещаемый Христос не был бородат (о типичном равеннском безбородом Христе мы поговорим в дальнейшем), и вряд ли Креститель возливал на Него воду из плошки, ибо тогда и вплоть до VIII в. крещение «обливанием» еще не вошло в практику Западной Церкви. В остальном мозаика интересна явными «пережитками Античности», пробившимися в зарождающемся христианском искусстве: Христос наг, а слева от него – маленькая персонифицированная фигурка реки Иордан в виде античного речного бога – опирающийся на сосуд с изливающейся водой одноименной реки Иордан, он прислуживает Господу – одной рукой подает Христу зеленый плат, чтоб обтереться от воды, а в другой держит стебель камыша. Вокруг центрального медальона на излюбленном византийском синем фоне (его сохраняют доныне многие греческие церкви, даже новопостроенные, а также некоторые храмы стран, получивших крещение от Византии, – Сербии, Болгарии, Руси и т.д., где используется греко-византийский стиль росписей. Вариантом темно-синего фона служит угольно-черный – на Крите, например) шествуют 12 апостолов – по шесть навстречу друг другу, предатель Иуда, как обычно, заменен Павлом – в роскошных бело-золотых одеяниях римско-византийских патрициев и с драгоценными венками в руках. Петр возглавляет правую сторону процессии, за ним изображены Андрей, Иаков Зеведеев, Иоанн, Филипп, Варфоломей; слева, навстречу Петру – Павел, Фома, Матфей, Иаков Алфеев, Симон Кананит и Иуда Иаковлев (не Искариот, он же Леввей и Фаддей). Один апостол отделен от другого своеобразным золотым шестом с кучерявящимися акантовыми листьями, так что образуются радиусы, вроде тех, что видны, когда разрежешь поперек лимон или апельсин. Ниже апостолов – изображения алтарей Господних с раскрытыми Евангелиями на них, престолов Божиих и даже райских садов, огороженных решетками. На аркаде, поддерживающей купол, – фигуры пророков. Кругом золото, сверкающие мозаики, росписи, орнаменты цветочные и с крылатыми Пегасами, львами, павлинами… Видны столь излюбленные в равеннском церковном искусстве изображения Христа, одетого воином и попирающего льва и змия (аллюзия к словам 90-го псалма, известного, как «Живый в помощи»: «На аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона» (в церковнославянском более точно – «змия»); затем Христа, в одежде философа, дающего Петру закон в присутствии Павла; Даниила – во рву со львами, Ионы и многое иное; еще ниже – опирающиеся на пол подпорные арки с мраморными колоннами по бокам, украшенные вьющимися растительными узорами, фигурами святых в белых хитонах и золотыми цитатами из Писания по синему фону – цитаты, разумеется, связаны с обрядом крещения, впервые записаны учеными в XVII в., что потом, в XIX в., помогло выложить их заново при реставрации. На юго-западном люнете – парафраз Мф. 14: 29: «Иисус, идя по морю, берет за руку тонущего Петра, и Господь повелевает ветру стихнуть»; на юго-восточном – цитата из Псалтири: «Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты! Блажен человек, которому Господь не вменит греха, и в чьем духе нет лукавства!» (Пс. 31: 1—2); на северо-восточном – парафраз Ин. 13: 4—5: «Где Иисус отложил свою одежду, налил воду в лохань и омыл ноги своих учеников»; на северо-западном – вновь цитата из Псалтири: «Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим» (Пс. 22: 2). Есть предположение, что некогда существовали соответствовавшие этим надписям изображения, однако это не доказано. Е.К. Редин в работе «Мозаики равеннских церквей» дает ценный комментарий по поводу данных цитат из Псалтири, который есть смысл привести: «Псалтырь (так в тексте. – Е.С.), как известно, является древнейшей и исконной у христиан книгой песнопений. При сложении “последований” христианских служб или чинов псалмы вошли в их состав. Таким образом они вошли, например, в состав погребального чина, и равно, что для нас важно, крещального. Так о псалме 31… известно в отношении к таинству св. крещения следующее. “Первые свидетельства об употреблении этого псалма при крещении, – говорит Алмазов, – относятся к IV в. Так, св. Кирилл Иерусалимский указывает на его пение, когда говорит оглашенным: “Измыйтеся и чисти будете”… дабы воззвал к вам ангельский лик: “Блаженни ихже оставишася беззакония”. На этот же псалом, вероятно, намекает и св. Григорий Богослов. В следующее за V в. время – VI и VII вв. – псалом был также в употреблении, потому что в VIII в. и дальше мы находим его в крещальном чине». Что касается псалма 22… то, независимо [от] содержания, подходящего к крещению, известно, что он входит в число 12 псалмов, имеющих также отношение к крещению». На надписях присутствуют монограммы таких равеннских прелатов, как Неон, Петр Хрисолог и Максимиан. Дж. Арган подчеркивает светло-радостную гамму цветов мозаики баптистерия (в отличие от мрачной торжественности мавзолея Галлы Плацидии), а Хаттон столь высоко оценивает мастерство ее исполнения