Целью советских лидеров было создание и развитие совершенно нового социального организма, в котором будут отброшены все пережитки прошлого режима. Это предполагало строгий контроль администрации за тем, чтобы не было колебаний и пустых трат. Геркулесов труд по изменению жизни 250-миллионной страны с разными обычаями и религиями должен был свершиться без той дисциплины, которую финансовая ответственность придает капиталистической системе. Поскольку коммунистическое государство не построено на мотивах извлечения прибыли, успех в любой области экономики может быть измерен лишь на том, достигнуты ли поставленные цели и проекты. В сущности, марксистские мыслители пытались рационализировать средства производства. Затем циклическая природа капитализма может быть устранена, будет обеспечена финансовая безопасность рабочих, а плоды индустриального общества распределяться равномерно. Как следствие применения такой экономической системы рабочий день можно будет сократить до восьми часов; бесплатное образование и лечение будет предоставлено всем; будет запрещен детский труд; пожилым и инвалидам будет обеспечена достойная пенсия.

Маркс пришел к заключению, что капитализм невозможно реформировать и что для достижения настоящего коммунистического общества необходимо выкорчевать самый корень капитализма, мотив его существования — прибыль. Конечно, это звучало равнозначно понятию «зло» для бизнесменов ведущих капиталистических стран. А все-таки подобные цели были привлекательными и для американцев. Следовательно, вовсе не происки зарубежных коммунистов в США, а именно это сходство целей и чаяний и привело к принятию Нового Курса Рузвельта.

Концепция социалистического сообщества витала в воздухе задолго до появления Маркса. Предпринимались попытки создания сельскохозяйственных коммун, не только во Франции, но и в США. В обеих странах эти усилия потерпели неудачу через несколько лет, потому что человеческая природа не готова еще была подчинить эгоистические желания индивидуума более высоким интересам сообщества. Маркс не считал эти первые провалившиеся эксперименты в сельскохозяйственном социализме обреченными из-за того, что время не настало. Но времена, когда сельское хозяйство было превалирующей экономической силой, прошли с развитием индустриальной революции. Это экономическая мощь буржуазии запустила революции 1848 года. Благодаря росту благосостояния и могущественности этого класса, он жаждал теперь не только представительства в парламенте и правительстве, но и участия в определении публичной политики государства. Общество поднялось на высшую экономическую стадию, когда индустриальный капитал мог определять и изменять экономику страны, да и политику тоже. По Марксу, это была предпоследняя стадия в эксплуатации человечеством своего окружающего мира — в широком смысле слова.

Когда буржуазия захватила власть, то, по диалектике Гегеля, немедленно стали прорастать семена саморазрушения капитализма. По своей глубинной тенденции расти и расширяться капитализм должен был притягивать в свою систему новых и новых обездоленных людей из низших классов. Эта предпосылка была фундаментальным изъяном анализа капитализма Марксом. Сосредоточив свои исследования на средствах производства, он оставил в стороне неизбежно сопутствующий рост распределения. Для роста капитализма на внутреннем рынке необходимо было облегчать систему распределения. Презрительное замечание Маркса об англичанах как о нации мелких лавочников вполне приложимо и к французам. Рост мелкой буржуазии происходил в то же самое время, как шла эволюция индустриального производства. Распределение было важнейшим приводным ремнем капиталистической системы. Когда Маркс писал о капитализме, она была еще в начальной стадии развития. По мере роста она не только всасывала все больше и больше безземельных бедняков в индустриальное производство, но открывала также большие возможности для тех, кто решил заняться оптовой или розничной торговлей.

По мере становления капиталистического общества оно становилось все более сложно устроенным. Для сбора налогов федеральные и местные правительства увеличивали штат сборщиков налогов. С учетом потребности в хорошо обученных работниках стали создаваться возможности получения образования для все более широких слоев населения. Рост капитализма касался не только занятости на шахтах и фабриках, но простирался на все сферы растущей экономики. Это не рабочий класс поддержал приход к власти Муссолини или Гитлера, но именно мелкая буржуазия, состоящая из клерков и чиновников, которые теряли работу в условиях индустриального коллапса.

Наибольшая ошибка, совершенная Марксом в его прогнозе будущего капитализма, состояла в том, что он расценивал стремление к получению прибыли как отрицательную, а не положительную силу. Он также считал конкуренцию исключительно негативным фактором и не рассматривал его как положительный и дающий преимущества элемент капитализма. Фундаментальная слабость его аргументации была продемонстрирована неспособностью советской экономики к росту, когда средства производства были «рационализированы». Поскольку в СССР каждый сегмент экономики получал задание по производству, не оставалось побудительных мотивов для дальнейшего развития. Без конкуренции экономика оставалась застойной. Только в области военных технологий и космоса, где СССР конкурировал с США, советская администрация считала важным введение новшеств и изменений. Когда к власти пришел президент Владимир Путин, он стал первым из бывших членов советской иерархии, который признал, что экономика Советского Союза аналогична таковой в странах третьего мира. И совершенно понятно, почему. Капитализм обычно нацелен на увеличение производительности, которая, в свою очередь, должна снизить торговые наценки. Однако при государственном социализме все были гарантированно обеспечены работой. Даже в США, где создание рабочих мест считается большим приоритетом, чем производительность, механизация и технологические достижения могут быть отодвинуты в сторону, и в результате себестоимость продукции остается выше, чем необходимо.

Но государственный социализм страдал и от других слабостей. Поскольку теория Маркса была сосредоточена на производстве, то и Сталин быстро расправился с темой распределения. В результате никто не задумывался, как донести продукт до потребителя, пока он (продукт) не сгнил или не устарел. Советское сельское хозяйство было ориентировано на производство злаковых культур, которые удовлетворяли главную потребность — в хлебе, а также кормовых культур для скотоводства. Все усилия были направлены на обеспечение основными пищевыми продуктами, например корнеплодами, которые способны пролежать всю зиму, и мало внимания уделялось всему остальному. Даже мясо считалось роскошью. К тому времени, как советское сельское хозяйство стало восстанавливаться после того урона в поголовье скота, понесенного в ходе властных усилий по коллективизации, и случилось германское вторжение. Единственной белковой пищей, и то доступной не всем, были куры и яйца. Легко критиковать советских правителей, но надо учитывать, что страна находилась еще в стадии развития. Да и немало времени потребовалось советским образовательным учреждениям на то, чтобы выпустить агрономов, способных применять современные научные методы для увеличения сельхозпродукции.

Вероятно, самая большая помеха, с которой столкнулся СССР, было то, что по всем направлениям и по всем отраслям советской экономики все решали партийные органы и партийные иерархи.