– Я не понимаю, Райген… – в голосе Олинии почувствовалось раздражение. Резко захлопнув крышку шкатулки, она сердито посмотрела на стоящего подле нее мужчину. – Чего ты хочешь?

Вместо ответа Райген лишь нахмурился, но уже через миг он шагнул вперед и, крепко обняв Олинию, прижал ее к себе.

Вначале его требовательный, жаркий поцелуй не встретил отклика – с таким же успехом Райген мог бы лобызать мраморные уста изваяния Малики, но потом губы Олинии слабо вздрогнули, уступая столь рьяному напору. Запрокинув голову, доселе неприступная и холодная хозяйка имения вздохнула, и Райген, еще крепче сжав ее в своих объятиях, принялся осыпать свой идол торопливыми поцелуями.

Она не противилась охватившему его желанию, позволяя Райгену и поцелуи, и торопливый бессвязный шепот, и даже более того – подняв руку, Олиния стала легко перебирать пальцами густые волосы Райгена, но эта ответная ласка длилась лишь несколько мгновений. Когда руки поклонника скользнули с плеч Олинии ей на спину, она, неожиданно выгнувшись, отстранила Райгена от себя.

– Довольно!.. Тебе надо торопиться!

– Время не терпит… – Райген едва не застонал, понимая жестокую правоту этих слов. – Я увижу тебя вновь, госпожа?

– Да. – Олиния отвернулась от Райгена к окну, кусая губы. Она не ожидала того, что подарившая ей союзника страсть, почти мгновенно превратится в досадную помеху. – Но не ранее, чем все успокоится.

Взяв со столика отвергнутые Райгеном украшения, Олиния снова вложила их в руки поклонника:

– Возьми. Это поможет тебе переждать бурю.

Ответом ей был пылающий от страсти взгляд, но в этот раз Райген не стал отвергать камни. Отправив подарок Олинии за пазуху, он направился к выходу, но на пороге вновь обернулся:

– Я вернусь, госпожа.

Стоящая у окна Олиния ничего ему не ответила, и Райген покинул комнату не чуя под собою ног.

По лестнице он спускался, точно пьяный – поминутно останавливался, оглаживая спрятанный на груди подарок Олинии. Его идол ответил ему, и хотя эта ласка была досадно короткой, Райген верил, что принесенная им жертва была не напрасной. Рано или поздно он вернется сюда и сорвет с Олинии все покровы, взяв причитающуюся ему награду. Ощутит под своими руками такое желанное тело, услышит бархатистый, грудной голос сводящей его с ума женщины…

Поглощенными такими мыслями и желаниями, Райген перестал обращать внимание на окружающее, а потому встреча с хозяином имения стала для него полной неожиданностью. Привезший нового лекаря Гирмар, в этот раз не стал разводить церемонии, тем более, что и нанятый им лекарь до того много лет пользовавший раненных воинов, не придавал значения пустым условностям. Оставив лошадей в конюшне, Гирмар повел нового обитателя имения через черный ход – из-за полутемного коридора Райген не сразу узнал его, а когда понял, кого видит перед собою, было уже поздно.

– Почему ты не уведомил меня о своем отъезде? – скрестив руки на груди, хозяин имения преградил дорогу Райгену, и тот с трудом выдержал пристальный, давящий взгляд. Сказал как можно спокойнее.

– Я лишь сегодня получил известия из дому. Мне нужно срочно уехать.

Но услышавший такой ответ Гирмар даже не сдвинулся с места.

– Я приставил тебя к своим сыновьям, Райген. Что такого важного случилось у тебя дома, что ты готов пренебречь возложенными на себя обязанностями?

Райген поправил баул на плече. Облизнул разом пересохшие губы:

– Мой отец тяжело заболел. Я должен…

– Не верь ему, папа! – звенящий от гнева и боли голос Олдера заставил мужчин повернуться к черному входу. Олдер – бледный, как сама смерть, судорожно вцепился в косяк двери, глядя на Райгена пылающими от ненависти глазами, а рядом с ним стоял Антар – воин держал на руках Дари. Глаза мальчишки были закрыты, левая рука свесилась вниз бессильной плетью.

В тот же миг Райген, осознав, что угодил в ловушку, сбросил баул с плеча и рванулся вперед, на ходу вытаскивая оружие, но и Гирмар был главою «Доблестных» отнюдь не по одному названию. Уклонившись от удара, он оказался сбоку от Райгена – подсечка и хват за плечо точно слились в одно движение, и уже в следующее мгновение Райген растянулся на каменных плитах, а острие гирмаровского кинжала царапнуло его сонную вену.

– Встреча с родными, говоришь… – не ослабляя хвата, Гирмар вывернул руку Райгена так, что у того захрустели кости, а до того безмолвствующий лекарь шагнул вперед и поднял с пола выпавшее у Райгена гранатовое ожерелье. Покрутил свою находку в руке.

– Похоже, вы поймали вора прямо на пороге…

Глаза увидевшего камни Гирмара зло прищурились.

– Я помню это ожерелье. Оно было на шее моей жены в день свадьбы… – в следующий миг удар по затылку отправил Райгена в отнюдь не благостное забытье, а поднявшийся с колен Гирмар отчеканил.

– Займись моим сыном, Ремст. Антар будет помогать тебе, чем может. – А потом Гирмар взглянул на лежащего у его ног Райгена и, недобро оскалившись, повернулся к сбежавшимся на шум слугам. – Отволоките эту падаль в подвал и принесите туда розги, жаровню и прут…

За окном уже давно царила непроглядная мгла, да и в самой комнате сгустившуюся черноту разгонял лишь слабый огонек свечи. Олдеру уже давно следовало бы быть в своей постели, но он продолжал находиться в комнате Дари – мальчишка сидел прямо на полу, прижавшись к теплому боку Тумана, и смотрел на постель – на ней, накрытое полотном, лежало тело брата. Привезенный отцом лекарь сделал все, от него зависящее, и даже больше того, но все его усилия оказались тщетными так же, как и старания Антара. Силы, отданные Дари подоспевшим на подмогу братьям Чующим, помогли мальчишке продержаться до дома, но губительное действие яда было уже невозможно остановить. Брат умер три часа назад – так и не приходя в сознание.

После того, как лекарь, вздохнув, сказал, что все кончено, и закрыл тканью восковое лицо Дари, Олдер, который все это время находился подле брата, ушел на псарню и вскоре вернулся с Туманом. К этому времени комната Дари опустела – взрослые разошлись заниматься другими делами, и никто не мог помешать Олдеру заступить на его дежурство. Пес при виде Дари жалобно завыл, но со временем даже его плач утих – теперь Туман лишь изредка поскуливал, а Олдер был бы и рад расплакаться, но его глаза оставались сухими, а невыплаканные слезы словно бы обратились в лежащий на сердце камень, и этот груз мальчишка собирался нести сам…

Олдер знал, где можно найти отца, но не стремился его увидеть – что бы ни сделал Гирмар с Райгеном, каким бы пыткам не подверг отравителя, это уже не воскресит Дари… Мальчишка обнял жалобно заскулившего Тумана за шею и еще теснее прижался к теплому собачьему боку – в том, что произошло, была и его часть вины! Если бы он меньше носился со своим горем, то находился бы рядом с Дари, и тогда Райген вряд ли бы добрался до брата так просто…

Олдер отвел взгляд от укрытого полотном тела и посмотрел на свою руку. Медленно согнул и распрямил пальцы. Теперь он бы с готовностью пожертвовал чем угодно, согласился бы на всю жизнь остаться слабым калекой, если б это могло отменить смерть брата, но взывать к небесам было уже слишком поздно!..