показывая на длинные серо-коричневые космы, висевшие повсюду. — Это пыль. Она нарастает годами в помещениях, которые стоят законсервированными, и разрушается очень быстро от малейшего колебания воздуха. Вот коридор, по которому кто-то шёл два года назад — он прослеживается совершенно чётко. Здесь пыли почти нет, а в нетронутых помещениях она висит, как шторы. Вот помещение, в котором было спрятано это нечто, что бы оно ни было. Там мы и будем искать. Всё просто.

— Слишком просто. — Буркнула Анна. Идти по заброшенной станции было страшновато: свет был не везде, зато везде был непонятного происхождения хлам, скрытый пылью и копотью, о который она то и дело спотыкалась, поминая блин то про себя, а то и вслух. Но самой неприятной была тишина, в которой все звуки делались преувеличенно громкими и значительными. Порой они рождали эхо, и это было жутковато, но порой они тонули в кромешной тишине без малейшего отзвука, и это было, почему-то, ещё страшнее. А иногда отзвуки появлялись с опозданием, и были такими, что Анна вздрагивала и жалась к Ивайру, испытывая ребяческое желание ухватиться за его руку.

Наконец они очутились на пороге нужного помещения, и Ивайр сказал:

— Стой здесь. Такие места полны сюрпризов. Мне они не страшны, а тебе — могут.

— А здесь может кто-то жить?

— Нет. Следы были бы заметны.

Анна опять вспомнила «Чужих» — фильм в своё время произвёл на неё ошеломляющее впечатление, — вздохнула. Их тоже было не видно, не слышно… И киборг там был.

Ивайр провёл по кругу раскрытой ладонью искусственной руки, минуту постоял, прислушиваясь к чему-то, что слышал только он, и принялся методично обследовать помещение, отыскивая и вскрывая тайники в таких местах, на которые Анна сроду бы не подумала. Анна от нечего делать следила за ним, потом переключилась на волокна пыли, которые и правда, разрушались на глазах даже там, где их никто не касался. Ивайр тем временем обошёл почти половину помещения; когда Анна снова посмотрела на него, он как раз вскрыл прямо в стене аккуратный прямоугольный тайничок и замер, держа меж двумя пальцами тонкий стерженёк, полный зелёного огня, сразу напомнившего Анне панели Грита.

— Что это? — Спросила. Ивайр ответил как-то странно:

— Это, дорогая Анна, твоё будущее, если мы сможем его использовать сами, без помощи Вэйхэ.

— В каком смысле?

— В прямом. С помощью таких ключей перепрограммируют киборгов; а это колер Грита.

— И как его можно перепрограммировать?

— Как угодно. Сделай его хоть кораблём своей Терры, лишь бы не Лиги. И можно лететь в Союз, и общаться с ними на своих условиях, как капитан Грита, который не послушает никого, кроме тебя.

— Вэйхэ спрятали его здесь, чтобы сделать это, как можно скорее! — сообразила Анна. — Практически сразу после того, как удастся покинуть Лигу!

— Точно. — Ивайр встал, протянул стержень ей. — Это очень важная вещь, не потеряй и не повреди. Возвращаемся, тайников больше нет. Теперь есть смысл беречься и строить планы — шанс появился, небольшой, но всё-таки. Если поменяем ключ, можно будет чинить связь: на позывные враждебной ему Лиги Грит всё равно не ответит, а найти его шансов будет ещё меньше, чем догнать. Тебе очень везёт, я поражаюсь: с тех пор, как я тебя встретил, я наблюдаю уже четвёртый случай невероятного везения.

— По мелочам мне всегда чертовски везло, это правда. — Ответила Анна, пряча ключ в сумку на поясе. — Всю жизнь. Неродная Бабушка говорила, что у меня очень могущественный ангел-хранитель. Очень сильный. Мне всегда удаётся попасть в одно единственное место в самый важный момент — ну, к примеру, если где-то раз в год случается северное сияние, я его не просмотрю. А сколько я золотых вещей, потерянных кошельков и колечек всяких перенаходила — не перечесть. Мама Таня говорила, что мне, с моим везением, можно в цирке выступать. Правда, — добавила она, — хвастаться этим мне нельзя. Как только похвастаюсь, сразу встряну… Тоже странное явление, но стабильное.

— Пошли-ка отсюда. — Ивайр, как всякий разведчик Дальнего Космоса, знал, что с приметами и странными закономерностями не шутят. — Скорее.

Теперь он поддерживал и направлял её в тёмных коридорах, принуждая идти быстрее. В главном зале, с мониторами, он остановился возле истребителя, прислушался.

— Что? — Спросила, сразу напрягшись, Анна.

— Кажется, трансформер. — Ответил Ивайр. — Не опасно, но неприятно. Забирайся внутрь.

Она, не спрашивая больше, забралась в кабину. Он отметил про себя, что держится она лучше, чем он ожидал. Она боялась, но готова была действовать, не паникуя и не прячась за него. Впервые с момента их встречи он подумал, что её кажущаяся эмоциональная хрупкость — просто результат шока, с которым она справляется гораздо лучше, чем можно было ожидать. В конце концов, попасть в чуждый мир — всегда шок, ему ли не знать! А то, как она сюда попала и в какой ситуации оказалась, могло сломать и более сильного и подготовленного человека. Она же, напротив, становится сильнее на глазах. Ещё сутки назад она дрожала и плакала, стоило только глянуть на неё посуровее; сегодня она уже собрана и довольно спокойна… если так и дальше пойдёт, можно будет ожидать, что она справится с более сложными проблемами, и, чем судьба не шутит, выпутаться-таки из этой ситуации… как обязательно выпутался бы Лавайр, которому тоже всегда неправдоподобно везло.

Он уже готов был забраться в кабину сам, когда по всей станции начали с тяжёлым и неприятным звуком закрываться шлюзы. Станция трансформировалась, реагируя на появление чужака — где-то кто-то определил их местонахождение и дал сигнал. А может, ловушка была заготовлена заранее, и взорвался возле безымянного спутника гигантской планеты всё-таки киборг Вэйхэ. Не важно. Ивайр поднял искусственную руку. По стальным пластинам его одежды зазмеились розовые и оранжевые разряды, собрались в фокус в ладони и превратились в тонкий розовый луч, который легко вырезал широкий неправильный круг в стене станции. Давление внутри станции, гораздо большее, чем снаружи, начало выталкивать вырезанный кусок. Ивайр неторопливо, но быстро забрался в кабину, загерметизировал её в самый последний момент и активировал экран. Кусок вырвало-таки и со страшной скоростью унесло во мрак; следом потащило многотонную машину.

— Ремонту не подлежит. — Спокойно констатировал Ивайр, посылая машину вперёд и вверх. Анна, впечатлённая тем, как всё произошло, вспомнила строки из какой-то фантастики: «В повреждённый отсек ворвался космос…» А вот и фиг. Не космос врывается в повреждённый отсек. Отсек взрывается в космос. Рассеивается по всему вакууму, наверное. Как и не было… А ведь в самолёте так же происходит, — вспомнила она, — если возникает отверстие.

Через несколько