Другой профессор, весьма странный тип, обеспечивает нас страстными лекциями по расовой теории. Его зовут Аренсдорф, и ему под сорок. У него лысый череп, тонкие губы и маленькие глазки цвета голубой стали.

Говорят, он преподавал немецкий в одной школе в Париже, но был выслан в 1938 году за подрывную пропаганду. Это объясняет его ненависть к французам. Она проявляется в каждом его предложении и уравновешивается только его отвращением ко всему еврейскому.

Несколько дней назад профессор рассказывал нам о том, что происходит во Франции. Он считает, что французы стараются выиграть время своим показным сотрудничеством с нами. Фактически они выжидают благоприятного момента, чтобы вонзить нам нож в спину.

Петен, говорит он, хитрый и коварный деятель. С медоточивыми словами он часто протягивает правую руку фюреру, зажав левой рукой дубинку за спиной.

Когда профессор говорит о евреях, он цедит сквозь зубы, а его глаза уменьшаются.

– Евреи для Германии являются воплощением разрушения и гибели. Если мы не обезвредим их, они уничтожат нас. Мы никогда не должны забывать об их фантастическом могуществе. Их щупальца опутывают весь земной шар. Их всегда можно обнаружить и близ средоточия могущества на Уолл-стрит, и за столами карточной игры в Макао, и в убогих лавках Гонконга. Искоренять евреев – наш национальный долг, вопрос жизни или смерти. Либо мы должны свалить еврея, либо он погубит нас.

Его лекции сбивают нас с толку, они смущают мозг тысячью противоречивых мыслей.

Апрель 1941 года. Эсэсовцы готовы к бою. Два дня назад 2-й дивизии присвоено название «Рейх». Бывший полк «Лейбштандарт» теперь развернут в 1-ю дивизию СС.

С февраля «шутцштафель» сражаются в Греции на стороне итальянцев. 1-я дивизия СС, дислоцированная в Меце, отправилась в Болгарию и сейчас находится в Софии.

6 апреля, то есть через четыре дня, «ЛАГ» под командованием Зеппа Дитриха перешел границу Югославии и занял Монастир и Скопье.

На фронте в Киренаике в Ливии Эдвин Роммель и его войска движутся к Александрии.

Повсюду победно развевается флаг рейха.

На Востоке тоже надвигаются большие события.

Одномоторные русские истребители И-153 «Чайка» и бомбардировщики СБ-2 неоднократно нарушали воздушное пространство нового генерал-губернаторства на территории бывшей Польши. (Подобное происходило только при вытеснении из воздушного пространства СССР немецких самолетов, которые самым наглым образом нарушали границу и вели разведку, осуществляя аэрофотосъемку. – Ред.)

Согласно сообщениям газеты «Фёлькише беобахтер», к востоку от реки Буг (Западный Буг), которая служит временной границей с Россией, замечены передвижения крупных сил. Сто пятьдесят дивизий Тимошенко – Ворошилова концентрируются, говорят, от границы с Восточной Пруссией в Прибалтике до рубежа реки Днестр к югу от Львова.

Бад-Тёльц. Май 1941 года. На главном парадном плацу произошла впечатляющая церемония, на которой присутствовали все юнкера «коронного» класса.

Большие черные знамена СС и флаги со свастикой мягко бьются о стены на легком весеннем ветерке, благоухающем сосновым ароматом, который веет из леса Ленгрис.

Небо светлое и чистое. Над крышами «юнкершуле» носятся хищные птицы. Так случается всегда, когда на земле наблюдается необычная активность. Кажется, их привлекает любое отступление от обычной рутины. В Бад-Тёльце орлы, канюки и соколы составляют неотъемлемую часть загородного ландшафта. Они принимают участие во всех церемониях.

Мы поднимаемся, один за другим, по ступенькам трибуны.

Комендант вручает каждому из нас вместе с поздравлениями наши свидетельства о производстве в юнкера (фенрихи).

Теперь мы – офицеры.

Вслед за знаменосцами мимо нас проходят новые кадеты, которые должны занять наши места. Они поют «Марш СС».

27 июня 1941 года. Несколько дней назад, на рассвете 22 июня, германские войска вторглись на территорию Советского Союза.

Вермахт и танковые дивизии СС продвигаются на восток на фронте свыше полутора тысяч километров от Балтики до Черного моря.

На севере группа армий «Север» фон Лееба, ведущая наступление в направлении Ленинграда, уже уничтожила много ворошиловских дивизий (Ворошилов был главкомом Северо-Западного направления несколько позже – с 10 июля по 31 августа 1941 г. – Ред.).

На Центральном фронте группа армий «Центр» фон Бока окружила Белосток и устремилась на Москву. Ее танки продвигаются очень быстро.

Сами же мы дислоцируемся в нескольких километрах от границы Галиции, в районе Перемышля. Днем и ночью сотни грузовиков и танков группы армий «Юг» фон Рундштедта переправляются через реку Сан.

Из Бад-Тёльца мы поехали прямо в Люблин, где были приписаны к 5-й дивизии СС «Викинг».

Мне даже не предоставили пятидневный отпуск для поездки в Виттенберге. Я получил строгий приказ: «Вам надлежит немедленно явиться к штандартенфюреру полка «Нордланд» 5-й дивизии СС».

Мы прибыли в Люблин группой в семнадцать человек. Полк собирался отправиться на Восточный фронт. Со всех сторон раздавались звуки свистков и команды. Во дворе старых казарм 27-го полка польских гусар ревут танковые двигатели и распределяется снаряжение. Нам был оказан прохладный прием.

Когда наступила моя очередь явиться к командиру полка, он, не глядя на меня, рявкнул:

– Из Бад-Тёльца? Значит, вы еще ничего не знаете. До дальнейших распоряжений вы будете приписаны к штабу полка.

Франца и Карла определили в танковую роту полка «Нордланд». Почему со мной поступили иначе? Меня это очень тревожило.

В эти последние несколько дней, пока ожидался приказ на выступление, я бродил по Люблину, знакомился с полком.

Он состоит из двух рот легких танков Т-I и T-II, четырех рот средних танков T-III и T-IV, подразделения мотопехоты, роты противотанковой артиллерии и батареи полковой артиллерии. Кроме того, в него входили вспомогательные подразделения Национал-социалистического механизированного корпуса (NSKK), служба снабжения, зенитная и медицинская службы, химический взвод и взвод связи. Включая, конечно, штаб полка, к которому я приписан.

28 июня. Всю ночь, волна за волной, вылетали на восток бомбардировщики «Дорнье» и «Юнкерсы». Оглушающий рев двигателей походил на мощную пульсацию, зловещую прелюдию к разрушению.

Спать не было никакой возможности. Я проговорил с Францем и Карлом до зари.

Около четырех утра канонада тяжелой артиллерии за пределами Равы-Русской заставила дрожать землю. Сотни орудий били по позициям красных километрах в десяти от реки Сан.

Это было так внушительно, что мы прекратили разговор вопреки своему желанию. Ветераны говорят, что мы еще ничего не видели и не слышали, только слушанием артиллерийской канонады и пробавляемся.